Мисс Марпл поблагодарила ее и сказала, что предпочла бы бокал хереса. Мисс Найт была явно разочарована.
— Не знаю, право, что скажет доктор, — проворчала она, внося херес.
— А мы спросим его об этом завтра утром, — заверила ее мисс Марпл.
На следующее утро мисс Найт встретила доктора Хэйдока в холле и что-то взволнованно зашептала ему на ухо.
Пожилой врач вошел в комнату, потирая руки, так как утро было довольно прохладным.
— Вот и доктор к нам пришел! — весело прощебетала мисс Найт. — Давайте мне ваши перчатки, доктор.
— О, не беспокойтесь, — сказал Хэйдок, беспечно бросая перчатки на стол. — Ну и холодина сегодня!
— Не желаете ли хереса? — предложила мисс Марпл.
— Я слышал, вы вчера к нему прикладывались? Вам не стоит пить в одиночестве.
Графин и бокалы уже стояли на маленьком столике рядом с креслом мисс Марпл. Мисс Найт тихо вышла из комнаты.
Доктор был близким другом мисс Марпл. Он уже почти удалился от дел, но временами продолжал навещать некоторых своих прежних пациентов.
— Я слышал, вы на днях упали, — заметил он, осушив бокал хереса. — В вашем возрасте, знаете ли, этого не стоит делать. Еще раз напоминаю вам об этом! И потом, говорят, вы даже не захотели посылать за Сэндфордом.
Сэндфорд был компаньоном Хэйдока.
— Эта ваша мисс Найт все равно ведь послала за ним и была совершенно права.
— Я только слегка ушиблась. Так сказал доктор Сэндфорд. Я вполне могла бы дождаться вашего возвращения.
— Послушайте, моя дорогая. Я же не могу практиковать вечно. А у Сэндфорда, позвольте вам заметить, более высокая квалификация, чем у меня. Он первоклассный специалист.
— Все молодые врачи одинаковы, — заметила мисс Марпл. — Измеряют вам кровяное давление и, чем бы вы ни были больны, прописывают какие-нибудь новые пилюли. Розовые пилюли, желтые пилюли, коричневые пилюли. Аптеки теперь похожи на универсамы — там тоже все продают в пакетиках.
— А вы считаете, что было бы лучше, если бы я прописывал вам пиявки, слабительное и растирание камфорой?
— Я сама это делаю, когда кашляю, — с воодушевлением произнесла мисс Марпл, — и поверьте, мне это очень нравится.
— Нам просто не хочется стареть, вот в чем причина, — мягко заметил Хэйдок. — Я сам это ненавижу.
— Вы еще слишком молоды по сравнению со мной, — сказала мисс Марпл. — А вот я решительно не возражаю против старения как такового. Гораздо хуже связанные с этим унижения.
— Мне кажется, что я понимаю, что вы имеете в виду.
— У меня почти нет возможности остаться наедине хотя бы на несколько минут. И даже мое вязание… Вы знаете, как хорошо я раньше могла вязать! А теперь я постоянно спускаю петли, часто даже не замечая этого.
Хэйдок задумчиво посмотрел на нее и вдруг в его глазах вспыхнул веселый огонек.
— Однако всегда существует и обратный процесс.
— Что вы имеете в виду?
— Если вы уже не в состоянии вязать, то почему бы вам для разнообразия не заняться распутыванием, как это делала Пенелопа?
— Ну, я вряд ли окажусь в ее положении.
— Но ведь распутывание — это ваше призвание, не так ли?
Он поднялся.
— Мне пора. Откровенно говоря, я прописал бы вам какое-нибудь хитроумное и запутанное убийство.
— Что за возмутительные вещи вы говорите!
— Неужели! Вы ведь всегда можете дойти до сути дела. Я постоянно завидую этой вашей способности. Добрый старый Холмс… Сколько лет уже прошло, но он не забыт и не будет забыт!
Едва за доктором Хэйдоком закрылась дверь, в комнату торопливо вошла мисс Найт.
— Ну, — воскликнула она, — мы выглядим гораздо лучше. Доктор, наверное, прописал вам какое-нибудь тонизирующее средство?
— Он порекомендовал мне заинтересоваться каким-нибудь убийством.
— В детективном романе?
— Нет, — возразила мисс Марпл, — в жизни.
— О боже! — воскликнула мисс Найт. — Разве может произойти убийство в таком спокойном месте?
— Убийство, — заметила мисс Марпл, — может случиться где угодно.
— Разве что в Жилмассиве? — Мисс Найт задумалась. — Многие парни там расхаживают с ножами.
Но убийство, когда оно произошло, случилось не в Жилмассиве.
Глава 4
Миссис Бэнтри отступила на шаг назад, разглядывая себя в зеркало, немного поправила шляпку (она не привыкла носить шляпки), натянула дорогие кожаные перчатки и вышла из дома, тщательно прикрыв за собой дверь. Она с большим удовольствием предвкушала предстоящий визит. Около трех недель прошло со дня ее разговора с мисс Марпл. Марина Грегг и ее муж приехали в Госсингтон-холл и теперь более или менее прочно обосновались в нем.
