Ухмыляясь, он все снова и снова прокручивал в голове эти мысли. Он мог бы просто встать и свалить со своим оружием. Хорошо, пусть не своим, но они же сами его ему дали. Свалить в поле или лес, и идти до тех пор, пока он не найдет безопасное место, где можно будет залечь на дно. У него бы получилось. Все-таки он везунчик. С тремя тысячами жмуров ему не справиться, но четыре или пять это не проблема. Должна же быть какая-нибудь хибара или уединенный домишко, который впоследствии он сможет выдать за свой. Может, он даже найдет какие-нибудь припасы. А, может, вырастит свой урожай. Да никаких проблем. Он уже делал так раньше. И протянул три месяца.
Он думал об этом, глядя на лежащее на коленях ружье 22-го калибра и на торчащий из-за пояса пистолет 38-ого. Патронов полно. Хотя другие попытаются его остановить. Черт, Моррис уже угрожал ему пару раз. Ведет себя как пуп Земли. Этот гигантский жлоб заслуживает хорошего пинка по яйцам. Крис еще покажет, кто из них круче.
Он посмотрел на Морриса и на дрища, которого звали Эрик. Они стояли у обочины дороги, отвернувшись от него, и курили. Глядя на них, ему тоже захотелось сигаретку. Он давно уже ничего не курил.
Но сейчас его главной заботой было не курево. Эти два быдлана были в авторитете. Если б он захотел, он бы влепил уже по пуле каждому в затылок. Ничего личного, просто цена свободы. Блейк с сопляком где-то в лесу. Он мог бы прикочить этих парней на дороге и угнать грузовик, пока те, что в лесу, не поняли б, что что-то случилось.
Он улыбнулся. Вполне хороший план. От подобных мыслей, в нем даже слегка взыграла гордость за себя. Крис Стивенсон, самый крутой сукин сын в Индиане. Воздал этим быдланам по заслугам.
Но действительно ли он хочет это сделать? Недолго думая, понял, что нет. Конечно, ему не нравятся эти люди, но он чувствовал сейчас себя довольно удобно. Когда-нибудь он свалит, но ему потребуется план получше. Можно еще просто сидеть и смотреть, как проходит их маленькая командировка. Как знать. Вдруг это окажется забавным развлечением.
Крис покачал головой. Эти идиоты никогда не поймут, насколько они тупы.
* * *
Эрик закрыл глаза и сделал несколько приседаний. Мышцы в ногах немного разогрелись. Лучше чем за последние несколько дней. Он мысленно пробежался по своему подготовительному списку. Похлопав по карману, нащупал маленьких фонарик, который сунул туда часом раньше. Мысленно представил себе поэтажный план «Тэндиз», надеясь, что тот не изменился за последние пару лет.
Почувствовав удовлетворение, закурил. Он смотрел, как Моррис втягивает в легкие табачный дым. Самокрутки были очень крепкие и ужасные на вкус, но за последние несколько месяцев он успел их полюбить. Забавно, что они остались без еды в кукурузном крае, но кому-то удалось сохранить урожай табака. Видимо, люди серьезно относились к своим пристрастиям.
Здоровяк ничего не делал. Просто стоял лицом на восток и вглядывался вдаль. Он был похож на каменный столб. Такой же крепкий и молчаливый. Что там на востоке?
А, точно.
— Ты был в Цинциннати, когда все началось, верно?
Здоровяк кивнул. Выпустил из ноздрей две струйки дыма.
— Как там было?
— Хреново. — Ответил Моррис без всяких эмоций, словно загипнотизированный.
— Хочу сказать, что это большой город, и все такое. Я видел, как людей пытались вытаскивать с помощью вертолетов. Видел этих бедолаг на Серпентин-Уолл, в реке. Господи. Удивительно, что ты вообще выбрался.
Моррис кивнул.
— Ты в порядке?
Слова словно пробились сквозь помехи. Моррис замотал головой, заморгал, и повернулся к Эрику.
— В порядке. Просто задумался. — Он снова затянулся и кашлянул. — Боже, этот табак хуже шмали.
— Да уж, забористый.
— У него привкус удобрений.
— Ты тоже заметил?
— Ага. — Нет ничего лучше легких, забитых дерьмом в хороший весенний день, да?
— Точно. Во всем мире нет ничего лучше.
Эрик сделал еще одну смачную затяжку. Моррис был прав насчет вкуса. Никаких искусственных подсластителей, только грязь, дерьмо и высохшие растения. Ему даже стало интересно, почему он вообще закурил, но уже знал ответ. Хрен с ним. Подсел, и этот факт его вполне устраивал. Вот и все.
* * *
Моррис мечтал, чтобы Эрик уже заткнулся. Он понимал, почему тому хочется поболтать. Он был напуган. Черт, он тоже был напуган. Однако разговаривать у него не было ни малейшего желания. Этот обычный дружеский треп вызывал плохие воспоминания.
* * *
— Сегодня же «Идол». Думаете, кто поедет домой?
Моррис закатил глаза. Началось! Эти парни умудрялись выносить мозг, даже если это был «Последний герой», идущий по четвергам. Ему уже хотелось в окно выпрыгнуть от этой хрени про «американского идола».
— Мы хоть неделю можем прожить без разговоров про это гребаное шоу?
Карл Барнз прошел мимо, вертя между пальцев нож для гипсокартона. — Ты еще не смотришь, Моррис?
— А что, похоже, что смотрю?
— Но твоя же жена смотрит, верно?
— Господи Иисусе, да. Может, она просто хочет, чтобы я ушел.
Бен Кулидж отвинтил крышку термоса и отхлебнул кофе. По крайней мере, он говорил, что там у него кофе. Моррису казалось, что этот парень на все способен. — Ты должен был это видеть. В этом году там одна девчонка с такой аппетитной задницей!
— Кто? — спросил Карл. — Уж не Лесли ли?
— Она.
— Ей же шестнадцать.
— От этого ее задница хуже не стала.
— Но это же противозаконно.
— Я не собираюсь с ней встречаться, Карл. Черт, я даже не голосую за нее. Я просто ненадолго представляю ее в душе.
— Господи Иисусе!
Моррис, рассмеявшись, отошел от парочки. Они уже пару месяцев работали над домом музыки университета Цинциннати, и он знал, что никогда не забудет время, проведенное вместе с Карлом и Беном. То же самое будет на следующей работе, вероятно, над новым зданием на территории университетского кампуса. Университет давал им больше работы, чем всякая другая организация в городе. Каждый год различные департаменты заказывали новые объекты, поэтому и проектов и выгодных контрактов было полно. Что бы вы ни говорили о высших учебных заведениях, без работы они не оставляли.
Присев у стены, он включил свой портативный радиоприемник, готовый приступить к работе над гипсокартоном. На волне WEBN играли «Alice in Chains». Час за часом одно и то же. Некоторые вещи просто не меняются.
— Ну, что, — сказал Карл, — Твоя милая Лесли поедет домой после того, как угробила вчера песню Элтона Джона. Так что можешь попрощаться с ее крепкой попкой.
Моррис добавил громкость. «Them Bones» гремела, почти заглушая эту сладкую парочку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
