– Я собираюсь спрятать деньги сразу за Кордоном, в старом схроне Глеба и Опанаса. И окончательно расплачусь, только когда мы вернемся.
– Это не важно! Они убьют тебя, чтобы оставить себе задаток и не делать дело, чтобы сразу вернуться сюда и подцепить следующего лоха! – Карл поднял руку. – Сумка. Или я ухожу.
– Сколько ты собираешься дать им сейчас?
– Половину. Каждому – половину от обещанной суммы. То есть по семь тысяч. Но ты никаких разговоров о деньгах вести не должна, поняла? Денежные вопросы решаю я.
Катя отдала сумку и села, положив локти на стол.
– По сколько в пачках? – спросил коротышка.
– По десять.
Появился Адольф, поставив пятый стул, ушел. Карл повесил сумку на плечо, сказал: «Жди» – и направился вслед за ним.
Катя привычным движением запустила руку под воротник, нащупала медальон на цепочке. Злая дрожь наполняла ее. Девять наемников по четырнадцать тысяч – это сто двадцать шесть. Карл берет десять процентов, то есть еще почти тринадцать косых. Двенадцать она уже потратила на оружие, еще четыре на снаряжение. Итого сто пятьдесят пять. А у нее после продажи было сто шестьдесят две. Остается семь… совсем мало. Ну и черт с ними. Тем более что сейчас Карл будет выдавать наемникам по семь, то есть на самом деле останется около пятидесяти тысяч, а там… вряд ли выживут все.
Собственно говоря, вряд ли выживет она сама.
2
Дверь открылась, и в комнату вошли четверо в блекло-синих комбинезонах группировки наемников – впрочем, назвать ее полноценной группировкой со своей штаб-квартирой, командованием, базами, как это было у Долга, Греха или даже анархичной Свободы, нельзя. Все четверо – крепкие мужики, один пониже ростом и очень коротко стрижен, второй белобрысый, у третьего шрам через все лицо, четвертый со сломанным носом. Этот, с носом, держался так, что сразу стало понятно – он старший в группе.
Сидя за столом, она молча разглядывала их.
– Катрин Орлова, – представил Карл. – А это – Мировой, Кирилл, Нешик и Брюква.
Трое сели, Мировой – тот самый, старший, – встал за их спинами. Карл передвинул пятый стул к углу стола и уселся так, чтобы видеть и Катю, и наемников. Сумку поставил между ногами.
Катя заметила насмешливый взгляд коротышки. Она ведь никогда таких переговоров не вела, Карл был уверен: девчонка растеряется, начнет что-то мямлить…
– Давно Зону топчете? – спросила она.
Наемники зашевелились, белобрысый Кирилл с низкорослым молодым Нешиком переглянулись.
– Орлова… – произнес Мировой низким глубоким голосом. – Слышал где-то…
– Глеб-Орел, – напомнила Катя. Наемник кивнул.
– А! Так вы… Нет, он говорил, не женат. Значит, сестра его?
– Точно! – подтвердил Нешик. – Та, у которой они с Опанасом хабар оставляли. Ну так а чего, нормально тогда…
– Отвечайте на мои вопросы, – перебила Катя. – Давно в Зоне?
Лицо Нешика вытянулось, но Мировой не стал возмущаться.
– Давно, – сказал он спокойно. – Я – семь лет, Кирилл с Брюквой по пять, Нешик три. Я в Долге когда-то был, потом ушел. Остальные – по жизни свободные бродяги.
– Надоело артефакты собирать, решили в наемники податься?
Карл дернул головой – она явно перегибала палку.
– А это не ваше… не твое дело, – ответил Мировой.
– Ладно, – согласилась она. – И долго в бригаде? - Мировой поднял глаза к потолку, припоминая, и тут опять подал голос Нешик:
– Так три года же. Мир, ты вспомни, – он оглянулся на старшего, – аккурат как я в Зону пришел, мы и начали. Меня электрой тряхнуло, но не убило, вы меня подобрали и…
– Три года, – согласился Мировой. – Да. - Она кивнула.
– Значит, спелись, знаете, как вместе работать. А в каких делах участвовали?
Карл что-то прошипел, зашевелился на стуле – по его мнению, Катя вела переговоры совсем не так, как положено. Ей было наплевать. Она платит, значит, может задавать какие хочет вопросы.
– Во многих, – сказал Мировой.
– Ну, в каких, например?
– Да ты расскажи, расскажи ей! – опять вылез Нешик. – Про то, как мы на Агропром ученых водили вместе с военсталами! Или как Мазу-садиста выследили и…
– Прежде чем наш командир станет отвечать на этот вопрос, – заговорил белобрысый Кирилл неожиданно интеллигентно и рассудительно, – мы бы хотели узнать, для чего вы собираетесь нанять нас.
– Это секретная информация, – ответила она. – То есть секретная для тех, кто не участвует в деле. А вы пока не участвуете.