Сегодня днем там должна была состояться встреча главных лиц, ответственных за проведение праздника в честь госпиталя Святого Джона. Миссис Бэнтри не являлась членом этого комитета, но она получила от Марины Грегг приглашение на чашку чая до начала заседания. В письме упоминалось об их встрече в Калифорнии, а подписано оно было: «С искренним к Вам почтением, Марина Грегг». Причем письмо было написано от руки, а не напечатано на машинке. Стоит ли скрывать, что миссис Бэнтри была приятно польщена. В конце концов, знаменитая кинозвезда — это знаменитая кинозвезда, и пожилые люди, как бы высоко себя ни ставили, сознавали свою полную ничтожность в мире знаменитостей. Поэтому миссис Бэнтри обрадовалась как ребенок, которому пообещали неожиданный подарок.
Направляясь в гости, миссис Бэнтри внимательно смотрела по сторонам, отмечая происшедшие изменения. Местность вокруг Госсингтон-холла казалась более благоустроенной, чем в те времена, когда дом переходил из рук в руки. «Не пожалели расходов», — удовлетворенно заметила про себя миссис Бэнтри, кивая головой. Цветника с дорожки не было видно, и это еще больше улучшило настроение миссис Бэнтри. В те далекие дни, когда она вместе с мужем жила в Госсингтон-холле, цветник с его великолепными клумбами был предметом ее особого восхищения и гордости, и вид его теперь наверняка вызвал бы у нее ностальгические воспоминания о прекрасных ирисах, которые там росли. Лучший ирисовый сад в округе, говорила себе миссис Бэнтри с нескрываемой гордостью.
Подойдя к новой, недавно окрашенной двери, миссис Бэнтри нажала кнопку звонка. Дверь с почтительной проворностью открыл дворецкий определенно итальянской наружности. Он провел ее прямо в комнату, бывшую некогда библиотекой полковника Бэнтри. Теперь, как миссис Бэнтри уже слышала от мисс Марпл, эта комната была соединена с кабинетом. Результат оказался впечатляющим: стены были обшиты панелями, пол покрывал паркет. В одном из углов комнаты стоял огромный рояль, а у стены высилась стереоаппаратура последней марки. В противоположном конце комнаты находился небольшой оазис — пол в этом месте был покрыт мягкими персидскими коврами. Здесь стояли чайный столик и несколько кресел. У чайного столика сидела Марина Грегг, а рядом с ней стоял, прислонившись к камину, человек, которого миссис Бэнтри поначалу сочла одним, из самых безобразных людей, которых она когда-либо видела.
Всего лишь несколько секунд назад, как раз в тот момент, когда миссис Бэнтри протянула руку, чтобы нажать на звонок, Марина Грегг сказала своему мужу мягким, восторженным голосом:
— Это место как раз для меня, Джинкс, как раз для меня. Эго именно то, к чему я всегда стремилась. Здесь царит спокойствие и ничем не испорченный английский пейзаж! Мне бы хотелось здесь жить все время, до самой смерти. Уверена, мы усвоим английский образ жизни. Каждый день у нас будет подаваться послеобеденный чай, который мы будем пить из моего георгианского чайного сервиза. И мы будем смотреть из окон в сад, на этот типично английский цветочный бордюр. Наконец-то я приехала к себе домой! Вот что я чувствую! Мне кажется, что я смогу прожить здесь долго, что я буду спокойной и счастливой, что это место обязательно станет для меня родным домом.
И Джейсон Радд (которого жена называла Джинксом) улыбнулся. Это была снисходительная улыбка, с тенью явного недоверия, так как Радд уже не в первый раз слышал от супруги подобные восторженные слова. Сейчас, возможно, так и будет. Возможно, это место и сможет стать для Марины Грегг настоящим домом, но он слишком хорошо знал увлекающуюся натуру жены. Она всегда была уверена, что в данный момент нашла именно то, что искала.
— Это грандиозно, милая, — произнес Радд своим гулким голосом. — Это просто грандиозно! Я рад, что тебе это место нравится.
— Нравится? Да я просто в восторге. А ты разве нет?
— Разумеется, в восторге, — согласился Джейсон Радд. — Разумеется.
Конечно, это совсем не плохо, размышлял он про себя. Прочная, добротная постройка, чересчур, правда, викторианская. Он не отрицал, что этот дом вызывал ощущение солидности и надежности. Теперь, когда самые бросающиеся в глаза неудобства устранены, в нем стало достаточно комфортабельно. Неплохое место для того, чтобы время от времени возвращаться сюда. К счастью, думал он, похоже, Марине этот дом не разонравится, по крайней мере, в течение двух-трех лет. Что ж, поживем — увидим.
