За окном зарядил дождь. Фу!
Мерзкая погода, но если дождь кончится,
то после обеда побегаю по лужам.
Лика задумалась и начала грызть колпачок. По комнате прокатился странный звук. Кто-то царапал дверь.
— Пантюша, это ты? — спросила девочка, не поворачивая головы.
В ответ раздалось громкое и протяжное «мяу».
— Сейчас я тебя впущу.
Лика встала со стула, спрятала дневник под подушку и подошла к двери, чуточку ее приоткрыв. В образовавшуюся щель просунулась рыжая лапа и начала шкрябать по полу, пытаясь протиснуться в комнату. Кот, томящийся за дверью, пыхтел, как паровоз, дергал лапой и периодически громко мяукал. Подглядывая за своим любимцем в щель, Лика давилась от смеха. Наконец, выбившейся из сил Пантелей оставил попытки пролезть в комнату и развалился на пороге, нервно размахивая хвостом. Потянув дверь на себя, Лика освободила проход в комнату. Кот повернул голову и посмотрел на хозяйку.
— Ну, ты будешь заходить или нет? — девочка присела и потрепала Пантелей по белому животу.
Зверь заурчал и вытянул лапы.
— Не было бы дождя, мы бы пошли на улицу качаться на качелях, а теперь придется сидеть дома! — Она встала и, перешагнув через кота, стала спускаться по лестнице.
Бабушка гремела посудой на кухне, в телевизоре какая-то тетенька оживленно размахивала руками и что-то кричала.
— Ужас какой! — сказала Лика и переключила канал.
На экране появился бородатый мужчина, сидевший за столом, и о чем-то рассказывал. Девочка прислушалась.
«…Призраки это духи умерших людей, по той или иной причине оставшиеся среди нас и живущие на Земле…»
— Интересненько! Надо послушать, — сказала Лика и села за стол.
В это время бабушка вышла из кухни.
— Доброго утра, милая, — сказала она.
— Ага, и тебе, ба! — девочка повернулась и помахала рукой. — Только оно не очень доброе. Вон, зарядил с утра пораньше!
Женщина улыбнулась.
— Ну, дождик это тоже хорошо. От постоянной жары и цветы погибнуть могут и трава.
— И урожай на полях, — продолжила за нее Лика. — Нам по природоведению говорили. Ба, а хочешь, шутку скажу?
Бабушка перекинула через плечо полотенце и села на стул.
— Давай, а потом завтракать, — Она посмотрела на телевизор. — А что ты такое смотришь?
— А, про призраков, — махнула рукой девочка. — Так вот, шутка: дождь обещали местами, а льет по всей деревне!
Женщина взлохматила ладонью волосы внучки.
— Очень смешно. Тебе сколько яиц в омлет разбить, шутка моя?
Девочка закатила глаза.
— Одного мало, а десятка, пожалуй, будет много. Вот три в самый раз. Заранее спасибо.
Бабушка хмыкнула и скрылась на кухне, оставив внучку наедине с телевизором.
«Призраки могут жить в доме. Не редки случаи, когда они двигали с одного места на другое различные предметы, иногда даже мебель…» — бормотал с экрана бородач.
— Интересно, а они могут человека со второго этажа отнести в ванную на первом? — задумчиво произнесла Лика. — Было бы круто!
Бабушка поставила на белую скатерть чайный набор и маленькую, плетеную тарелку с нарезанным черным хлебом. Девочка тут же схватила один кусочек и принялась жевать.
— Ну, вот что ты, будто век не емши?! — воскликнула женщина, наливая чай. — Подожди, сейчас омлет принесу.
— Так я и жду! — улыбнулась Лика и, махнув рукой на телевизор, добавила, обращаясь к ведущему: — Ну, покажите их уже, чего бубнить-то?!
Тарелка проплыла мимо ее лица, и она заводила носом, втягивая запах запеченных в духовки яиц, смешенных с молоком. Румяный омлет так и просился в рот!
— Ликушка, ты руки помыла? — спросила бабушка.
Девочка ойкнула, вскочила со стула и умчалась в ванную, но уже через несколько секунд вновь сидела на стуле. Взяв в руки столовую ложку, Лика облизнулась и запустила серебристый металл в пышущий жаром мякиш своего завтрака. За ее спиной раздался громкий топот и мяуканье. Пантелей, почуяв запах, несся по лестнице, перебирая лапами. Оттолкнувшись от пола, он взмыл, словно ворона, и приземлился уже на столе, попав лапой на край плетеной тарелки, перевернув ее. Кусочки хлеба разлетелись в разные стороны.
— Ну что ты будешь делать! — крикнула Лика.
Кот втянул голову и прижал уши, ожидая трепки за свое поведение. Девочка быстро собрала хлеб и погрозила своему любимцу пальцем.
— А если бы в чашку попал, дурень?! Обварился бы! — и она отхлебнула чая.
«…Многие говорят, что видели призраков. Они описывали их, как еле заметное голубое свечение» — продолжал тараторить телевизор, — «Никто не знает, где живут призраки и опасны ли они для людей…».