Кирилл поднялся со стула. Мировой не возражал – должно быть, белобрысый часто вел переговоры от лица группы, язык у него явно хорошо подвешен.
– Большую часть наших, как вы выразились, дел нельзя назвать соотносящимися с духом международного законодательства, – произнес Кирилл, вежливо улыбаясь, и сделал жест в сторону коротышки. – Конечно, Карл поручился за вас, но все же мы до сих пор вас не знали, имели лишь шапочное знакомство с вашим братом и его напарником Опанасом. Мы не знаем, насколько можем доверять вам, и не станем посвящать в наши тайны, не имея никакого понятия о том, что вы хотите нам предложить.
По окончании этой речи Нешик дернул себя за нос, пробормотал: «Во излагает!» Брюква сидел неподвижно, равнодушно пялился перед собой и, кажется, не вникал в беседу, предоставив подельникам вести переговоры. Мировой спокойно слушал.
– Ну хорошо, – сказала Катя. – Я хочу нанять вас, чтобы довели до места за ЧАЭС. Будете охранять меня – туда и обратно. Точный маршрут покажу по карте позже. Конечно, он будет меняться исходя из ситуации, но в целом направление понятно. Я…
– Постой! – перебил Нешик. – Ты что… Ты это о чем? За ЧАЭС? Там же не пройти!
– Теперь пройти, – сказал Брюква хриплым голосом. – Теперь перетрусилось все, пройти сложно, но можно.
– И далеко на север? – спросил Мировой.
– До берега Грязевого озера.
– Ого! – вскинулся Нешик.
– Я хорошо плачу вам. - Карл закашлялся.
– Я же предупреждал – не о деньгах! – прошептал он, повернув голову к Кате.
Она даже не взглянула на него.
– Можно ли узнать, с какой целью? – спросил Кирилл. Готовая к этому вопросу девушка ответила:
– Мне надо передать кое-что. Кому – не скажу. Просто передать и сразу назад. Этого пока достаточно.
Спустя пять минут они договорились. Карл, поставив сумку между ног, покопался в ней и подошел к наемникам с банкнотами в руках. Мировой шагнул из-за стульев; стоя спиной к Кате, коротышка передал ему деньги, они пошептались. Девушка внимательно наблюдала. Кирилл вновь поднялся, отстегнул от пояса коричневый сверток, развернул – это оказался кожаный пакет на «молнии». Мировой положил туда деньги, Кирилл застегнул пакет и повесил на пояс.
– Отправляемся сегодня? – уточнил старший.
– Вечером. У вас есть машина?
– Джип. Обычно оставляем снаружи Кордона.
– На каком КПП у вас прикормлены солдаты? Я не хочу ехать до Кордона вместе, привлечем ненужное внимание. Встретимся в Сундуке, знаете такое место?
– Ясное дело, – сказал Нешик.
– Да, и оружие у вас какое? Мне надо знать… - Мировой кивнул – тут наниматель и вправду должен быть в курсе.
– «M-4», – сказал он.
Катя разбиралась в оружии все больше теоретически – она нахмурилась, припоминая.
– Карабины, модульная схема, можно менять блоки из «М-16»…
– Ну да, – сказал он. – Только приклад телескопический и ствол укорочен.
– Это те, что со съемной рукоятью, чтобы легче носить? - Он впервые с интересом глянув на Катю – и откуда рыжая девка знает подробности? – потом поправил:
– У Нешика и Кирилла с рукоятьями. А у меня и Брюквы оптика стоит, прицел то есть. У всех такое цевье, чтобы подствольник можно было повесить. Калибр «М-4» знаешь? – Когда она кивнула, Мировой добавил: – А подствольники там сорокамиллиметровые.
Катя сказала:
– Значит, в Сундуке завтра вечером. Или от КПП, через который вы обычно проходите в Зону, туда далеко? Тогда…
– Мы успеем, – сказал Мировой, и Кирилл кивнул.
– Боеприпас и провиант обеспечиваю я, – заключила она.
Следующим наемником оказался тот самый здоровяк с плоской рожей, которого Катя заприметила в зале. Войдя, он плюхнулся на тяжело заскрипевший стул, положил на колени пудовые кулаки и неподвижно уставился перед собой. Глядел наемник вроде на девушку, а вроде и мимо, не разберешь.
– Хохолок, – сказал Карл. – Это Хохолок. Он с Карпатских гор к нам спустился.
Нарядом здоровяку служили широкие красные штаны, короткие сапоги и меховая безрукавка на голое тело. Под ней – волосатая, будто мхом заросшая грудь и выпуклое пузо с пупом, куда Катя могла всунуть кулак. Руки как бревна, бицепсы как ядра. Нос маленький, монгольские скулы. И ни тени мысли на лице. Башка лысая, только с центра макушки свешивается длинная прядь волос, уходит за правое ухо и дальше, аж до плеча.
