Но было кое-что другое…
Афганистан — страна горная. А горы, если немного поработать и включить какое-никакое воображение — отличная площадка для старта неуправляемых ракет систем залпового огня. Ведь для того, чтобы выстрелить такой ракетой, не нужно обязательно иметь в своем распоряжении пусковую установку. Провод, электротаймер, обычный аккумулятор. В качестве стартовой площадки великолепно подходит лист шифера. Небольшой расчет, под каким углом наводить, доступный любому офицеру, изучавшему СУОНА[4] — и…
И все…
— Осторожнее! Осторожнее не уроните! Кладем. Вот так…
Ракетный снаряд калибра сто двадцать два миллиметра, от реактивной системы залпового огня русского производства весит ни много ни мало — сто десять килограмм, считая ящик, в котором он упакован. Таких снарядов с последним караваном Кариму доставили ни много, ни мало — сто штук. Один залп реактивной установки — сорок снарядов. Дальность полета каждого такого снаряда от пяти до сорока километров, рассеивание — девяносто метров. Это с пусковой установки, листа шифера конечно на порядок больше. Да и дальность поменьше — Карим сейчас готовился запускать снаряды с дальности примерно пятнадцать километров. Но прежде чем запускать — всю эту беду надо было разложить, подключить к системе, подающей ток и направить строго туда, куда нужно. Угол наклона пусковых установок вычислили специалисты по артиллерии на базе данных спутниковой разведки и передали готовое огневое решение в комплекте со снарядами. Но его надо было еще выдержать. И заранее все это сделать было нельзя — британцы не дураки, есть у них и спутники и разведывательные самолеты. Делать все нужно в самый последний момент и самому. Если принести снаряд и положить его на направляющие пуштуны еще могут — то подключить правильно систему зажигания в обход штатной — это может только он один, Карим. Вот и приходится разрываться — один на все…
— Абдалла, подержи этот провод. Не вздумай его опустить, если коснешься им корпуса ракеты — все мы отправимся к Аллаху!
— Понял, эфенди…
Абдалла послушно взял провод, Карим начал орудовать отверткой.
— Эфенди Карим…
— Что?
— А эти ракеты и в самом деле долетят до англизов?
— Еще как долетят. Смотри внимательно, потом тебе придется делать то же самое, учись.
Абдалла учился. В Афганистане с учением были большие проблемы, в школы ходили только в городах и то только дети чиновничества и аристократии. Остальных учили — чему могли — муллы из мечетей, а также отцы. А чему могли научить отцы, сами никогда не учившиеся в школе? Только тому как из автомата и гранатомета стрелять.
Карим же был человеком из другого мира. Он был правоверным — и в то же время он мог назвать любую звезду на небе, он часами мог рассказывать о чем угодно. И еще он умел воевать и учил этому других. Он учил их не одевать на себя пояса со взрывчаткой и бросаться под танки, как это иногда делали в четвертую и пятую кампании. Он учил убивать и уходить незамеченными, он учил искать слабые места в обороне баз, он учил пользовать новейшими, никогда не виданными образцами вооружения, что щедро слал пуштунам Белый Царь, сидящий на троне в далеком северном городе, где воды столько, что люди плавают по рекам как будто по улицам ходят. Ли-Энфильды и Маузеры в руках пуштунов сменились на надежные и безотказные автоматы Калашникова, а старые британские пулеметы — на русские ПК и ДШК. Они били колонны, они убивали зазевавшихся британских офицеров с расстояния больше километра, один за другим валились с неба самолеты и вертолеты противника от выстрелов шайтан-ракетами, что наводит на самолеты неверных сам Аллах. Сегодня же они должны были сделать и вовсе невиданное — разгромить аэродром ненавистных англизов и истребить попавшую в беду десантную группировку.
Карим закончил снаряжать пусковые установки, легко вскочил на ноги.
— Абдалла.
Подросток моментально подбежал к нему
— Я доверяю все это тебе. Ты должен сокрушить англизов в их твердыне. Они зарылись в землю, они думают, что карающая рука борцов за свободу не достанет их там — но они ошибаются. Ты и никто другой должен отомстить за свой народ, сжечь англизов в их логове. Потом — сразу уходи, не дожидайся пока англизы придут сюда. Сразу уходи, понял?
— А вы, эфенди…
— Я ухожу. Я нужен там. А ты нужен здесь Абдалла.
— Но с кем вы пойдете?
— Я пойду один, Абдалла. Для меня это недалеко. Помни — через четыре часа, Абдалла.
