Рейтинговые книги
Читем онлайн Олег Рязанский - Галина Дитрих

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 66

– Ну, Щур… Да за такие слова… Знаешь куда тебя отправить можно?

– Димитрий Иваныч, сядь, успокойся… и поставь на место табурет! Знаю, что той ночью пребывал ты в опочивальне. Но не в своей… Молчу! И не хватай чугунный подсвечник! А неблаговидные случаи, связанные с царственными особами, были. Например, римский император Нерон, чтобы отвести от себя подозрения, сам поджег Рим! Предлагаю подумать над ликвидацией разницы между высотой кремлевской стены и княжьими палатами, дабы у других разбойничков не возник соблазн воспользоваться этим же способом для изъятия княжьей казны или другого казенного имущества. Посему, надобно либо передвинуть княжьи палаты поближе к центру Кремля, либо отодвинуть подальше Кремлевские стены.

Поставив в разговоре жирную точку, Щур сверканул увеличительным глазом и удалился. Не прощаясь и без разрешения. Имел право. С измальства на княжьем дворе жил. С малолетним Дмитрием из одной миски кисели-каши хлебали. Только Дмитрий вырос до княжеского звания; а Щур так и остался неизвестно чьим подброшенником…

Ветер усилился, захлопал ставнями. Дмитрий Иванович высунулся в окно:

– Эй, кто там внизу, закрыть ставни и позвать зодчего!

Ставни закрыли, но вместо зодчего пришел старший каменщик.

Руки – лопаты, плечи – шире дверей. Снял шапку:

– Не придет зодчий, Димитрий Иваныч.

– Заболел или сломал ногу?

– Хуже, княже, ушел он.

– К теще на блины?

– Он не женат, княже. По его объяснениям, человек высокого искусства должен быть свободен от брачных уз, иначе он не создаст ничего выдающегося. У него страсть другая. Не человеческая. Чуть грянет рассвет над Москвой-рекой, как он бежит любоваться восточной угловой башней. Кланяется ей, вздыхает. А на закате припадает коленями к подножью западной. Гладит ладонями белый камень, смыкает во блаженстве очи пред красотой изваянной. Блаженный… но я его понимаю. Вчера отдал мне все чертежи и ушел…

– Но почему?

– Он обиделся.

– Что ему не хватало?

– Свободы творчества. Простора деятельности. Зодчий сказал, что у него руки не подымаются заниматься всякой мелочевкой наподобие оконных наличников или навесом над ступенями заднего крыльца. Его призвание – возводить сооружения типа Кремлевских стен, Оружейных палат, иначе он зачахнет без воплощения в жизнь своих идей за отсутствием поля деятельности.

– Так дать ему поле! Хоть Ходынское, хоть Кучково!

– На Ходыноком поле регулярно проводятся ратные сборища, стрельбища и прочие игрища, а Кучково поле – место карательных экзекуций…

– Отдать его зодчему! Пусть творит! Но сначала пусть закончит наличники и ликвидирует скрип половиц в стольной.

– Поздно. Зодчий взял циркуль, отвес, сажень мерную и. удалился. И светлый дух белого мячковского камня последовал за ним. Так и пошли вместе. В обнимку.

– Куда?

– Вдоль Тверской-ямской, Тверскою заставою…

– В Тверь? Догнать! Вернуть! Впрочем, отставить, поеду за ним сам. Эй, конюшенный, седлать лошадей!

Поехали… Проехали Чистополье, Калинов-мост, Черемушки, а далее запетлял зодчий, заложил дугу на девяносто градусов. Не иначе как следы заметает, раз свернул на юг и пошел через Внуково, Дедово, Батюшкино… На большаке из-за поворота вывернулся десяток людей конных. И в одном из них узнал Дмитрий Иванович князя рязанского. Окликнул:

– Вот так встреча, Олег Иваныч!

Съехались. Князь московский на коне со звездой во лбу. В чужих краях выпестованном, в дар привезённом. Но годный лишь для коротких выездов. А князь рязанский на коне приземистом, рыжем с веснушками и гривой, ветром раздвоенной, а не приглаженной конопляным маслом. Седло князя московского из тисненой кожи, стремена посеребряны и в узорах. А у Олега Рязанского стремена деревянные. Не от скупости, а для удобства. Зимой ноги в деревянных стременах не мерзнут.

Сначала поздоровались лошади. Первым, длинноногий скакун под чепраком ковровым. Ударил о землю правой задней, шварканул левой о правую переднюю и снова топнул. А конь князя рязанского под чепраком дерюжьим и оттого не скользким, лишь слегка приподнял неподкованное копыто, дескать, мы тоже умеем так, но не хотим. Он статью невзрачен и ростом не вышел, зато родом от небесных лошадей с крыльями, не знающих в беге пота и усталости. Одну из них, отбившуюся от табуна, присмотрел несчастный одноногий и одноглазый скиф, выгнанный из племени по ущербности. Подкараулил он коня, заарканил, обрезал крылья, приручил, прискакал на нем к сородичам и стал вождем, так-то…

Поздоровались и всадники. По-человечески. После чего князь московский слегка ослабил поводья:

– Откуда путь? Судя по месту сворота на большак, похоже, к сестре в Брянск ездил? В леса, глухие, дремучие, дебрянские с брынскими разбойниками? Не по поводу ли женитьбы князя смоленского на твоей дочери? – то был элегантный точечный укол копьем в адрес Олега Рязанского насчет преобладания у последнего дочерей.

