Что-то ухватило его за робу и, дернув, возвратило на место. Техноадепт повернулся в невесомости, увидев руку, схватившую его за самый край балахона, и воина, которому принадлежала рука.
Повелитель Ночи взирал на него раскосыми глазными линзами. По демонической маске красными и серебряными дорожками сбегали нарисованные слезы.
— Я услышал тебя по воксу, — сказал Люкориф из Кровоточащих Глаз.
— Хвала милости Бога-Машины, — ответил Дельтриан.
Раптор, не особо церемонясь, вернул адепта обратно на поверхность корпуса.
— Как скажешь, — прохрипел Люкориф, — оставайся здесь. Пойду, перережу глотку тем, кто в засаде. Потом вернешься к своим ремонтным работам.
Двигатели, расположенные на спине, зажили своей тихой жизнью. Безвоздушное пространство скрадывало их рев. Вспыхнув маневровыми двигателями, Повелитель Ночи оторвался от корабельной обшивки и устремился к разрушенному пилону.
Дельтриан смотрел, как он удалялся, и с облегчением решил не фиксировать для последующего архивирования проявленное раптором неуважение.
На сей раз.
Ксарл бросил меч. С терпением, на грани безумия, он добрел до арочной стены и прислонился к ней. Какое-то время он провел в таком положении, определяя очаги боли и переводя дух. Запах крови, сочившейся через его нагрудник, был слишком насыщенным и чистым. Он знал, что это была кровь из сердца. Плохи дела. Если одно из сердец повреждено, он пробудет недееспособным несколько недель, пока не адаптируется к аугметической замене. Одна рука не двигалась, вторая онемела ниже локтя, пальцы шевелились с трудом. Отказывалось сгибаться одно колено, а боль в груди сковывала тело холодом, распространяясь все дальше.
Он снова хмыкнул, но пока не смог отойти от стены. Подождать еще минуту. Дать возможность регенерирующим тканям устранить ущерб. Только и всего. Это все, что ему было нужно.
Сайрион был первым, кто поднялся, и прислонился к стене напротив. Его доспех выглядел таким же потрепанным, как и доспех Ксарла. Вместо того чтобы помочь подняться остальным, он взял в руки деактивированный молот.
— Элементы питания молота разряжены на восемьдесят процентов. Похоже, нас он молотил сильнее, чем тебя.
Ксарл не ответил. Он все еще стоял, подпирая стену.
— Никогда не видел подобной дуэли, — добавил Сайрион, двигаясь туда, где стоял брат.
— Отстань от меня. Дай отдышаться.
— Как пожелаешь.
Сайрион подошел к Талосу, который, все еще не шевелясь, лежал на палубе. Флакон химических стимуляторов, впрыснутых в шею пророка, вызвал мышечный спазм, и он, закашлявшись, поднялся на ноги.
— Меня никогда прежде не избивали громовым молотом. Вариель изведет нас расспросами о подробностях его воздействия на нервную систему, но у меня нет ни малейшего желания ощутить это снова.
— Радуйся, что удар прошел по касательной.
— Но он не ощущался, как касательный, — отозвался Талос.
— Если ты еще жив, значит, все-таки по касательной.
Один за другим, воины Первого Когтя вставали на ноги.
— Ксарл, — произнес Талос. — Не могу поверить, что ты убил его.
Воин посмотрел на братьев с веселой усмешкой.
— Ерунда все.
Он поймал свой шлем, брошенный ему Талосом. Ксарл провел пальцами по крылатому гребню — церемониальному украшению легиона, глядя вниз на мрачный образ, которым он являл себя галактике. Глаза больше не заливала кровь, но его череп был разбитой массой плоти и костей. Даже вращение глаз в глазницах вызывало такую боль, от которой хотелось упасть на колени, но он не позволял себе таких проявлений слабости. Когда он моргал, боль была настолько острой, что он был не в силах описать её даже самому себе. Он не хотел знать, что осталось от его лица.
Остальные смотрели на него с тревогой в глазах, что злило его еще больше.
— Ты еще в состоянии драться? — спросил Талос.
— Бывало и лучше, — ответил Ксарл. — Но драться я могу.
— Нам нужно уходить, — прервал их Меркуциан. Он был самым слабым из всех. Без питания его доспех был практически бесполезен, не улучшая ни реакцию, ни силу. Подвижные сочленения не жужжали, ранец не гудел. — Нам нужно связаться с другими Когтями, прежде чем нас снова возьмут на абордаж.
— Ксарл, — обратился Талос.
Воин поднял взгляд.
— Что?
— Возьми молот. Ты заслужил его.
Ксарл надел шлем. Он щелкнул замками на латном воротнике, и из динамика зазвучало привычное искаженное воксом ворчание.
