К сожалению, для подобной радости диавол не дает никаких поводов. И единственно правильное и безопасное для человека отношение к падшим духам, обезумевшим от злобы и гордости, – не иметь с ними ничего общего. О чем и просят Господа христиане в заключительных словах молитвы «Отче наш»: …не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго. Аминь.
Откуда берутся люди
Откуда берутся дети? Сегодня этот «детский» вопрос может показаться наивным и даже смешным. В наше продвинутое время физиологию зачатия и рождения человека подробнейшим образом можно изучить даже по обыкновенным школьным учебникам биологии. А ведь есть еще и специализированные издания, есть рубрики в газетах и журналах, телепередачи, посвященные этой теме, есть интернет, в конце концов. В общем, информации о деторождении в современном мире полным-полно, и казалось бы, с этим вопросом всем все давно уже должно быть ясно и понятно.
Но это обманчивое впечатление. Вся ясность мгновенно улетучивается, когда подросшее чадо (прекрасно знающее, что нашли его не в капусте) во время очередного выяснения отношений с родителями вдруг бросает им в лицо – «А зачем вы меня рожали? Я вас об этом не просил». И тут у родителей, как правило, есть два варианта ответной реакции: либо просто – дать по шее своему, не в меру умному, отпрыску, либо… – растерянно замолчать. Потому что ответить по существу им просто нечего. За обычной подростковой бравадой и стремлением защитить свою индивидуальность, здесь обозначилась философско-этическая проблема, разрешить которую не поможет и самое глубокое знание физиологических аспектов деторождения.
Человек рождается не по своей воле. Это понятно. Но если не кривить душой, придется признать: родители никогда не могут быть полностью уверенными в том, что именно здесь и сейчас, именно вот в этот раз, их слияние в любовном порыве обязательно даст начало новой человеческой жизни. То есть, как это ни странно, утверждать, будто человек родился по воле своих родителей тоже было бы не совсем справедливо. Ни для кого не секрет, что некоторые дети вообще появляются на свет совсем не «благодаря», а как раз – вопреки родительскому желанию.
И получается в результате такая, вот, загадочная картина: сам человек не изъявлял желания родиться; его папа и мама тоже, быть может, не очень хотели его рождения; и все-таки он родился и живет. Так что же, выходит, что вызвала его от небытия к жизни не чья-либо разумная воля, а какая-то нелепая случайность и общий автоматизм родовых процессов?
А ведь, как известно, жизнь прожить – не поле перейти. Горя и страданий в ней гораздо больше, чем удовольствия и праздников, но в финале смерть перечеркнет даже этот печальный счет, сведя конечный итог земных радостей к круглому нулю.
И возмущение подростка, впервые осознавшего эту невеселую перспективу, вполне можно понять. Вот только претензии он предъявляет явно не по адресу: «– Папа и мама, зачем вы меня родили?». А они и сами толком не знают – зачем? Так, вот… как-то, оно вроде бы само получилось и – все дела…
Откуда берутся дети? Детский вопрос… Но ведь дети – маленькие люди. А значит можно спросить и по другому – откуда берутся люди? Кто мы? Откуда мы? Куда мы идем? И зачем вообще все это было нужно затевать?
На такие вопросы в школьном учебнике биологии ответов уже не найти.
Жениться, или не жениться?
В христианстве семья, материнство и деторождение являются традиционными ценностями. Даже люди, весьма далекие от симпатий к Церкви, не станут оспаривать этот очевидный факт.
Но если мы попытаемся найти обоснование этим ценностям в тексте Священного Писания, то неизбежно столкнемся со странным противоречием. С одной стороны Новый Завет предлагает очень возвышенное учение о браке, где метафизическое единение мужа и жены уподобляется ни много, ни мало – единству Христа и Церкви.
