— А ты, дружок, отправляйся, пожалуй на кухню. Если кто из посетителей заглянет, мы тебя обязательно кликнем.
Норингтон подождал пока смысл слов дойдет до мозгов толстенького низкорослого выходца из латинской Америки. Не дошло.
— Пошел вон, я сказал!
Вот теперь дошло. Бармен пулей кинулся к выходу.
— Возвращаемся к прерванному разговору, — капитан вновь был спокоен как удав. — Сержант, делайте то, о чем вас просят. По возможности точно, четко, а главное старательно. Итак, внешность рядового Яна Мкульского.
— Виноват, господин капитан, — Смит решил не бередить лихо пока оно тихо. — Значит так. Русые волосы, очень коротко стриженные. Прямой нос с легкой горбинкой. Подбородок с ямочкой, бабам такие нравятся. Широкая славянская рожа, покрытая щетиной соломенного цвета. — Тут Смит затравленно улыбнулся. — Извините, господин капитан, бритым Микульского видать не доводилось. Даже не могу представить, как бы он выглядел на строевом смотру.
Норингтон прежде чем ответить покосился на своего молодого спутника. Сделал он это с таким видом, словно юноша был вовсе и не человеком, а так… каким-нибудь прибором. И судя по всему, работа этого прибора капитана вполне удовлетворила.
— Дальше, только со всеми подробностями. Представьте Микульского как живого. Как он двигается, говорит, улыбается?
— Двигается?
Смиту пришло в голову, что видел он «головореза» всего в двух ипостасях. Когда тот едва живой от побоев, еле передвигал ноги и когда, превратившись в зверя, крушил все на своем пути. Наверняка капитана интересовал именно второй случай.
— Двигался Микульский легко и быстро как кошка. Ни одного лишнего выпада. Ловит противника на ошибках. Уклоняется, причем уклоняется так, чтобы оказаться прямо напротив твоего самого незащищенного места, а затем бьет. Бьет так, что мама родная! Если не вырубишься сразу, то в нокауте проваляешься не одну и не две минуты.
Смиту вспомнился летящий в лицо здоровенный космический башмак. Он как огромная планета заслоняет собой половину неба. Ну а во второй половине ясным солнышком сияет свирепая ухмылка Микульского. Нет, про эту гадкую ухмылку он ничего не будет говорить капитану. Он даже не будет о ней вспоминать…
От неприятных видений сержанта отвлекло легкое движение. Белобрысый юнец коснулся плеча Норингтона и кивнул. Капитан ответил ему таким же заговорщическим кивком. Как только пантомима закончилась, спецагент из зоны «А» вновь взялся за Смита:
— Следующий. Опишите других.
— Еще один «головорез»… не помню имени, кажется испанец. Да, точно испанец, черноволосый и смуглый. Красавчик такой, ему бы жиголом работать, а он, дурак, в армию поперся. Значительно моложе Микульского, но точно такой же здоровяк. И где их только вербуют в Легион?
— Портрет!
— Дайте вспомнить, — Смит напрягал память.
— Не нужно, — первый раз за все время разговора подал голос юноша. Был он тихий, мягкий, обволакивающий. Таким даже если напрячься, в жизни не гаркнешь «Слушаюсь, сэр!» или «Никак нет, сэр!». Короче, штатский голосок маменькиного сынка.
— Я понял, Тэрри, — Норингтон не удостоил компаньона даже взгляда. — Кто там у нас следующий?
— Все, люди закончились.
Сержант на всякий случай загрузил в память имя молокососа. Тэрри-Тэрри… — какое-то собачье имечко.
— Опишите инопланетян.
— Это легко. Такие рожи долго не забываются. — Смит стал загибать пальцы. — Первый, это пилот истребителя, как его в черта… фалиец.
— Фалиец нас не интересует. Его нашли с дыркой во лбу. Убегая, они не имели возможности его похоронить. «Головорезы» спрятали тело в подвале одной из церквей на окраине города.
— Отлетался, гад! Я бы его сам…
— Дальше, — Капитан прервал злорадство Смита.
— Второй — какая-то четырехрукая тварь. Говорят инженер с Агавы.
— Инженера Нагиру также оставим в покое. Его, как и фалийца уже нет среди живых.
— Еще одним уродом меньше, — Смит удовлетворенно кивнул. — Ну, тогда остается только лурийка, доктор Дэя.
— Вот о ней мы будем говорить долго и подробно, — капитан поудобнее устроился на стуле, как будто и впрямь надеялся провести здесь не один час.
— О… тут есть о чем поговорить. — Сержант слегка адаптировался к обществу контрразведчика, его уже практически не беспокоили исходящие от того ледяные флюиды. Именно поэтому он позволил себе вальяжную панибратскую улыбку, с которой мужики обычно треплются о представительницах прекрасного пола. — Очень похожа на наших баб. Я даже сдерживал ребят, горящих желанием проверить, что там у нее между ног.