— Талос, — произнес он, — брат мой.
— Что такое?
— Я сожалею, что прежде спорил с тобой. Нет ничего плохого в том, чтобы иметь цель в жизни или искать способ выиграть эту войну.
— Мы поговорим об этом позже, брат, — ответил Талос.
— Да. Позже.
Ксарл сделал шаг вперед. Его голова медленно опустилась, словно он кивнул. Тело рухнуло вслед за ней бескостной массой. Он безвольно упал на руки пророка, а его доспех передал в эфир немелодичный писк сигнала остановившегося сердца.
IX
Отражение
— Я нарушил много клятв: какие преднамеренно, какие по воле случая, какие по несчастью. Одна из немногих, которой я пытаюсь гордиться, это наш обет, данный Механикум. Ни один Легион не сможет выжить без тех основ, которые нам предоставляют изгнанники Марса.
Конрад Кёрз, Ночной Призрак, примарх Восьмого Легиона.
Талос притащил тело на мостик. Доспех Ксарла грохотал по палубе, гремя керамитом при каждом шаге.
— Оставь его, — сказал Меркуциан. Он был без шлема, так как его лишенный питания доспех больше не поддерживал вокс-связь. — Талос, оставь его. Нам нужно сражаться.
Пророк оттащил тело Ксарла к краю помещения, уложив брата возле западных дверей. Поднявшись, он окинул пространство безучастным взглядом. Мостик был погружен в привычную суету, шум и организованный хаос: офицеры и сервиторы сновали туда-сюда, перемещаясь между своих рабочих станций. Те, кто остался от Первого Когтя, направились к восточным дверям, на ходу проверяя свое оружие. Люди разбегались перед ними, их жесты, демонстрирующие уважение, всячески игнорировались.
Только Талос задержался у командного трона.
— Почему мы не атакуем вражеский корабль?
— Ты не желаешь обчистить его, как только мы загоним этих щенков в могилы? — отозвался по воксу Сайрион.
Талос отвернулся к оккулусу, глядя на дрейфующий в утомительном ожидании алый ударный крейсер.
— Нет, — ответил он, — нет, тебе стоило догадаться, что я не захочу.
— Но мы не можем взять их на абордаж, в то время как все наши отряды атакованы.
— Ты ненормальный? Я не хочу брать их на абордаж, — сказал пророк. — Я хочу, чтобы они сгорели.
— Они находятся на расстоянии в полсистемы от нас, вне диапазонов досягаемости орудий. Они отступили, как только запустили абордажные капсулы.
Талос поочередно посмотрел на братьев, затем на членов экипажа, так, как будто они все разом обезумели.
— Тогда уничтожить их.
Атмосфера на корабле накалялась, и Сайрион прочистил горло.
— Ты хочешь уничтожить этот корабль? В самом деле?
Пророк схватился за голову.
— Неужели это так сложно понять?
— Потому что это едва ли тянет на пиратство — уничтожать свою добычу.
Сайрион смотрел на корабль вдалеке.
— Подумай о запасах боеприпасов и амуниции на том корабле. Подумай о тысячах душ экипажа, о ресурсах, об оружии, которое мы могли бы награбить.
— Все что нам нужно, есть на борту «Эха». Я не желаю заниматься грабежом. Я желаю мести.
— Но… — Сайрион затих, поймав мимолетный взгляд Талоса. Его лицо в этот момент ничего не выражало.
— Нет, — сказал пророк, — Вражеское судно будет предано огню. Они умрут.
Восточные двери открылись, скрипя гидравликой, и в них, хромая, вошел Вариель. Из заевшего колена его аугметической ноги сыпались снопы искр. Полотна из клочков содранной кожи, наброшенные поверх доспеха, были залиты кровью. Кулак Корсаров на наплечнике был разбит ударом молота, другой с окровавленной гордостью щеголял крылатым черепом Легиона.
— Пятый Коготь очистил основные жилые палубы, — сообщил он. — Воины Генезиса пролили много нашей крови, но положение дел меняется.
Талос ничего не ответил.
— Ксарл? — спросил Вариель.
— Мертв. — Талос не смотрел на тело. Он восседал на командном троне, временами хрипя из-за боли от полученных ран. Боевые стимуляторы сдерживали самые тяжелые ощущения, но ему вскоре потребуется снять броню. — Заберешь его генное семя позже.
— Я должен собрать его сейчас же. — ответил Вариель.
— Позже. Это приказ, — он свысока взглянул на стоявших группой братьев. — Вариель нужен другим Когтям. Отправляйся в Зал Отражения и защити Дельтриана любой ценой. Я прикажу всем отделениям отступить на ваши позиции, когда они закончат бой.