Но вот с другой стороны, христианство в предельном своем выражении предполагает… полный отказ от брака и, следовательно – от рождения детей. Подтверждений этому в тексте Нового Завета достаточно:
А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины (1Кор 7:1)… Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие… ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без забот. Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу, а женатый заботится о мирском, как угодить жене. Есть разность между замужнею и девицею: незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом, а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу. (1Кор 7:29–34)
Преимущество безбрачного образа жизни над семейным для христиан подтверждено в Евангелии и словами Самого Господа: Говорят Ему ученики Его: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Он же сказал им: не все вмещают слово сие, но кому дано…(Мф 19: 10–11)
Две тысячи лет земной истории Церкви убедительно показали на практике, что идеал христианской жизни – девство, а самый прямой путь к святости – монашество. Чтобы убедиться в этом не нужно глубоких богословских изысканий, достаточно просто посмотреть в святцы. Преподобных, прославленных Церковью за монашеский подвиг там неимоверное множество.
А вот многодетных родителей-праведников, подобных Филарету Милостивому – всего несколько человек. Обнаружить в этом соотношении евангельском обоснование многодетности, прямо скажем, трудновато.
Гораздо проще было бы попытаться найти смысл деторождения в библейских словах «Плодитесь и размножайтесь». Казалось бы, это ведь прямое указание Бога, чего же тут еще голову ломать! Есть заповедь – плодиться, вот люди и плодятся, все вроде бы понятно.
Но здесь возникает серьезная проблема. Дело в том, что Христос, (давший своим ученикам не только заповеди, но и личный пример безукоризненного следования этим заповедям), в брак, как всем известно, не вступал и потомства после себя не оставил. Лучшие из его последователей, цвет христианства – монахи, сделавшие жизнь по заповедям главным и единственным смыслом своего существования, также проигнорировали призыв к размножению.
Но зато даже самые распоследние безбожники и негодяи благополучно плодились и размножались во все времена, несмотря на то, что меньше всего на свете думали при этом об исполнении воли Божией.
Так неужели величайшие христианские святые принципиально отказывались исполнить заповедь, которая даже от неверующих и неблагочестивых людей не требует особых усилий?
Тушканчик ни в чем не виноват
Плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю (Быт 1:28). Эти удивительные слова стали самым первым об ращением Создателя к сотворенным людям, и действительно, исполнялись человечеством во все времена, независимо от отношения людей к Божественным определениям.
Но безоговорочно относить их к разряду заповедей было бы неверно. По мнению известного богослова прошлого столетия, доктора церковного права С. В. Троицкого заповедью эти Божии слова не могут считаться по следующей причине: в библейском тексте буквально этими же словами Господь повелевает плодиться и размножаться сотворенному животному миру. А всякая заповедь может быть воспринята лишь духовно свободной личностью – человеком, или ангелом; но никак не животным.
В самом деле, – животные ведь не нарушают заповедей и не исполняют их. Они просто живут по законам своего естества. Заповеди «Не убий», «Не укради» и «Не прелюбодействуй», как впрочем, и все остальные заповеди, на них никак не распространяются. В самом деле: довольно странно было бы обвинять крокодила в убийстве, крысу в воровстве, а тушканчика в прелюбодеянии. Но столь же странно предполагать, будто человек мог получить одну общую заповедь с животными.
Слова «Плодитесь и размножайтесь» по мысли С. В. Троицкого являются не заповедью, а – дающим силы к плодородию благословением (которое, как односторонний божественный творческий акт одинаково приложимо и к человеку и к животным). Сходную трактовку этих слов из Книги Бытия предлагал святитель Иоанн Златоуст: …не сила брака умножает род наш, но слово Господне, сказанное в начале: …плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю (Быт. I,28).
Здесь важно отметить, что, говоря о благословении размножения, Библия не делает различия между человеком и животным миром. Речь о человеке в этом месте Писания (Быт 1: 27–28) идет в терминах, которые обычно применяются в Библии лишь к животному царству. Еврейский текст первой главы Книги Бытия вовсе не говорит, что первозданный человек, получивший это благословение, был мужем («иш») и женой («иша»), как сказано в некоторых переводах. Там употреблены совсем другие слова, которые, хотя и могут быть переведены как – «мужчина» и «женщина», но в Библейском тексте встречаются лишь в значении: самец («закар») и самка («нэкба»). Другими словами можно сказать, что осуществлением этого благословения являются родовые процессы, одинаково действующие как в животном мире, так и в человеке.
