В общем не стал он ее догонять. Взял пару бутылок вискаря, кое какие продукты, и забыл про девчонку.
А тут она, снова.
Он сначала не узнал, только лишь когда из машины вышел, опознал в ней пугливую лань из магазина.
Впрочем, не такой уж и пугливой она оказалась. Даже сопротивляться попробовала. Он, правда, долго слушать ее не собирался. На улице погода, в какую плохой хозяин собаку не выгонит, а эта малявка еще возражать вздумала.
Он, конечно, рукой мог махнуть, оставить ее там одну, окруженную лесом, но совесть не позволила. И в памяти так отчетливо всплыла бабушка с ее неизменным «людям надо помогать, особенно девочкам».
Она их с братом одна растила. Несколько лет назад Антонина Павловна умерла, но ее воспитание никуда не делось. Так и осталось с братьями.
— Так и будешь в окно пялиться? — он снова попытался завести диалог.
Глебу оно тоже не особо было нужно, но очень уж его забавляло то, как девчонка вздрагивает каждый раз, когда слышит его голос. Вот и сейчас дрогнула.
Повернулась к нему лицом, вперила свой горящий негодованием взгляд.
Ох, сколько сейчас нелестных мыслей, должно быть, в ее хорошенькой головке.
А она действительно ничего, личико такое симпатичное. Глаза большие, то ли серые, то ли голубые, в темноте не разобрать. Ресницы длинные, губки пухленькие, носик маленький, аккуратненький. Хорошенькая, одним словом.
— Я не пялюсь, я смотрю, — отозвалась девчонка.
Глеб усмехнулся.
— А чего там смотреть? Ничего не видно.
— Снег видно, — серьезно заявила дрожащая лань.
На этот раз Глеб не выдержал и все-таки расхохотался.
— Что смешного? — обижено поинтересовалась девчонка.
— Да это я так, о своем.
Она на его слова никак не отреагировала, только снова отвела взгляд. Правда, теперь смотрела вперед. А они, тем временем, неминуемо приближались к намеченному адресу. В поселок въехали беспрепятственно — его машину здесь вся охрана знала — и вот уже подъезжали к дому.
Его дому.
— Ну мы на месте, и я даже тебя не съел.
Она промолчала, только шумно вздохнула и выдохнула. Держится, не ведется на провокации. Вот уж интересно, что она будет делать дальше?
Дом ведь не ее.
— Спасибо, — тихо поблагодарив, она потянула за ручку, открыла дверь и выскочила из машины.
— Ну бывай, может увидимся еще.
— Не думаю, — буркнула девчонка и, захлопнув дверь, направилась к дому.
Немного помедлив, она посмотрела по сторонам, обернулась, взглянула на машину, потом открыла калитку и вошла во двор.
Ладно, с калиткой справилась. Впрочем, это его косяк, он, видно, не запер. Так задолбался с утра, как приехал. Пока одно, пока другое, дом в порядок привел, двор, потом в магазин. Весь день промотался.
Однако, когда на втором этаже загорелся свет, Глеб несказанно удивился. Хрен с ней с калиткой, но дверь он точно открытой оставить не мог.
Какого черта?
Минут пять Глеб ломал голову, пока наконец ее не посетила смутная догадка.
— Машка…
Глава 8
Догадавшись в чем дело, Глеб дал по педалям и подальше отъехал от дома. Он был почти уверен в том, что появление в доме гостьи — дело рук Машки, будущей его невестки.
Зараза.
Глеб в который раз за вечер рассмеялся, откинулся на спинку сидения и пальцами сжал переносицу.
Он Машку лично еще даже не встречал, но с ее взбалмошным нравом успел заочно ознакомиться. Вообще она ему нравилась, даже очень, и братик счастлив, что еще нужно. Но порой невестушка выкидывала такие финты, что у братьев волосы вставали дыбом.
И где Олег это чудо нашел только.
Отсмеявшись, Глеб достал телефон и набрал номер брата.
— Алло, — после нескольких гудков послышался голос брата.
Уже одного «алло» было достаточно, чтобы уловить вину в голосе братишки.
— Ничего мне объяснить не хочешь?
— Например?
— Например, почему в моем доме сейчас находится какая-то девица, о которой я знать не знал до этой минуты?
— Ну во-первых, в нашем доме, — ловко подметил братец.