— Во! — удивилась Лика, отхлебывая чай, — Сам ничего не знает, а целую передачу придумал! Пантелей, я призрак, бойся меня!
Она выпучила глаза, выпятила губы и затрясла руками над головой. Ложка выскочила из ее кулачка и завалилась под стол. Девочка нагнулась ее поднять, а когда высунула голову, то обнаружила, что кот пытается стащить с тарелки омлет.
— Пантелей! — шикнула она, — Я же из твоей тарелки не ем… Иди отсюда.
Кот спрыгнул со стола и растянулся на полу. Лика свернула омлет трубочкой, как любила поступать с блинами, произнесла своё:
— М-м-м… Вкуснотища! — и принялась откусывать от яичного рулончика, тщательно пережевывая, одним глазом смотря в телевизор.
Омлет закончился быстрее, чем девочка ожидала, поэтому, отхлебнув из кружки, она с сожалением вздохнула, взяла посуду и пошла в кухню, шаркая ногами по полу.
— Ноги поднимай! — прикрикнула на нее бабушка. — Идешь, как старуха! Я и то так не хожу!
— Так ты и не старуха, с чего тебе так ходить-то?! А я уже на год старее стала. Мне можно. — Она опять вздохнула.
Тарелки звякнули о раковину.
— Ба, я, пожалуй, пойду, порисую…
— Пойди, пойди, внученька, — прозвучал голос, и ступеньки заскрипели под шагами Лики.
Скрип-скрип, скрип-скрип…
* * *
За окошком шел дождь. Он барабанил по стеклу, стекая ручейками вниз. Большие капли висели, покачиваясь, на прутьях решетки, силясь удержаться, но срывались, ударяясь о подоконник. В палисаднике образовалась большая лужа, которая сплошь была покрыта огромными пузырями. Они то лопались, то снова появлялись. Легкий ветер раскачивал ветви старого дуба, а мокрые, волнистые листья приветливо махали. Лика слезла со стула и отошла от окна.
— Ну и погодка! — она надела фартук и включила проигрыватель.
Рисунок уже ждал ее на мольберте. Баночки с гуашью аккуратно расставлены на стуле, покрытом старой газетой. В непроливайке покоились кисточки. Взяв одну из них и макнув в коричневую краску, девочка стала наносить тонкие, частые линии. Штрихи были короткие и быстрые. В результате через несколько секунд у дома появился совершенно голый куст. Потом еще один. Затем Лика одела ветки зелеными листьями и кусты ожили.
— Сейчас… — заговорчески сказала она, макая кисть в фиолетовую гуашь. — Вот так…
И обычный, ни чем не приметный куст, превратился в цветущую сирень.
— О! — вырвалось у Лики.
Она схватила другую кисть, макнула ее в белую краску и принялась ставить на втором кустике точки.
— Ты сейчас станешь похож на…на… Да как же его?! — девочка почесала затылок и крикнула в приоткрытую дверь: — Ба! А как называются кусты, что у соседей возле забора растут? У них еще такие белые не ягоды, хлопают здорово, когда на них наступаешь… И тут откуда-то снизу прозвучал ответ, от которого Лика чуть не упала на пол!
— Царство — растения. Отдел — покрытосеменные. Класс — двудольные. Порядок — ворсянкоцветные. Семейство — жимолостные. Род — снежеягодник. Волчья ягода, только белая!
Лика открыла рот и выпучила глаза от удивления, и хотела еще что-то спросить, но тут же передумала. Она даже не сказала бабушке спасибо, а только пробубнила себе под нос:
— И откуда она это знает?!
— Мне тоже было интересно, как они называются, вот и запомнила! — вновь раздался голос бабушки, и Лика подбежала к двери, чтобы посмотреть, не подслушивает ли та.
— Я тоже любила их давить, когда маленькая была! — вновь раздалось снизу.
— Ну, ты и энцикпо… энкицло… энциклопедия! — прошептала девочка и вернулась к рисованию.
Грязная вода утекла за окно, смешавшись с дождевой, а ее место заняла новая, из графина.
— Пум пурумпум пу пурумпу трам пам па! — пропела Лика вместе с проигрывателем песенку из мультфильма про медвежонка. — Пару грибов не помешает…
И она нарисовала, чуть ли не десяток грибов, с ярко-красными шляпками в самом низу рисунка. Сполоснув кисточки, девочка отошла от картины, пристально вглядываясь в нее и оценивая свою работу. Посмотрев в окно, Лика обнаружила, что дождь закончился, и небо стало проясняться. Ветер прогонял тучи, открывая бесконечную синеву. Быстренько закрыв все баночки с гуашью, юная художница скинула фартук, выключила проигрыватель и поспешила вниз, громко стуча по ступенькам каблучками сандалий. Допрыгав до двери, Лика надела разноцветные резиновые сапоги, накинула прозрачный дождевик, схватила под мышку упирающегося Пантелея и выскочила на улицу.
