Демонстративно закатываю глаза, но обижаться на подругу не могу. Лиля никогда не отличалась тактичностью, говорила в лоб все, что думает. Я привыкла к ее манере общения и знаю, что она поступает так не со зла.
Мы с Лилей знакомы с университета. Вместе учились на филологическом, мечтали стать переводчиками. А еще выйти замуж по любви. Я со всеми пунктами справилась. Кажется. Но Лиля с любовью всей своей жизни пока не определилась. Она серьезно подходит к этому вопросу. Не то, что я: в омут с головой.
— С «мужиком» все в порядке, — шиплю я. — Мы только вчера получили результаты очередных анализов. У Глеба показатели только улучшились. Вообще идеально все теперь, — выдерживаю паузу. — Значит, дело только во мне. Другой бы на его месте не возился даже. И вряд ли пошел бы на ЭКО. А Глеб все процедуры перенес. Оплачивает самостоятельно, хотя «удовольствие» не из дешевых. Я бы с зарплатой переводчика и на одно ЭКО не наскребла. Муж поддерживает меня, клинику сам искал по отзывам. Лучшего врача. Все делает, но пока что впустую… Из-за меня, — откашливаюсь, чтобы скрыть дрожь в голосе. — При этом не попрекает даже. Ну, почти…
— Тогда дело в клинике, — перебивает резко. — Не смей себя обвинять! Хорошие врачи чудо сотворить могут. Видимо, этот… Андреев — не твой доктор, вот и все. Другого надо.
— Я думала об этом. Но считается, что вести протоколы должен один врач, — повторяю то, что слышала от Глеба. — Выявлять проблемы, причины неудач, корректировать гормональную терапию. И тогда больше вероятность успеха. Андреев изучил мой организм в совершенстве. Заверяет, что на этот раз шансы высоки, — слегка улыбаюсь.
— Дай бог, — выдыхает Лиля. — А если не получится, продолжишь себя истязать?
— Я детей хочу, Лиль. Вот только после третьей попытки перерыв надо большой делать. Меня ни одна клиника сразу не примет в протокол. Организм истощен, восстановиться должен. Андреев после второго на перерыве настаивал, но Глеб уговорил его, — говорю о наболевшем. — По сути, сейчас мой последний шанс. Чем больше протоколов, тем ниже процент успеха.
Делаю большой глоток воды, чтобы не расплакаться.
— Сколько ты уже мучаешься с этими ЭКО? — берет меня Лиля за руку.
— Несколько месяцев, — тихо произношу, но, поймав скептический взгляд подруги, исправляюсь. — Полгода. Но там короткие «передышки» были между протоколами. Правда, препараты принимала постоянно.
— И все это время вы с Глебом ни-ни? — многозначительно приподнимает бровь.
— Нельзя же. Если преждевременную овуляцию спровоцировать, то клетки будут утеряны. Считай, все зря, — объясняю Лиле, а сама думаю лишь о том, что лучше бы не знала всех тонкостей и никогда бы не сталкивалась с подобным. — Да и не хочется. Ни капли желания нет. Я устала очень.
— Хм, тогда не удивляйся, если Глеб будет еще чаще пропадать где-то и «мячи гонять» на стороне, — фыркает она.
Подруга откидывается на спинку стула и невозмутимо втыкает вилку в свое пироженое, разламывая его на части. Лиле никогда не нравился Глеб. Она твердила, что он ветреный и несерьезный. Что такой красавчик-спортсмен всегда будет востребованным у женщин и ни одной фанатки не упустит. Да и сам факт, что Глеб, как выражалась подруга, «подцепил» меня в ночном клубе, якобы о многом говорит.
Однако для меня мнение Лили не имеет значения. Я чувствую, что муж любит меня. Сейчас, в трудное для нас обоих время, он только подтверждает это.
И уж точно я не ревную его к спорту. Глеб — профессиональный футболист, так что тренировки и сборы являются неотъемлемой частью его карьеры.
Лишь однажды я на эмоциях пожаловалась подруге, что между протоколами, когда присутствие мужа не нужно, я практически не вижу его дома. Пришло время мне пожалеть о своем длинном языке.
— Лиля, довольно! — взрываюсь я. — Глеб никогда даже повода не давал в его верности усомниться! Он любит меня! И деньги зарабатывает, как может, ради нас.
