- Обещаешь хорошо себя вести и быть хотя бы не таким молчаливым? Ты ведь
кстати так и не написал ни один портрет из тех, что я просила? Нельзя отказывать графине
Ельской, нарисуй хотя бы её!
Смена одних тем на другие была для мамы обычным делом, но мне было все
равно, я не собирался себя хоть как-то вести, все что я хотел – это чтобы меня оставили в
покое.
- Мне не нравится рисовать, - нужно было хоть что-то ответить, поскольку она
требовательно на меня смотрела.
- Да как так, - тон стал намного холоднее, - то тебя не остановить было, изрисовал
все стены в замке, то не нравится. Анри, мы приедем и ты нарисуешь этот дурацкий
портрет графини, я не могу вечно ей говорить, что у тебя меланхолия.
Я ничего не ответил, чем снова вызвал неудовольствие матери. Что я мог ей
сказать? Что когда я беру кисти и краски, то ничего не чувствую? Что в сердце не
рождается ничего, что раньше давало мне творить и получать от этого громадное
удовольствие? Думаю, она не поймет, как в общем-то и никто в замке не понимал меня
никогда, кроме одного человека.
- «Какой был смысл одеваться? – думал я, позволяя слугам тщательно меня
очищать, - одна поездка и все в грязи, если бы не плащ так и вообще можно одеваться
только при приезде на место».
Когда они закончили, я дождался родителей и уже с ними прошел дальше.
- Анри! – мать строго на меня посмотрела, - обещай мне быть вежливым!
Я пожал плечами, откровенно врать мне совершенно не хотелось.
- Дорогой! – мама как обычно в такие моменты моего сопротивления обратилась к
отцу, а у того разговор всегда был коротким.
- Приедем домой, высеку.
Вспомнив, что спина не зажила после сегодняшнего, я не стал искушать судьбу.
- Хорошо сударыня, я постараюсь быть милым.
Бросив благодарный взгляд на отца, мама зло сжала губы, когда подтолкнула меня
вперед, где нас уже ждали. Барон и баронесса, похожие на два круглых шарика и их дочь, моя будущая жена. Прошлый раз наше знакомство было совершенно мимолетным и все
что я помню, это робость и последующий свой побег перед красивой девочкой. То что
предстало передо мной сейчас я не смог описать словами, юная девушка была просто
прекрасна. Сложная прическа с выпущенным завитым локоном, грациозное платье,
скульптурное лицо и что я сейчас только что вспомнил, прекрасные глаза глубокого
изумрудного цвета. Я вспомнил, как они поразили меня прошлый раз.
- Ваша милость, графиня, - чета баронов подошла к нам, сияя как новенькая
упряжь, - мы счастливы, видеть вас.
Отец чуть растопил свою холодность и приветливо улыбнулся в ответ.
- Взаимно барон. Взаимно.
- Наконец настал этот день и мы сможем объединить наши семьи. Натали так
долго ждала этого дня, так готовилась. Ваш сын по настоящему вырос, окреп, скоро станет
настоящим де Валей! – треща без умолку баронесса подхватила мать под локоть и повела к
дочери. Я видел, как она слегка скривилась от проявления такого мещанства, но
промолчала, еще бы, на прошлой неделе отец рассчитал последний десяток наемников, что служили нам, оставив лишь моего инструктора, занятия с которым продолжались до
сих пор. Чтобы не оставлять замок совсем уж небоеспособным, он начал тренировать
десяток деревенских увальней, которых отец набрал в последней деревне,
принадлежавшей роду. Остальные земли были розданы должникам, также начали
увольнять и других слуг, оставляя только ключевых, без которых не мыслима жизнь
аристократа. Я пока сильно не задумывался об этом, ведь родители диктовали мне что
делать не обговаривая со мной финансовые вопросы. Если говорить честно, то меня
просто решили поменять на богатства семьи де Кисси. В то время когда я был мал, это
были лишь предварительные договоренности, но после последнего происшествия отец
открыто мне сказал, что раз с меня пользы нет, то хоть так поработаю на благо семьи.
- Баронесса, - не смотря на то, что девушка была прекрасна, прошлой робости
больше не было. Я говорил спокойно, кроме Иды для меня больше не существовало
девушек, поэтому я поклонился и лишь едва дотронулся губами до вкусно пахнущей
протянутой мне руки.
- Виконт, - я заметил, что девушка прикусила губу, когда я выполнил обязательный
ритуал и отошел от нее, молча встав в стороне.
