Полюбовавшись на мое ничего не понимающее лицо, змей, словно пушинку, подхватил меня с земли и, забросив к себе на плечо, отнес к воде, довольно насвистывая.
* * *
Купаться пришлось в тесном обществе ньера в кольце его гигантского хвоста, как в бассейне. А остальная, «человеческая» часть нааганита возвышалась надо мной, нервируя своим пристальным посветлевшим зеленым взглядом и прикосновениями холодных пальцев, время от времени изучавших изгибы моего тела, скрытого водой до пояса. Глубже в реку просто не пустили.
– Дэйрашшш, а почему я стала понимать твой язык? Это из-за «дара жизни»? – спросила я, удерживая по приказу ньера свои длинные волосы руками, стараясь не обращать внимания на скользящие по спине, груди и бедрам мыльные мужские ладони.
– Нет, я вживил в тебя ашшу – органический переводчик, маячок. Теперь ты сможеш-ш-шь понимать любой язык: ашша автоматически преобразует звуковые волны твоего собеседника в понятные для тебя значения. У меня такой же имплантат.
Заметив, как я вздрогнула при слове имплантат, успокаивающе погладил по голове:
– Он не причинит тебе вреда. Нам вживляют его с самого рождения. Это не только переводчик, но и защита.
Я буду вс-с-сегда знать, где тебя ис-с-скать, поэтому не советую с-с-сбегать, за это очень строго накажу. К тому же тебя вс-с-се равно вернут обратно: ты помечена как моя собс-с-ственность. Причинить тебе вред – нанести мне прямое оскорбление и дать право моему дому на любую компенсацию. Можеш-ш-шь опустить руки, – спокойно закончил змей, окатывая меня сверху водой из огромных, как ковш, ладоней.
– А избавиться от этого маяка можно? – Посмотрела прямо в змеиные глаза.
– Можно, – нааганит оскалился, – правда, только со смертью носителя. Других с-с-способов не существует. Ашша уже полностью распространилась по всему твоему организму.
Не удержавшись, я очень грубо и со вкусом выругалась на «великом русском», как принято у нас на родине. Удивленно засвистевший змей приказал повторить слова еще раз и дать значение несовместимым понятиям. Весь кайф обломал, гад!
Добавив еще парочку эпитетов, повторила и с удовольствием пояснила «кому, куда, каким местом, к каким родственникам и зачем»!
Веселились так, словно я анекдот рассказала…
* * *
Вечерело. С реки тянуло свежестью и сыростью, поэтому я набросила на плечи ветровку. Сидя на валуне около ярко горящего костра, грела свои ладони о горячую железную кружку с тонизирующим напитком, приготовленным специально для меня ньером, и думала. Думала, как мне жить дальше. Смогу ли я все это принять? Смириться, не впасть в отчаянье. Приспособиться, жить по чужим законам и правилам. Жить с не-человеком, рожать от него детей. Быть для него всего лишь ценным имуществом… Но…
Посмотрела на развалившегося напротив нааганита. Змей лежал на боку, подперев рукой массивную голову, и, как зачарованный, не мигая, смотрел на танцующие языки пламени, думая о чем-то своем, время от времени постукивая по земле кончиком хвоста.
Имущество тоже бывает разным. Вон некоторые люди вообще с ума сходят от любви к своим питомцам, а Дэйрашшш и близко не человек. У него другие инстинкты, потребности, чувства и мышление. Может, попробовать с ним хотя бы подружиться? Он не жесток, не высокомерен, терпеливо и честно отвечает на все мои вопросы, по-своему заботлив. Обещал не разлучать с детьми…
Подняв голову, встретилась с внимательным, холодным, изучающим взглядом своего ньера. Интересно, а нааганиты вообще умеют любить? Кто греет их сердце?
Наш зрительный контакт прервал звук, идущий из браслета змея. Довольно защелкав, наг стремительно поднялся с земли и стал тушить костер, засыпая его травой, песком и камнями.
– Лленна, с-с-собирайся, мы покидаем Торс-с-сарр, если хочеш-ш-шь, можеш-ш-шь взять с с-с-собой с-с-свои вещи, разрешаю. Только быс-с-стро, мало времени. Корабль Лиасса могли отс-с-следить.
Зная, что Дэйрашшш просто так ничего не говорит, я подскочила и быстренько запихала в рюкзак посуду, расческу и туалетные принадлежности. Скатала спальник. Хотела поднять тяжелую сумку, но мне не позволили этого сделать: ньер подхватил ее с земли сам.
Меня тоже подняли и прижали к своему телу, усадив на сгиб локтя. А затем мужчина нажал на светящемся браслете пару кнопок. Нас стало окутывать голубоватое сияние.
– Не бойс-с-ся, Лленна, это стандартная телепортация. Нас-с-с прос-с-сто…
– Переместят в пространстве. Я не боюсь. – Чтобы не соскользнуть с гладкого тела змея, автоматически ухватила его за толстую косу. Мои глаза заблестели в предвкушении.
«Я побываю на настоящем космическом корабле, увижу чужие технологии! Может, даже покажут и разрешат его осмотреть? Вот бы полазить в их инфосистеме! А еще…» – додумать не успела. Мир дрогнул и ослепительно взорвался разноцветными пятнами перед глазами.
* * *
Когда зрение вернулось, я поняла, что мы уже не в лесу…
Я сидела на руках у ньера, вцепившись мертвой хваткой ему в волосы, и, открыв рот, пялилась на стоящего напротив высокого мужчину в белоснежных длинных одеяниях до пола, расшитых черным серебром.
Настоящего мужчину! Без хвоста!!! С вполне человеческими пропорциями! Да еще какими пропорциями!
От его неземной красоты просто дух захватывало. Изящное, стройное, гибкое тело. Длинные белоснежные блестящие волосы, широкие плечи, узкая талия. Нечеловечески прекрасное лицо с мраморной гладкой, без единого изъяна и морщин кожей. Узкие нежно-розовые губы, словно покрытые легким перламутром. Утонченные черты лица, высокие скулы. Но сильнее всего меня поразили глаза. Крупные, миндалевидной формы, зауженные к внешним уголкам, они были нежно-сиреневого цвета с глубоким фиолетом по радужке и вертикальным черным зрачком посередине… Потрясающие, завораживающие глаза!
Я была очарована этим прекрасным существом, я забыла, как дышать, я забыла о своем ньере. Я вообще обо всем забыла… Колдовство…
Но оно длилось недолго… Эти глаза заглянули мне в душу, и столько в них было холода, пустоты, равнодушия и почему-то ненависти. Меня словно окатили ледяной водой, вернув на грешную землю.
Вздрогнув, я отвела взгляд и сосредоточила внимание на небольшом отсеке, куда нас переместили. Круглое помещение с металлическими стенами и панелями-кольцами, по которым бежали непонятные символы и цифры. Небольшое возвышение с матово-голубым светящимся куполом, под которым мы и стояли. Открытый дверной проем. Все.
Я почувствовала себя очень неловко, не зная, как вести себя дальше и что делать. Ощутив мою растерянность, Дэйрашшш прижал мою голову к себе и погладил, как собачонку, успокаивающим жестом хозяина.