Не даром же на юриста выучился.
— Ты эти формальности для своих клиентов оставь, так кто она?
— Глеб, ты только не психуй, ладно? Это Машка…
Хорош жених, быстро ненаглядную сдал. Красавчик. Впрочем, Глеб и сам бы на его месте поступил точно так же. Зная Машку…
— Ближе к телу, Олежек.
— Подружка это ее, хорошая девчонка, не повезло ей просто, — наконец признался братец, правда, голос его Глебу не понравился, да и вообще все сказанное.
— Что значит не повезло ей?
Олег вздохнул, помолчал, а Глеб представил, как братец в эту самую минуту переглядывается с будущей женушкой.
— Ну ей некуда пойти, совсем некуда, понимаешь? Жених ей короче изменил, она из дома ушла.
— А что, родителей у нее не имеется? — продолжил с вопросами Глеб.
— Да там, долгая история и я не очень в курсе, в общем, ей пока нужно было где-то пожить, Машка предложила наш дом, она забыла, что ты должен приехать.
— Ага, забыла, как же, а то я твою оторву не знаю, ты ври-то хоть поправдоподобнее.
— Ну может и не забыла, — рассмеялся братец, — ай, да чего ты дерешься.
— Потому что болтаешь, много, — раздался голос Машки, — лишнего.
В трубке послышалась какая-то возня, смех Олега, шипение его бестии, и наконец голос.
— Глебушка, — видно Машка все-таки отвоевала телефон, — ну не сердись, Алька хорошая.
— Алька, значит.
— Да, Алька, Алина, — в привычной манере затараторила Машка, — ну дура немного, но это лечится. Она тебе мешать не будет, поживет немного, успокоится, наладит свои дела. Дом большой, вам даже не обязательно пересекаться.
Ага, как же, необязательно. Очень даже обязательно, раз уж такое дело.
— У нее жених бывший, козел редкостный, в общем, не обижай ее там.
— Маш, а Маш?
— Мм?
— А тебя в детстве по заднице не били?
— Не довелось, Глебушка, — расхохоталась заноза, чем заставила Глеба улыбнуться, — ладно тебе, ничего же не случилось.
— А подружке ты своей как объяснять мое присутствие будешь?
— Скажу, что забыла о твоем приезде, — как ни в чем не бывало выпулила Машка.
Кто бы сомневался-то.
Ох, Олежа, веселая у тебя жизнь семейная будет.
— Так, Машулик, слушай меня внимательно и запоминай. Подружке своей ни слова о том, что это мой дом, ясно?
— Ээээ…
— Скажешь, что друг Олега внезапно приехал.
— Глебушка, а ты чего это задумал.
— А это тебя уже не касается.
— Глеб, — голос Машки вмиг стал серьезным, — она правда хорошая, у нее непростой период в жизни, я тебя прошу, ты только ее не обижай.
— Маш, ну ты же не просто так ее сюда послала.
— Не просто, — выдохнула Машка, — нет, ну а что, у тебя никого нет, тухнешь в одиночестве, страдаешь по этой своей стерве белобрысой.
— Маша! — донесся голос Олега.
— Ой, что Маша, для кого это секрет. Все, Глебушка, Альку не обижай, а лучше, покажи ей, что такое настоящий мужик.
— Маша!
— Олежа, ну не бузи, все нормально. Все, Глеб, у нас семейные разборки, пока.
Глеб и слова вставить не успел, как из трубки послышались гудки.
Нормально вообще?
Он, честное слово, не знал, злиться ему или смеяться. Пожалуй, второе.
Ой, Машка.
Следующий час Глеб колесил по поселку. Думал, как заявится сейчас в дом, что скажет.
Дожили. Оправдываться за то, что он находится в своем собственном доме, Глебу в жизни еще ни разу не приходилось.
Не придумав ничего путного, Глеб поехал домой. Только подъехал к дому, почувствовал что-то неладное. Свет в доме не горел. Может, конечно, Аля уже отправилась спать, но как-то рановато для сна.
Ворота открывать Глеб не стал, машину оставил у дома, решил загнать ее во двор утром. Вошел через калитку и направился ко входу в дом.
Тут-то его и ждал сюрприз.
Он сначала думал показалось, посветил фонариком и, приглядевшись, убедился в том, что видит Алю.