- Натали! – баронесса строго посмотрела на дочь, и та недовольно переглянулась с
ней, но все же направилась ко мне.
- Как дорога виконт? – вежливо улыбнулась она.
- Может быть пройдемся? – я решил расставить все точки над «и», чтобы
прекратить совместные муки, явно же было видно, что девушка не хочет со мной
общаться, - покажете мне ваш сад?
Она удивилась, но тем не менее получив согласие родителей, приглашающе
указала веером путь. Две служанки неслышными тенями скользнули вслед за нами.
Я постарался отойти и встать так, чтобы кроме девушки меня никто больше не
услышал.
- Баронесса я предлагаю нам договориться, раз этот брак неизбежен, - едва я стал
говорить, глаза девушки радостно приоткрылись.
- Продолжайте виконт, я вас слушаю.
- Для всех мы делаем вид, что все хорошо, но не будем нести перед друг другом
никаких обязательств, я со своей стороны совершенно на вас не претендую.
Может быть я сейчас и порол горячку, но почему-то тогда я думал, что мои
чувства к Иде на всю жизнь и менять их на отношения с неизвестной, хоть и прекрасной
во всех отношениях незнакомки я не собирался. Сердце было против предательства.
- Отлично, - девушка очень обрадовалась моим словам, - все равно до брака еще
не меньше двух лет. Многое может случиться за это время.
- Согласен с вами.
Раскланявшись, мы довольные друг другом вернулись в зал, где к удовольствию
всех родителей мило проговорили весь вечер. Я спокойно ухаживал за ней за столом, ловя
на себе довольные взгляды матери и радовался, что принял верное решение поговорив с
девушкой. Мне даже захотелось выполнить обещание данное маме и нарисовать тот
проклятый портрет жирной и некрасивой графини.
Когда я об этом ей сообщил, она была на седьмом небе от счастья и пообещала
завтра же обо всем с ней договориться.
Глава 3 Потеря и новая жизнь
Год спустя
Я скрываясь от всех, вытирал слезы. Стоявшие рядом отец и братья лишь хмуро
смотрели, как гроб с телом мамы опускают в землю, а стоявшие неподалеку слуги так же
хмуро провожали глазами тело своей хозяйки. Все случилось слишком неожиданно для
всех. Просто в один день мама не встала с кровати и все, сославшись на боль в голове.
Приглашенный доктор лишь констатировал, что нужны услуги опытного мага-целителя, он не в силах понять, что с ней происходит. Вызов такого специалиста стоил баснословные
деньги, ведь их в наших землях было всего четверо, мы ведь окраинное королевство
Империи. Это где-то там, в далеком императорском дворце все как один маги и
волшебники, правда таким рассказчикам обычно никто не верил, на все наше герцогство
магов набралось бы от силы с сотню, и то сильных среди них было всего десяток,
остальные лишь были слабыми их подобиями.
Пока отец собирал деньги, наступив на горло собственной гордости, мама тихо и
спокойно умерла. Вчера утром ей обнаружила служанка, на её крик сбежались оставшиеся
обитатели замка. Я по случайности проходил рядом и первым оказался у её кровати, оттолкнув ревущую служанку в сторону. Я впервые столкнулся со смертью близкого мне
человека, поэтому сначала не понял в чем дело. Слабая улыбка на губах матери, лежавшей
с открытыми глазами, была обычной и лишь присмотревшись, я кое-что заметил.
Страшная догадка каленой иглой ударила мне в сердце. Я нервно сглотнул, но ком в горле
никуда не пропал, мало того я практически перестал видеть комнату, все поплыло перед
глазами. Дотронувшись до холодной руки, бессильно свисавшей с кровати, я лишь
подтвердил свою страшную догадку.
Тризны по маме по сути не было, собранные деньги были розданы обратно,
поэтому оставшихся у отца запасов хватило лишь на скромную трапезу тех, кто все-таки
пришел на похороны, пара соседей и баронская чета. Остальные дворяне давно перестали
посещать наш замок по понятным причинам, никому не хотелось приезжать в бедный и
ветхий замок со стремительно уменьшающимся количеством слуг.
Братья уехали на следующий день, они попали на службу к герцогу Нарскому,
который развязал локальную войнушку с соседом, оба хотели показать себя и добыть
средства к существованию. Отец содержать их не мог.
Я не вышел, когда они уезжали, память по-прежнему хранила все, что когда-то
произошло, даже шрамы на запястьях, темными некрасивыми браслетами сросшейся кожи
периодически напоминали мне о том, где я их получил. С тех пор ни они со мной не
