раздается тихий ответ и в меня впиваются карие, практически чёрные глаза. Ребенок невероятно бледный, но думаю, что это от пережитого страха.
— Иди ко мне. — протягиваю к нему руки, словно хочу заключить в объятия.
— Ты меня заберёшь? — боги, сколько неприкрытой надежды в этом тонком голоске.
— Заберу. — говорю совершенно спокойно, но в глубине души ощущаю глухую безнадёгу. Не думать, не думать, не думать…
Он выползает из дыры и доверчиво подходит ко мне. Быстро осматриваю это чудо непонятного пола, но однозначно расы фоксов. Худющее и маленькое, зато в волосах торчат рыжие ушки, с белыми кончиками, а из комбинезона виден рыжий хвост. Видимых повреждений нету, явно содраны руки, но это не критично. Замечательно.
— Имя?
— Габриэль. — прокартавили мне шепотом
— А собака?
— Окси.
— Окси, идешь следом. Охранять.
Подхватываю детёныша усаживаю к себе на живот, он обхватывает меня ногами за талию и сильно вцепляется в шею ободранными пальчиками с черными коготками. Такое ощущение, что этот малыш всю жизнь висел на мне именно так, вжался как влитой. Для надежности слегка приматываю его к себе эластичным бинтом. Крадемся вперёд.
Псина передвигается неслышно, я стараюсь двигаться аналогичным образом. От малыша не слышно ни единого звука, мы даже дышим практически беззвучно. Рассчитываю маршрут так, чтоб мы шли перебежками на короткие дистанции и обязательно было хоть какое-то укрытие. В голове все чётко, по пунктам и нет ни грамма волнения, при этом сердце стучит, как бешеное, словно старается вырваться из груди и сбежать. Глупое, тут бежать некуда, только вперёд. Заслышав стрекотание ныряем в очередное здание и задерживаем дыхание. Когда тварь прошла мимо отчиталась шефу и болельщикам: «Жива, есть пополнение».
Мельком осмотревшись поняла, что что-то не так. Собака решительно от меня отошла и стоит у перевернутых столов. С опаской иду в этом же направлении. Дьявол. Два трупа. Военная форма. Да они же мальчишки совсем! Смотрю на целое и совершенно юное лицо с пустым взглядом. На глаза наворачиваются слезы и текут по щекам, но я не могу позволить себе всхлип. Крепче прижимаю ребенка к себе за голову, не давая шевельнуться, чтоб не видел этой картины. Подхожу ближе и дрожащей рукой закрываю одному открытые глаза, затем снимаю и с них жетоны, стараясь не потревожить их сверх меры. Не потревожить. Идиотка, их ничего уже не потревожит. У одно из мальчишек жетон залит кровью, но я не дрогнув кладу его в карман.
В груди закручивается такая злость к властям нашей планеты, да и вообще к совету планет. Почему бы всем не объединиться и не дать отпор этим тварям? Так нет же, все обособленно сидят в стороне, пока это их не касается напрямую, а потом бросают в бой таких молодых созданий. Они же учебку наверное только закончили. А их как пушечное мясо. На растерзание врагу. Только чтоб галочку поставить, мол, мы пытались отбиться, да не вышло. Сволочи. Из глаз градом капают слезы стекая прям на рыжие ушки, которые из-за этого прижимаются к голове. Воздуха катастрофически не хватает и я начинаю задыхаться. Всеми силами пытаюсь успокоиться, по-прежнему крепко прижимаю лисёнка к себе. Я сейчас не одна, на мне ответственность за две другие жизни, которые без меня однозначно не выживут.
Спустя минуту слабости разум вновь трезв и готов бороться за попытку выжить. Осматриваю пространство в поисках любого оружия и к свой радости нахожу разряженный до половины парализующий бластер, который однозначно мощнее моего и сможет задержать противника. Держу перемазанный в чужой крови шанс на спасение.
— Спасибо, малыш. — полным благодарности голосом благодарю погибшего.
Мы снова летим вперед, половина пути за спиной. Нам попадается несколько окровавленных тел обычных гражданских созданий. От увиденного меня дико тошнит, но нет времени для слабости и сцепив зубы до боли движусь только вперед. На улице уже темнеет и я начинаю нервничать — в темноте передвигаться будет сложнее. Когда выдается момент отправляю однообразные сообщения «Живы».
Вновь услышав стрекотание пулей врываемся в здание без целых окон и стараемся затаиться укрывшись за стеной. Собака рядом со мой напряжена и я вначале думаю, что это из-за пханов, которые стрекочат на улице, но поворачиваю голову и замираю. Напротив, облокотившись на стену, сидит парень. Живой. И смотрит прямо на меня.
От страха сердце стучит где-то в горле. Мы словно статуи, совершенно не движемся и только смотрим друг на друга. Мальчишка. В военной форме. Он пялится на меня так пораженно, словно видит призрака. Да, я тоже очень удивлена. Как только тварь отдалилась он шепотом спросил:
— Я умер?
— Нет. Жив.
— И ты жива?
— Пока да.
— Аптечка есть?
— Что надо?
— Все что угодно. Лучше обезболивающее.
Подкрадываюсь ближе. Дьявол. Чёрт. Ненавижу этот проклятый мир, ненавижу. У парня отсутствует часть левой ноги. Лин, просто нужно уйти, мы его не спасём. Закрыть на всё глаза и исчезнуть, а с совестью мы потом когда-нибудь позже, договоримся. Стою с максимально ровной спиной, напряженная, словно струна, и чётко понимаю всю глубину своих проблем. Я не смогу уйти. Не смогу, дьявол вас всех побери, бесхарактерная дура, что ты о себе возомнила? Ссаживаю ребёнка возле собаки, шепотом добавляю:
— Охраняй.
И словно на каторгу плетусь к парнишке. Да. Тоже фокс, только чёрный.
— Другие повреждения есть?
— Нет.
— Жгут наложен?
— Да, перетянул. Дай обезболивающее и уходите.
— Заткнись.
Сама всё знаю, к чему лишние слова. Глубина задницы, в которую я угодила, просто поражает. Внимательно осматриваю ногу. Оказание первой врачебной помощи обязательно для изучения на любой специальности, но теория и практика — вещи кардинально разные. Понимаю, что жгут нужно вначале снять, затем наложить новый.
— Нож есть?
В мгновение ока мне протянули нужное. В очередной раз осмотрела повреждение, единственное желание — завыть от безысходности. За что мне всё это? Я же вроде не грешила, так почему сейчас одно за другим, как снежный ком? Отчекрыжила пустую штанину до половины, закатила вверх, до одури боясь разреветься, глядя на выступившую кровь. Достаю новый жгут, который предусмотрительно забрала с собой, и накладываю всё по новой. Присыпаю остатками заживляющего порошка, он должен запечатать сосуды и, действуя в комплексе со жгутом, остановить кровь полностью, хотя бы на некоторое время.
— Мы идём к аэропорту. Ты идешь с нами.
— У вас есть связь с остальным миром?
— Да, у тебя нету?
— Только по месту. Это бесполезно, мы не сможем взлететь.
— Почему?
— Я не умею водить шаттл, только аэр. — на бледном лице мальчишки написано горькое разочарование, словно ему дали надежду и тут