— Ну-ну, Смит, придержите свои гормоны, — Норингтон махнул в сторону своего молодого компаньона. — Вы мне бойца испортите, а ему для работы необходима холодная голова.
— Да я как раз по поводу работы. — Дэниан Смит с подозрением оценил юного девственника. На вид пацану лет семнадцать-восемнадцать. В его-то годы…
— Так что по поводу работы? — капитан цепко держал нить беседы, не давая ей путаться, а тем более уходить в сторону.
— Ребята из отдела дознаний выжили из лурийки все что хотели. Оказывается, эта инопланетная красотка трахалась с одним из офицеров этих самых «Головорезов».
— Об отношениях доктора Дэи и лейтенанта Грабовского мне естественно известно, но обсуждать их мы сейчас не будем. Есть другое более спешное дело.
— Что опять описывать внешность? — Смит скис.
— Угадали.
— Э-хе-хе, — сержант пропустил очередной глоток мерзкого теплого пойла. Уставившись в глубины полупустой бутылки, он начал вспоминать стереоснимки из конвойного акта. — Высокая, думаю футов семь, не меньше. Фигуристая такая, только правда фигура эта, как бы правильно выразиться, звериная какая-то, что ли.
Смит снова потянулся к выпивке, но Норингтон пригвоздил его руку к столу.
— Не отвлекайтесь. Держите образ доктора Дэи перед своим мысленным взором и продолжайте ее описывать.
— Руку отпустите, — матерый сержант хотя и был воплощением грубости, но к себе подобного обхождения не терпел, пусть даже и со стороны офицера, пусть даже и из зоны «А». Пока с ним будут обращаться по хамски, Смит не произнесет ни слова.
— Продолжайте, — капитан разжал захват.
— Вот я и говорю, — морской пехотинец сделал вид, что милостиво простил обидчика. — Лурийка напоминает вставшую на дыбы кобылу. — Секунду поразмыслив, он уточнил, — породистую кобылу. Ноги длинные и стройные, а круп такой, что слюни текут.
— Как она двигается? Опишите походку. — Капитан глянул на Тери, как будто проверял внимательно ли тот слушает.
Двигается весьма примечательно. Очень широкие резкие шаги и при этом еще и умудряется вертеть задницей. Я как-то подумал, что будь у нее хвост, то при каждом шаге он непременно залетал бы вперед и хлестал свою владелицу по мордасам.
— Хорошо описали, доходчиво, — капитан удовлетворенно улыбнулся. — Дальше, вернее выше, раз уж ползете по лурийке снизу вверх.
— Выше на мой вкус все худовато. Грудь размерчик так второй, не больше. Живот и бока словно стянуты корсетом. Вернее не стянуты, а перетянуты. Выглядит весьма эффектно, но как-то уж очень неправдоподобно. Кажется, что она вот-вот переломится пополам.
— Вам бы книжки писать, Смит, — похвалил сержанта Норингтон. — А, Тэрри? Как ты думаешь? — Капитан покосился на молодого человека, но натолкнувшись на холодный непроницаемый взгляд его голубых глаз, сразу вернулся к расспросам. — Дальше. Руки, лицо?
— Руки как руки. Если бы не когти на пальцах, сказал бы что ничего запоминающегося. А вот лицо это да… я его как сейчас вижу.
Сразу после этих слов Норингтон поднял вверх палец, призывая Тэрри к особому вниманию. Смит понял, что с рассказом лучше не тянуть. Сержант зажмурился и тут же из мглы на него глянули пустые потухшие глаза инопланетянки, такие, какими он их запомнил там, в камере сжигания отходов. Неожиданно в душу ворвалась тоска. Все эти живые существа, которых тогда ему приказали отправить на тот свет, больше не казались смертельными врагами. И наверно хорошо, что они сбежали, иначе Дэниан до конца своих дней ощущал бы себя грязным садистом.
— Смит, очнитесь, — капитан дернул его за локоть. — Вы остановились на очень важном месте — лицо. Дайте нам ее лицо!
— Правильные человеческие черты. Глаза хотя и большие, но почти всегда прикрыты веками. Может от того они и кажутся узкими, раскосыми, прямо как у застенчивой японки. Лицо слегка вытянутое, но это ее не портит. Даже наоборот, появляется некое благородство как у дамы голубых кровей. Из-за того, что у Дэи нет ни волос, ни ресниц, ни бровей чудится, что смотришь на маску, — Смит поразмыслил и добавил. — Роскошную экзотическую маску. Кожа у инопланетянки светло-золотистого цвета, а по левой части лица, голове, шее и должно быть по всему остальному телу пляшут обалденно красивые узоры. То ли цветы, то ли диковинные птицы. Каждый может представить что угодно. Рисунок постоянно меняется, светится и переливается всеми красками радуги. Специалисты сказали, что это подкожные имплантанты. У них там на Луре мода такая. Даже жалко было пихать в топку этакую красоту.
