французской политики, было бы неправильно — экспансия приносила не только выгоды, как раньше, теперь приходилось защищать Цизальпинскую республику, а эта задача требовала вторжения в Швейцарию, в то время как по всей Италии вспыхивали волнения патриотов, но совершенно очевидно то, что Наполеон придал ей в тот момент новый импульс. За несколько месяцев создаются республики в Генуе и Риме, осуществляется вторжение в Швейцарию, а распалённый мечтами о восточных владениях Наполеон отплывает в Египет, вовлекая таким образом Францию в войну с Оттоманской империей. Спровоцированные этим нападением Неаполь, Австрия и Россия вступили в войну, добившись сначала значительных побед и изгнав французов из большей части Италии. В разгар войны Второй коалиции положение дел изменил переворот 18 брюмера 1799 г.[30] Бежавший из Египта, где его армия оказалась запертой в ловушку после разгрома французского флота в Абукирском сражении, Наполеон вернулся во Францию, сотрясаемую политическими распрями, внутренними волнениями и экономическим кризисом, и вместе с некоторыми недовольными политиками взялся за свержение Директории. Умело использовав сложившуюся ситуацию, Наполеон появился из возникшего хаоса фактическим правителем Франции с официальным титулом «Первый консул».
Стоит заметить, что Наполеон пришёл к власти как миротворец. В сущности, война 1799 г. произвела удручающее впечатление на французов всех убеждений, тогда как большим преимуществом нового первого консула было то, что он казался способным сочетать мир с защитой завоеваний революции. Поэтому, когда он въезжал в Париж сразу же после переворота, его приветствовала ликующая толпа. Он обратился к ним: «Французы! Вам нужен мир — ваше правительство хочет его ещё больше, чем вы!»[31]. Фактически первой дипломатической акцией консула были призывы к Георгу III Английскому и Францу II Австрийскому прекратить войну (если быть точным, Франц был в это время Францем II, императором Священной Римской империи; позже, когда она распалась, он принял титул «императора Австрии», став Францем I)[32]. Вряд ли всё же эти призывы имели серьёзный характер[33]. Хотя, как пишет Талейран, «они благоприятно воздействовали на мир внутри страны», что Наполеон прекрасно понимал. Вторая коалиция едва ли приняла их, ещё рассчитывая в это время на победу: англо-русское вторжение в Голландию провалилось[34], Россия вышла из войны, но Бурбоны вернулись на неаполитанский трон, значительные австрийские силы оккупировали Цизальпинскую республику, Пьемонт и Южную Германию, а Британия господствовала на морях, отрезав армию, оставленную Наполеоном в Египте. Не удивительно, что ответ был чрезвычайно враждебным[35], но первый консул почти наверняка хотел, возложив ответственность за продолжение войны на противника, получить возможность добиться новых побед, которые умножили бы его славу и позволили диктовать мир на своих условиях.
Последовала кампания 1800 г. Захватив инициативу, австрийцы с армией из 97.000 человек начали наступление в Италии, тесня имевших численное превосходство французов, и осадили их в Генуе, с величайшим мужеством обороняемой генералом Массена (Massena)[36] вплоть до 4 июня. Несмотря на то, что его застали врасплох, Наполеон сделал эффектный ход: в тот момент, когда Моро (Moreau) пересёк Рейн и 3 мая разбил австрийцев у Штокаха, первый консул провёл вновь созданную Резервную армию через Альпы и вышел австрийцам в тыл, одержав 14 июня при Маренго победу с очень небольшим преимуществом. Хотя эта кампания была проведена по наполеоновским меркам очень неумело, австрийцам нанесли урон и заставили их таким образом очистить итальянскую землю, а Франц II откликнулся на очередной призыв к заключению мирного договора, направленный Наполеоном с поля сражения при Маренго. Последовали длительные переговоры о мире в Люневиле, однако австрийцы заняли твёрдую позицию и возобновили военные действия, после чего Моро вновь разбил их 3 декабря при Гогенлиндене. Деморализованная и понёсшая тяжёлые потери Вена запросила мира, результатом чего стал Люневильский договор, по которому Австрия вынуждена была согласиться с аннексией Францией Бельгии и левого берега Рейна, признать независимость её многочисленных государств-сателлитов и уступить находившиеся под властью Габсбургов Моденское и Тосканское герцогства с частью территории Венеции, захваченной австрийцами в 1797 г. (из этих территорий Модена и Венеция переходили к Цизальпинской республике, тогда как в качестве жеста, направленного на примирение с Испанией, Тоскана передавалась сыну герцога Пармского, зятю Карла IV, королю Этрурии).
После полного унижения Австрии оставались ещё Оттоманская империя, Неаполь и Британия. Однако Турция, поглощённая внутренними беспорядками, больше не принимала участия в войне после ухода французов из Египта в августе 1801 г.[37] Между тем нападение неаполитанцев на Тоскану было отбито при Сиене 14 января 1801 г., что вынудило Фердинанда IV спешно просить о мире. И в то же время даже британское пристрастие к военным действиям заметно угасло. Отсутствие союзников несколько изменяло планы, а её бессилие обнаружилось в неспособности помешать испанцам вынудить Португалию закрыть порты для британской торговли. Что касается морской мощи, то, хотя она всё ещё могла похвастать значительными победами — у французов была отбита Мальта, потерпели поражение испанцы и датчане, а французская армия в Египте близка к капитуляции — её уже не хватало, чтобы преградить путь французской экспансии и держать все больше и больше портов открытыми для британской торговли. Тем временем в Британии разразился экономический кризис, вызвав обширные народные волнения. К тому же в Ирландии, несмотря на разгром восстания 1798 г., не стихали беспорядки, а попытки примирения, предпринятые Питтом (Pitt), предоставление равных прав католикам привели лишь к замене его ещё более нерешительным Аддингтоном (Addington). Новый Кабинет, не испытавший поражений, но и не способный добиться окончательной победы, заявил в конце концов, что готов заключить соглашение.
Поддерживая образ воителя, вынужденного вступить в битву, Наполеон с удовлетворением воспринял эту инициативу. Поскольку французский гарнизон находился на грани капитуляции, мирный договор становился единственным средством хоть какого-нибудь спасения от египетского фиаско. Тем временем Наполеон получил тяжёлый удар на поле дипломатической битвы. В конце 1799 г., как известно, Россия отказалась от боевых действий против Франции после возникновения у неё разногласий с Британией и Австрией, и Первый консул не замедлил воспользоваться этой брешью, надеясь на замешательство оставшихся противников. Павел I — яростный в теории противник Революции — попался на обещаниях вернуть 7000 военнопленных, находившихся тогда в руках у французов, и передать ему Мальту, которая в то время ещё принадлежала Франции. Под сильным впечатлением от этого великодушного шага Павел позволил уговорить его на то, что союз с Францией соответствует российским интересам[38], и к осени 1800 г. он направит армию на австрийскую границу