— Прости, не хотела обидеть, — испуганно хлопает ресницами подруга. — Элис, я за тебя переживаю, правда. Поэтому ляпаю, не подумав.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тем временем я нервно смотрю на наручные «умные» часы с фитнес-браслетом. Подарок Глеба. Он сам подобными пользуется, чтобы следить за своим пульсом, давлением и… Признаться, я забыла все «примочки», о которых мне с воодушевлением рассказывал муж. Мне эти часы нужны исключительно для того, чтобы время знать. И, честно говоря, я бы с радостью променяла их на изящные женские. Однако любимого обижать не хочется. Старался ведь, выбирал, хотел, как лучше…
— Мне пора, — поднимаюсь из-за стола.
— Обиделась все-таки? — сокрушенно тянет Лиля и следует моему примеру. — Извини, пожалуйста! Ну ты же знаешь меня, дуру. Язык без костей…
— Так, остановись, Лиль, — усмехаюсь я, прощая подруге все ее слова. — Я правда спешу. У меня узи каждый день. Через полчаса надо в клинике быть.
— Ты помнишь, что у нас планерка после обеда? Внеочередная и очень важная? — прищуривается подруга, а я обреченно вздыхаю. — В издательство на днях много заказов на переводы поступило. Так что сегодня нас ждет раздача заданий и заодно… «люлей». И, кажется, я знаю главного претендента на последнее.
— Уфф, Лиль, я должна успеть! — в который раз поглядываю на часы. — Прикрой меня, если что.
— Да в смысле? Как? Я сама начальства боюсь, — пыхтит она.
— Не волнуйся, я успею, — говорю я, но сама себе не верю. — Если что, я отравилась. Могу же я отравиться?
— Пф, для нашего цербера даже смерть не является уважительной причиной, чтобы планерку пропускать, — хохочет Лиля. — Ладно, прикрою. Рискуя жизнью, — демонстративно касается лба тыльной стороной ладони.
Собираюсь съязвить в ответ, но отвлекаюсь на гудящий мобильный. Бросаю взгляд в окно и замечаю подъехавшее к кафе такси.
— Все, теперь точно пора, — хватаю сумку-рюкзак и легкую спортивную куртку.
Сегодня я одета удобно и относительно повседневно, потому что без личного автомобиля шлепать по слякоти в платье и на каблуках не очень хочется. А джинсы, пусть и брендовые, и модные кроссовки на танкетке не так жалко.
— Такси? — удивляется Лиля, заметив машину. — А что с киа, которую тебе Глеб в кредит взял? Неужели кокнуть умудрилась?
— Нет, но… Пыталась, — прячу взгляд. — Чуть в аварию не попала вчера. Так что машину муж изъял. Ради моей безопасности.
«И из-за невыплаченного кредита», — добавляю мысленно, но вслух не озвучиваю. С Лилей, как в американской полиции, «все, что вы скажете, может быть использовано против вас». Точнее, в данном случае, против Глеба.
Поспешно чмокаю подругу в щеку и вылетаю из кафе, панически боясь опоздать. Однако, к моему удивлению, в клинике оказываюсь быстрее, чем я ожидала. По инерции залетаю в знакомые двери, поднимаюсь по лестнице, останавливаюсь у нужной двери и опускаю взор на циферблат часов. До приема еще десять минут. Зря торопилась, только запыхалась — и сейчас мне катастрофически не хватает воздуха.
Пытаюсь ослабить ворот кофты, но не помогает. Оттягиваю шерстяную ткань, царапая себе горло. Ощущаю, как капелька пота стекает к ложбинке груди. Хочется вовсе стянуть с себя одежду и залезть под холодный душ, потому что все тело охватывает жаром. Со мной случалось подобное пару раз: я едва не теряла сознание из-за гормональных скачков. Но сейчас мне особенно плохо: кровь стучит в висках, легкие сдавливает тисками, а тело немеет.
Опираюсь спиной об стену и медленно оседаю на пол, но себя контролировать не в состоянии. Перед глазами все плывет и летают серые мушки. Думаю лишь об одном: только бы не повредить ничего, когда падать буду. Особенно живот с «драгоценными» во всех смыслах яйцеклетками. Успокаиваюсь только когда оказываюсь в чьих-то крепких объятиях. И окончательно проваливаюсь в пустоту.
Глава 7
Алиса
— Вашей жене плохо? — пробивается женский писк в мое затуманенное сознание.
Ощущаю себя так, будто с разбега нырнула в воду, с высокого пирса. Едва не достигла дна и только сейчас медленно поднимаюсь к поверхности. Но самое страшное, что мне не хочется всплывать.