— Через четыре часа. Аллах да покарает неверных собак, пришедших на нашу землю с войной.
Глаза Карима странно заблестели
— Храни тебя Аллах, Абдалла. Помни о своем долге, живи по заветам предков.
— Храни тебя Аллах, Карим-муаллим. Ни я, ни мой отец, ни мое племя не забудем ни тебя, ни того что ты для нас сделал.
— Я сделал не так уж много. И многие из твоих соплеменников полегли в войне.
— Ты дал нам надежду, эфенди, Надежду на то, что настанет тот день, когда мы станем хозяевами своей земли. Храни тебя Аллах…
Широким солдатским шагом Карим пустился в путь. Ни разу он не обернулся, чтобы увидеть тех, кого он здесь оставлял. Нет он не оставлял их на смерть, он уходил на смерть сам. Он знал, что произойдет в ближайшие часы, и знал, что за самолет упадет в этом районе. И знал, что шансов выжить что у него, что у людей шейха к которым он шел очень и очень немного…
10 августа 1996 года
Форт-Мид, штат Мэриленд
Здание Агентства национальной безопасности САСШ
Агентство национальной безопасности САСШ среди всего сонма секретных служб заокеанской империи было самым засекреченным и самым хорошо оплачиваемым. И то и другое было хорошо понятно. Засекреченным — потому что само АНБ (NSA, иногда это переводилось как No Such agency, агентство которого не существует) само специализировалось на перехвате секретной информации других государств, хорошо оплачиваемым — потому что основой для перехвата служила спутниковая группировка, в которую входили как спутники чисто шпионские, так и спутники двойного назначения. Например, спутники, обеспечивающие межконтинентальную телефонную связь и Интернет — они передают поток информации нее только абонентам, но и ближайшей наземной станции системы глобального перехвата Эшелон. Сами спутники стоили очень дорого, а еще дороже обходилась их разработка, причем четко проконтролировать, куда именно пошли отпущенные на научно-технические разработки деньги, было невозможно. Поэтому, отставные сотрудники АНБ, особенно высшего ранга были желанными членами Совета директоров для любой компании, работающей в сфере коммуникаций. АНБ работало в тесной связи с разработчиками всех компьютерных программ, особенно тех, что обеспечивали зашифровку информации, отпускало по «схожей» цене собственные научно-технические разработки придворным фирмам, которые потом выходили с ними на биржу и зарабатывали миллиарды.[5] В общем — работали…
Агентство национальной безопасности квартировало в нескольких огромных зданиях, облицованных черным стеклом, построенных на военной базе Форт-Мид, что находится посредине дороги, ведущей из Вашингтона в Балтимор. Там находится основная база агентства, там находится компьютер Крей, обрабатывающий стекающуюся со всего мира информацию, там же сидит не одна тысяча аналитиков, просеивающих информацию и пытающихся превратить ее в разведданные. Аналитики были распределены по секторам, разбитым в свою очередь по географическому признаку. Сидели же они, по американской моде, в огромном зале, разделенном тонкими перегородками. Открытая офисная архитектура, чтоб ее…
Скрыть что либо от АНБ было невозможно. Особенно — если изначально АНБ технически сопровождает какое-то событие или какую то специальную операцию. Вот и сейчас — на то, чтобы собрать разведывательные данные по катастрофе самолета Грамман в северном Афганистане и подготовить первичный анализ события, аналитикам потребовалось двадцать четыре минуты, считая с момента, как искореженный фюзеляж самолета рухнул на каменистый склон безвестного ущелья в Афганистане.
Собрались «наверху» в кабинете заместителя директора АНБ адмирала Стенсфилда Тиркена. Наверху — это и впрямь было наверху, эта аббревиатура ни коим образом не намекала на начальство. Кабинеты ведущих специалистов и руководителей АНБ были словно ласточкины гнезда прилеплены к стене огромного зала, где сидели аналитики, и отличались прозрачными стенами. Хорошо, что хотя бы не прозрачным полом.
Собирались быстро, поэтому не всех нужных специалистов удалось найти, особенно если учесть, какой сейчас был час. Сектор Индии представлял старший аналитик Микаэль Герет (именно так, Микаэль а не англизированное Майкл), отдел спутникового перехвата — начальник отдела Томас Лафайет, «русский» отдел — старший аналитик Сара Вачовски. Учитывая секретность совещания, больше никого не пригласили — только тех, чье присутствие жизненно необходимо для принятия правильного решения.
