Когда Наполеон вошел в Москву, то вместо осеннего листопада он вынужден был наблюдать огненный смерч, в котором, заблудившись в лабиринте улиц, он едва не сгорел сам. Солдаты, посылаемые за провиантом в близлежащие деревни, возвращались без оного или не возвращались вовсе. На глазах у императора армия превращалась в скопище мародеров. И что хуже всего, местность вокруг Москвы полностью контролировалась партизанами.
Наполеон чувствовал себя в мышеловке, которая вот-вот захлопнется. 23 сентября он послал главнокомандующему русских войск предложение о перемирии. Письмо заканчивалось таким пассажем: «…молю Всевышнего, чтобы Он хранил вас, князь Кутузов, под Своим священным и благим покровом». В ответ Михаил Илларионович недвусмысленно дал понять, что московскому погорельцу есть смысл просить Всевышнего о чем-либо более насущном… для себя. Перемирия же не будет. Будет война.
Наполеон не мог не понять, что эхо Бородина догонит его везде на этой земле. И Москва была тому лишним доказательством. Покинув столицу, он отступал по разоренной Смоленской дороге.
Бородинское сражение, которое Наполеон назвал «битвой гигантов», осталось в его памяти как нечто роковое, над чем его воинский гений был не властен.
Сосланный на остров Святой Елены, он возвращался памятью к своим пятидесяти баталиям и утверждал, анализируя их ход и итоги: «Самым ужасным было то, которое я дал под Москвою. Французы показали себя в нем достойными одержать победу, а русские стяжали славу быть непобедимыми».
Император французов, а за ним и его соотечественники всегда называли событие 26 августа не иначе как «битвой под Москвой». Слово «Бородино» они так и не выучили. Впрочем, на больших картах мира и нет такого названия…
ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ
Во всей огромной массе людей был человек, для которого слово «Бородино» было полно особого трагического смысла. Александра Тучкова — одного из пяти братьев — генералов русской армии называли Тучковым Четвертым. Романтический красавец «со станом Аполлона», склонный скорее к научным занятиям и литературе, он тем не менее еще подростком был зачислен в артиллерию — Тучковы испокон веков носили мундир.
…В одном из московских домов, еще будучи полковником, Тучков увидел женщину, без которой вскоре не представлял своей жизни. Маргарита Ласунская, урожденная Нарышкина, измученная неудачным браком, тоже полюбила его.
Маргарита добилась развода, ее родители же категорически отказали посватавшемуся Тучкову. Только через четыре года Маргарите и Александру все-таки удалось пожениться.
Словно предчувствуя, сколь недолгим окажется их счастье, Маргарита сопровождала мужа во всех походах, переодевшись в мужской костюм. В 1811 году в дороге у Тучковых родился сын Николай.
Перед началом войны полк Тучкова, уже генерала, был расквартирован в Минской губернии. Когда они отступали к Смоленску и стало ясно, что здесь будет «дело», Александр посадил жену и сына в карету и отправил домой, в Москву.
А незадолго до этого приснился Маргарите странный сон. Она видела себя в незнакомом городе, на стенах которого, куда бы она ни бросила взгляд, появлялась сочащаяся кровью надпись: «Твой муж пал в Бородино». Маргарита в ужасе разбудила мужа. «Бородино, Бородино — где это?» Чтобы успокоить жену, Александр взял карту, и с зажженной свечой в руке они тщетно искали это название. «Это, наверное, в Италии, Маргарита. А мы с тобой в России. Не волнуйся и спи...»
ОПОЛЧЕНЦЫ И СВЯЩЕННИКИ
Александр I обратился ко всем россиянам с призывом жертвовать собою «для надежнейшего охранения Отечества». В ополчение мог вступить каждый без различия сословий и занятий. Эта мера была вынужденной. Общая численность регулярных войск составляла 590 тысяч человек и была явно недостаточной для противостояния «Великой армии». В самый короткий срок численный состав народного ополчения был доведен до 420 тысяч.
…В годину наполеоновского нашествия Святейший Правительствующий Синод принял беспрецедентное постановление о разрешении семинаристам пополнить народное ополчение.
Таков был ответ на призыв императора.
В действиях против французов, и в частности в Бородинской битве, ополченцы сыграли значительную роль.В первую очередь это касалось спасения жизни раненых — именно на ополчение была возложена задача выносить их из-под огня.
И тут самопожертвования порой сугубо гражданских людей были беспредельны. Генерал М.С.Вистицкий свидетельствовал: «Они во время сражения выбегали даже вперед фронта к стрелкам и выхватывали почти из рук неприятеля своих раненых». Порой, добыв себе оружие, ополченцы сражались плечом к плечу с регулярными войсками.
