Вместе с ношей я пробегаю через ближайшую комнату, одновременно разбиваю шаром Тьмы окно и сигаю в возникший проем.
Сразу по приземлении я срываюсь с места. Повсюду разносится ор зверей и грохот стрельбы. На улице день, и в такое время Покров Тьмы очень плохо работает как камуфляж, особенно на зеленом газоне.
К счастью, на нас не обращают внимания. Я добираюсь к царским охотникам, что, рассредоточившись, отстреливаются от бигусов и вражеских гвардейцев
— Быстро в укрытие ее! — я передаю учительницу Валуеву. Женщина с неохотой отрывается от меня.
Физик хватает Антонину за ноги и плечи и скрывается за спинами своих товарищей. Я же поворачиваюсь обратно к дому. С заднего участка наступают толпы рогатых бигусов, и вражеские гвардейцы оказываются зажаты с двух сторон зверями и царскими охотниками.
Под черным шлемом я оскаливаюсь в предвкушении. Пора присоединится к веселью по-настоящему. Теперь Бедяжкин от меня не уйдет. Вся его память станет моей. А заодно также и его родовые техники Мастера, и, самое главное, компромат на «Хозяев». Настало время вычистить этот свинарник из моего города.
С этими мыслями я бросаюсь навстречу звериному реву.
Глава 3 —
Фолиант тайн
— Как там Никитос? — быстро звоню я по мобильнику Студню.
Сейчас укрылся за крыльцом. Добежать обратно до дома не составило труда. Территория поместья не такая уж и большая, а шальные пули мне не страшны, чай не фарфоровый. Правда, на середине дороги ко мне наперерез бросилась стая бигусов, но Голод Тьмы быстро перемолол приматов в фарш, и теперь изумрудный газон украшает широкая кровавая полоса.
— Вытащили, — коротко рапортует командир группы. — Жив, здоров, мелкие укусы не в счет. Передали Софии.
— Продолжайте зачистку, — сбрасываю звонок.
Ну и хорошо. Значит, в подвал мне не надо идти за своим шофером и то радость. Можно заняться главным призом.
Задумчиво слушаю стрекот ручных пулеметов. Жалко, что царские охотники не взяли хотя бы станковые крупнокалиберные. Сейчас бы отчима никто не осудил за массированный огонь в центре города. «Нора» всё оправдывает. А то, что и гвардейцы Бедяжкина попали под обстрел, так это ведь дружественный огонь, хе.
Быстро проверяю резерв. Блин, а потратился на Голод я здорово. И энергопластыри лучше бы сэкономить.
Оглядываюсь в поисках подпитки. Рядом за каменным фонтанчиком засела парочка вражеских гвардейцев. Молниевик и огневик. Спина к спине они отстреливаются от моих парней. Бодрые ребята, явно полны энергии. К ним я и решаю заглянуть.
Стремительно и не таясь бросаюсь к обреченным магам. Покров Тьмы не снят, поэтому я выгляжу как здоровенная черная туча, бегущая по земле. Бойцы открывают огонь, но часть атак проносится мимо, часть по касательной задевают прочный доспех, не страшно. Достигнув противников, я вонзаю одному в плечо пси-клинок, другого ошпариваю шаром Тьмой. Эти гвардейцы — рядовые Воины. Соответственно они не удерживают доспех, и я, схватив за головы, быстро их опустошаю. Энергозатраты на бой быстро восполняются с лихвой. Конечно, не царский пир, но сойдет.
Возвращаюсь к дому и подтянувшись ныряю в окно первого этажа. Тут же натыкаюсь на тройку бигусов. Приматы вовсю жрут обивку разодранного кожаного дивана.
— Вандалы, — качаю я головой, атакуя шарами Тьмы. — Это же «Нижегородмебель», премиум-класс.
Двух обезьян отбрасывает огнем, но один уворачивается и подпрыгивает вплотную. Огромная мускулистая горилла размахивается волосатой рукой. Уклонившись от пудового кулака, хватаю примата за рога. Резко вырываю их с корнем. Примат с бешеным воем падает на пол и бьется в коротких предсмертных конвульсиях.
Я использую передышку, чтобы просканировать дом. Вообще Мастера легко обнаружить, но не в случае Бедяжкина. У него сейчас далеко не полный накопитель, а посему он почти не выделяется среди обычных Воинов. Блин, как же тебя найти? Ладно, пойду наверх. Авось свезет.
Проскочив по лестнице, я встречаю пару Воинов. Разбить им доспехи и высосать энергию занимает несколько секунд. Затем бегом в кабинет Бедяжкина и — о чудо! — каменщик здесь баюкает забинтованную руку, настороженно поглядывая на дверь.
Хотя чудо не при чем. Куда ему еще деваться? В подвале бигусы, во дворе и у ворот идет перестрелка, бункера в этом доме нет.
— А я к вам на чаек заглянул, — ухмыляюсь. Правда моей ухмылки не видно под Покровом Тьмы и черным шлемом.
— «Темник»⁈ — рычит Бедяжкин, покрываясь каменным доспехом. — Откуда ты, черт возьми, взялся⁈
— Мама родила. — В моей правой руке формируется пси-клинок. — А тебя в каком хрене нашли?
— Псионика⁈ — теперь в глухом голосе Мастера слышно неподдельное изумление и даже страх. — Вещий, неужели это ты⁈ У тебя три Дара⁈Как такое возможно⁈
— Не придумывай, — вскинув клинок, я двигаюсь к здоровяку. — У меня всего один Дар, просто он разносторонний.
Думал, просто подойти к Бедяжкину и проткнуть его пси-клинком, а потом высосать память с энергией. Ведь сил у него не хватит на тот же Каменный град. Но каменщик неожиданно удивляет — в закованной в гранит руке возникает каменный топор. Похоже, на нестандартную технику Мастера. Ух ты! Жора уже облизывается. Хочу!
— Я тебе дорого продам свою жизнь, щенок! — рычит Бедяжкин.
Он точно не тупой, раз понимает, что всё равно умрет. Мне даже интересно, что еще может выкинуть этот горе-отравитель, но надо спешить.
Взмахом клинка швыряю пси-гранату. Бедяжин реагирует мгновенно — ударом топора он отбивает конструкт в сторону, как мячик, и тот взрывается в стороне. О, прикольно! Оружие еще и антипсионическое! Хочу вдвойне!
Рывком я приближаюсь к каменщику, одновременно вскидывая пси-клинок. Бедяжкин с надсадным ревом парирует атаку. Клинок отскакивает, но я тут же наношу новый резвый удар. Каменщику с большим трудом удается отбить. Спасает его только многолетняя выучка. Видимо, с детства натаскивали махать боевым топором, готовили к технике.
Бедяжкин шатается, держась из последних сил. Интересно, конечно, сколько он еще ударов мог бы отбить, но мы здесь не в игрульки играем. Свободной рукой я выпускаю пси-хлыст. Конструкт стегает по гранитному шлему, и Бедяжкин со стоном падает на колени. Я вонзаю пси-клинок в серый наплечник, тут же доспех раскалывается, а каменщик кричит от безумной боли. Топор в его руке рассыпается каменной крошкой.
— Вещий, будь милосерден! — воет бледный Бедяжкин. — Просто убей меня! Не пытай!
— Ты хотел отравить мою учительницу, — бросаю ему в лицо. — И хочешь безболезненную смерть⁈ Да щас!
В другое