– А твой путь куда? – ушел от ответа князь рязанский, – судя по взопревшему коню, он под тобой готов наземь брякнуться от усталости. Рабочий конь и на соломе скакун, а длинноногий пустопляс и на овсе еле-еле ногами перебирает… – Это был ответный удар булавой с набалдашником в особо чувствительное место, но Дмитрий Иванович сделал вид, будто у него запершило в горле:

– Отлавливаю одного беглеца, что нацелился на Тверь, а сам кругами пошел…

Солнце тем временем на обед повернуло и комары взъярились – на людей набросились. Дмитрий Иванович в раздражении по щекам комарье стал размазывать, а Олег Иванович неэффективно бить плетью.

Пока сдвоенный конвой тройную уху ладил, разговор крутился вокруг рыбной ловли. Какой рыбице червь нужен, а какой мотыль. Какая рыба взаглот берет или влет, либо на рывок идет, либо на шнур ловится, на глазок, на прищур, на бластер, тестер, бунер и не только окунь зарится на копыто подпаленое. А если рябь по воде пошла продольная – верный шанс поймать жереха на жареху, жор у жереха, проклюнулся! Вообще-то, жерех – рыба с утонченной натурой, хоть и хищная. Подозрительная, но любопытная. На дне отдыхать любит, согласно поговорке: рыба ищет где глубже… И как на этом самом месте над омутом под ветлами Емеля золотую рыбку поймал…

Сбросив сапоги, князья полуприлегли на траву. У одного каблук сношен во внутрь, у другого – наружу. Один седло под правый бок подложил, другой – облокотился левым. Противоположности. Противники? Нет. Но и не друзья. Дружба – это владение общими интересами, взаимовыручка, обязательства… А у них то так, то эдак, с попеременным перемирием, причем уступок делал больше Олег Рязанский, хотя первым же хватался за оружие…

Помолчав, снова разговорились. Олег Рязанский о трофеях охотничьих, о бездонном мещерском озере, где обитает зверь не зверь, рыба не рыба… Дмитрий московский о том, как тяжела шапка мономахова, как неравномерно пополняется казна, насколько увеличились расходы на льготы мастеровитым лицам и ликвидацию последствий разбойных нападений под началом атаманши Маруськи Климовой из Бутырок. Видано ли такое, чтобы бабе подчинялись мужи разбойные? Князь наш светлый Владимир Красно Солнышко еще в те далекие времена поднимал вопрос о мерах борьбы с разбоями, а за ночное хождение без дела по Киеву назначал битье кнутом… На передыхе поинтересовался:

– А у тебя, Ольг Иваныч, как дела?

– На нашей грядке свои порядки.

– Говорят, строиться задумал?

– Уже донесли?

– На то и существуют доносчики.

– Верно! – ухватил быка за рога Олег Рязанский. Он, как всегда, себе на уме был, но и пустословием не обижен. – Замыслил кое-что перестроить. Городской торг переместить за городской вал, а вал перенести на место старого рва, засыпать его и вырыть новый. Перемостить спуск к реке, а реку пере… – на этом месте Олег Рязанский захлебнулся словом, осознал, что переборщил, перестарался, зарвался, заврался? Сделал вид, будто тоже в горле запершило, перестроился: – а на открытом взору пространстве за новым валом воздвигнуть величественный собор с шатровыми башнями, вратами сдвоенными, надвратной церковью, колокольней с колокольными звонами. По будням – будничными, на праздник – праздничными. И под колокольный звон велю зарыть 1374 золотые монеты, по числу года закладки храма!

– А ты не опасаешься, что монетозаройщики эти монеты сами же и выроют?

– Не опасаюсь. Все предусмотрено. Монеты зароют не скопом, а по периметру фундамента всех стен. Чтобы веками стояло! Для быстрейшего претворения в жизнь замыслов, осталось отыскать хорошего зодчего.

– Могу одолжить своего, – неосторожно предложил князь московский, начисто позабыв, что зодчего у него уже нет, Олег же рязанский обрадованно вопросил:

– Так когда пришлешь зодчего, Дмитрий Иваныч, завтра? Послезавтра?

Князь московский осознал свою оплошку и стал выкручиваться:

– Рад бы услужить, да не могу, не обессудь, оговорился…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 66
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Олег Рязанский - Галина Дитрих бесплатно.
Похожие на Олег Рязанский - Галина Дитрих книги

Оставить комментарий