Оксаны, но слова давались ей с трудом. — Но больше всего нас поразили слова князя Донского, когда тот вернулся и Светлана попросила его о помощи. Он сказал, что помочь Игнату сам не в силах, так как у него повреждена не физическая оболочка, а душа. И дабы парень вновь смог прийти в себя, он почему-то упомянул именно тебя. Откуда князь Донской вообще может знать о твоих способностях? Сомневаюсь, что его дочь могла поведать ему об этом многое.
— Так вам не рассказали? Это именно я нашел князя в одном из Рифтов, — все от такого заявления, мягко говоря, прифигели, а я тем временем продолжил: — И если он сказал, что я смогу помочь своему другу, то не вижу причин сомневаться в его словах. Иван, по коням! Возможен крим… Тьфу! По коням!
Глава 3
В больницу, где лежал Игнат, мы прибыли максимально быстро, насколько это являлось возможным. Ирония судьбы оказалась в том, что положили моего друга именно в то учреждение здравоохранения, где Светлана впервые принимала малоимущих граждан империи. Так что меня здесь сразу узнали, и никаких проволочек с тем, чтобы попасть в палату к Скворцову, не возникло.
Игнат на внешний вид выглядел откровенно печально. Он и раньше не был здоровяком, а сейчас так вообще сплошные кожа до кости. Парень лежал на койке, весь опутанный проводами от разнообразного оборудования, что поддерживало его жизнь.
Рядом с больничной койкой, на которой лежал Скворцов, на простеньком стуле сидела женщина и тихонько плакала, утирая уголком платка выступающие слезы. Нетрудно было догадаться, что это мать моего друга, которая рыдала от бессилия и невозможности помочь своему сыну.
Когда я вошел, женщина развернулась в мою сторону. Я столкнулся с безразличным взглядом ее глаз, в которых давно угасла всякая надежда. Видать, осознание того, что даже сам князь Донской, легенда лекарского искусства, не смог помочь Игнату, сильно подкосило женщину.
— Добрый день, — попробовал я, но никакой ответной реакции не последовало. Пришлось потормошить женщину за плечо, пока в ее глазах не стал виднеться разум. — Меня зовут Александр, я друг вашего сына.
— Новиков? Александр Новиков? — я кивнул. — Мне сказали, что это из-за тебя мой сын в таком состоянии. На нем использовали какой-то артефакт, чтобы покалечить не только тело, но и душу, — она вновь разрыдалась, но говорить не перестала. — За что так с ним? Он ведь даже не Одаренный!
— Потому что он мой друг, — констатировал я, не став говорить женщине того, чего она жаждала услышать. — А аристократы не такие радушные и честные люди, какими могут казаться на первый взгляд.
— Но почему из всех твоих друзей пострадал только мой сын? Сколько их сюда приходило? — вопросы были заданы в пустоту. — Все высокородные, но никто помочь так и не смог.
— Не стоит рубить с плеча, всегда может найтись что-то новое. Такое, с чем не сталкивался прежде даже такой человек, как Игорь Владимирович Донской, — я пытался достигнуть разума женщины, но у меня получалось, откровенно говоря, так себе. — А теперь, пока вы не наговорили ничего лишнего, вам стоит пойти и поспать, ведь даже у стен есть уши. Не хотелось бы, чтобы вашего сына, когда он придет в себя, добила весть о том, что его мать попала за решетку или еще чего похуже из-за того, что она не могла здраво рассудить кому и что она говорит.
— По всем прогнозам врачей и лекарей, сюда входящих, в себя он уже не придет, — заявила женщина.
— Ну это мы еще посмотрим, — ответил я. — Будьте добры, покиньте палату. То, что здесь сейчас будет происходить, является секретом Рода Новиковых.
— Терять мне все равно больше нечего, — поднялась женщина. — Так что колдуйте.
Как только мать Игната покинула палату, ее место рядом с парнем заняла Чайя, вышедшая из Тени. Услышав про проблемы с душой, она отказалась оставаться в баре и решила самостоятельно взглянуть на проблему. Да и мне, откровенно говоря, поддержка не помешает. Тяжело осознавать, что Игнат находится в таком состоянии просто из-за того, что мы с ним дружим.
— Хорошо, очень хорошо, — склонившись над бессознательным телом, лежавшем на больничной койке, проговорила Кей. — Это будет для тебя отличным опытом, а также возможностью усилить свой Род в будущем.
— Понятно, что ничего не понятно, — резюмировал я. — Что с ним?
— Сам взгляни, потом обсудим, — предложила богиня и отошла в сторону, дабы не мешать мне.
Первым, что я сделал, понятное дело, было обращение к духовному зрению, так как вся проблема заключалась в душе Игната, состояние которой было далеким от нормы.
Если у обычного человека душа была простым пятном, изредка подрагивающим в зависимости от эмоций того или иного характера, то у Скворцова она была покрыта темными пятнами, словно он был Одаренным с какой-то не самой доброй силой. Разумеется, никаким Одаренным парень не являлся, а значит, что эти самые темные пятна являются корнем всех проблем, что удерживают тело Игната от нормального функционирования.
— Что это за пятна? — спросил я у Чайи.
— Порча. Слабенькая, но обычному человеку хватило с головой, — осведомила меня Чайя. — Поглоти ее.
— Попробую, — ответил я и принялся за работу.
Честно сказать, я сам не понимал, что именно нужно делать, но догадки были. Представив перед собой энергетические руки, я принялся вырывать темные пятна из души Игната. Получалось со скрипом, но получалось. Вернулся в реальный мир только тогда, когда закончил с первым пятном, и с удивлением отметил, что уже прошел час, хотя по ощущениям на все про все у меня ушло минут пять.
— Весьма топорно, но сойдет, — оценила мои успехи богиня. — Дальше дело пойдет спорнее, так как ты уже понял, что от тебя требуется. А чистота и элегантность, — Чайя с лёгкостью убрала одно из пятен, — придет с опытом.
Повторение — мать учения. Именно такого способа образования придерживалась богиня, а я возникать не стал и молча принялся за остальные пятна. Закончить удалось к самому вечеру.
— Молодец, теперь осталось залечить душу молодого человека, — произнесла богиня, что за время моей работы не сдвинулась с места. — Но теперь ты предстаешь перед выбором, Александр. Либо ты просто исцеляешь Игната, и