Церковным приходам разрешалось снабжать добровольцев как одеждою, так и продовольствием.
Особо стоит сказать о полковых священниках, чье героическое поведение заставляло командиров хлопотать о награждении их боевыми орденами.
Они шли в бой, вооруженные только крестом, находились рядом с солдатами, вселяя в них веру в победу, причащая умирающих, хороня павших. Безоружный духовный пастырь поддерживал в них спасительную мысль, что «с крестом в сердце и с оружием в руках никакие силы человеческие их не одолееют».
БАТАРЕЯ РАЕВСКОГО
С трех часов пополудни внимание французов сосредоточилось на Курганной высоте с находящейся на ней батареей Раевского. Наполеон понимал, что, пока она не будет взята, ни о какой победе над русскими думать не приходится. Теперь все силы были брошены на этот редут, штурмовавшийся буквально безостановочно.
Когда артиллеристы генерала Костенецкого расстреляли все боеприпасы и французы окружили батарею, он возглавил рукопашный бой. Неприятеля было вдесятеро больше. Генералу — богатырю двухметрового роста — перед войной специально «по руке» выдали огромный палаш из арсенала Оружейной палаты. Но когда и это оружие разлетелось на куски, Василий Григорьевич схватил банник — палку с утолщением на конце, которой досылали ядро в дуло пушки. Размахивая им, как палицей, генерал врезался в самую гущу врага, увлекая за собой артиллеристов с тесаками. Напор был такой, что эскадрон противника повернул обратно.
За свой подвиг Костенецкий был повышен в чине, награжден Георгиевским крестом и золотой шпагой за храбрость. Удача того рукопашного боя подала ему идею заменить деревянные банники металлическими, чтобы в случае надобности применять их для оборонительных целей. Александр I, прочитав этот проект, вернул его автору с припиской на полях: «Нетрудно ввести железные банники, но где я возьму стольких Костенецких?..»
А тем временем среди разрушений, огня и дыма, где, казалось, не оставалось места ничему живому, Курган не переставал сопротивляться.
Превосходство противника было многократным. Командир пехотинцев, защищавший батарею Раевского, генерал П.Г. Лихачев, увидев, что из всей дивизии в живых остался он один, бросился на неприятельские штыки, желая разделить общую судьбу. Но французы, заметив генеральский мундир, оставили израненного Лихачева в живых, хотя на Курганной высоте ни те, ни другие в плен уже никого не брали. Лихачев выжил и даже был представлен Наполеону. Наслышанный о мужестве «достойного воина», император собственноручно попытался вернуть тому его шпагу, но генерал отказался принять оружие из его рук...
После захвата батареи французами оставшиеся в живых отошли за Курган на расстояние пушечного выстрела и встали насмерть, готовясь принять и выдержать последовавший удар неприятельской конницы. И дальше враг продвинуться не смог! Уже спускалось солнце, а в центре русской позиции все еще шли жесточайшие бои.
Но с этого момента активные действия французов стали постепенно стихать. Теперь они под огнем все еще «говоривших» с высот русских пушек отходили на исходные рубежи...
Кутузов отписал в Петербург, что «неприятель нигде не выиграл ни на шаг земли с превосходными своими силами».
Людмила Третьякова
Заповедники: Соль Земли
Причудливые арки Национального парка Арчес штата Юта стоят, балансируя в хрупком равновесии среди сурового ландшафта.
Их формирование началось несколько десятков миллионов лет назад, когда соленый океан многократно наступал и отступал, затопляя эту территорию. Вода испарялась, осаждая соль, и за множество веков ее накопилось сотни метров...
Слои соли покрывались песчаными и глинистыми наносами, доходящими до полутора километров толщины. Огромный вес этих пород выдавливал более эластичные кристаллы соли, образуя вздутия, разломы и поднятия. В конце юрского периода — около 135 миллионов лет назад, большая часть подвижек соли прекратилась, а наносы песка, глины и камней продолжались еще нескольких миллионов лет. Но другая могучая сила — эрозия унесла почти 1 700 метров скальных наслоений и обнажила песчаник, из которого, собственно, и состоят арки. Именуется этот песчаник Энтрада и представляет собой смесь песка разных текстур и плотностей, скрепленную натуральным цементом, в том числе и кальциево-карбонатного. Различие в крепости и количестве цемента обусловило более легкое вымывание песка в одних местах, пока в других он сопротивлялся силе воды. Сообщество микроскопических растений — лишайники, грибки и цианобактерии (сине-зеленые водоросли) — замедляло эрозию, удерживало влагу, и добавляло азот, перерабатывая его из атмосферы в бедную питательными веществами криптобиотическую почву, играя важную роль в стабилизации поверхности. Так стали образовываться арки, окна, «плавники», пьедесталы, столбы.
