Я поворачиваю руку так, чтобы экран теркома оказался перед глазами. Установка по умолчанию - аудио. Мой собеседник тоже не любит показывать личико тем, кого может вызвать лишь в режиме "общий".
- Парис? - спрашивает невидимая собеседница.
- Да... - отвечаю я совершенно больным голосом. - Ты мне срочно нужна. Можешь выйти в вирт, прямо сейчас?
- Зачем? - прикидывается дурочкой Афродита.
- Мне очень плохо. Я должен немедленно тебя увидеть!
- Нет проблем. Но не в вирте, а в реале. Идет?
- Мне все равно где. Только быстрее, ладно?
- Напротив выхода из метро "Каширская" - того, что ближе к институту онкологии, - тебя будет через полчаса ждать черная "Волга". Подойдешь к ней, спросишь у водителя, не продается ли эта тачка. Ответ будет - "За шестнадцать с половиной косых". Садись, тебя привезут куда нужно. И не забудь: у тебя на теркоме должно быть не меньше тысячи рублей. Иначе тебе будет еще хуже. Ты все понял? Повтори пароль!
Все тем же полумертвым голосом я повторяю пароль и отзыв.
Шофер черной "Волги", коренастый крепыш лет тридцати, петляет по улицам, посматривая в зеркало заднего обзора: боится хвоста. Не догадывается, что нас ведут по маячку, вмонтированному в мой костюм. Я, полулежа на заднем сиденье, инсценирую ломку. Видиков в Управлении показали достаточно, изобразить предсмертную степень страдания - никаких проблем!
Если в зеркало шофер посматривает с опаской, то на меня - брезгливо, как на вонючего бомжа.
Значит, хорошо работаю, убедительно.
Притон - обычная трехкомнатная квартира. Таких в Москве сотни тысяч. Из всей обстановки - только большие удобные кресла, по пять-шесть в каждой комнате. Некоторые заняты, некоторые пусты.
Бандерша, женщина лет сорока, с отчетливыми, словно у молодого юнкера, усиками над верхней губой, брезгливо указывает шоферу:
- Этого сюда... Что-то у него ломка раньше обычного началась. Мы его не потеряем?
Кажется, я немного перестарался. Не беда, никому и в голову не придет, что человек, уже попробовавший виртаина, может остаться адекватным, может лишь прикидываться, будто у него ломка, может сохранить волю.
- Мы его первого оформим, - проявляет милосердие шофер.
Мне надевают шлем, но его щиток-экран, похожий на мотоциклетный, пока прозрачен.
- Быстрее! - тороплю я.
- Ишь ты! Вначале нужно заплатить, - уличает меня Афродита в мошенничестве. - Тысяча рябчиков на коме есть?
- Есть, есть! Ровно тысяча! Быстрее!
Банд ерша скачивает с моего теркома деньги.
- Мог бы и весь счет принести... - ворчит она. - Меньше возиться бы пришлось.
- Ну да... а вы бы все сразу скачали - и что тогда?
- Ну, помучился бы чуток... - пожимает плечами бандерша и включает виртаин.
Перед моими глазами начинают мельтешить разноцветные полосы. Убедившись, что программа пошла, бандерша отходит к соседнему креслу. Я же, уверенный, что за мной никто не наблюдает (да и кому интересен человек, лицо которого наглухо закрыто шлемом, а руки мертвой хваткой вцепились в подлокотники кресла?), закрываю глаза.
И не потому, что берегу от истощения нервную систему, боюсь раньше времени сойти в могилу и все такое. Просто этот калейдоскоп меня раздражает.
А вот слух я не отключаю - иначе не смогу определить момент, когда виртаин закончится и нужно будет разыгрывать следующую картину спектакля. Но я меняю диапазон слышимых частот так, чтобы аудиотрек виртаина был приглушен. Человеческие голоса звучат при этом немного забавно, вроде как все залезли в большие бочки и переговариваются, зажав пальцами носы. Но речь достаточно разборчива.
- Куда этого? - спрашивает очередной шофер, доставивший очередную жертву.
- К окну. Пусть в последний раз посмотрит на белый свет, когда оклемается.
- У него что, уже дубль пусто?
- Нет! Я еще достану денег! Мне только двадцать семь рублей не хватает! волнуется какой-то мужчина.
- Не переживай, покойничек! - ласково отвечает ему бандерша. - В этот раз ты получишь дозу и за неполный юнит. Но зато в следующий - если он, конечно, будет - тебе придется принести и юнит, и долг. Иначе не видать и не слыхать тебе виртаина, как своих детей.
- Почему же? Дети живут вместе со мной, я их очень люблю! - с достоинством отвечает мужчина.
- Жили, покойничек, жили! - поправляет его Афродита. - Вряд ли они будут ходить на твою могилку. Ведь ты профукал все деньги и пустил их по миру. Так?
- Я еще заработаю! У меня хорошая специальность! - обещает невыполнимое мужчина и замолкает - видно, ему включили виртаин.
- А этого увози. И до самого дома, до дверей. Будут приставать - скажешь, пьяный.
- Да знаю я... Не впервой.
- Ты, главное, на хвосте кого-нибудь не притащи. Проверяешься?
- Как учили.
- На, выпей, покойничек! Это тебя подкрепит!
Видно, бандерша дает выпить только что принявшему виртаин "покойничку". Слышится звук льющейся водки, совершенно не похожий на таковой в стандартном звуковом диапазоне. Только я, с моим опытом, и могу отличить его в шумах дыхания нескольких человек.
Это Афродита устраивает прикрытие на случай, если полиция заинтересуется, где "покойничек" принял дозу виртаина, и попытается установить слежку. Но за пьяницей никто следить не будет, это они верно рассчитали. Отличить человека, только что принявшего виртаин, от обычного алкаша, едва стоящего на ногах, довольно сложно - тем более когда от виртаиниста разит спиртным. В третьем отделе, правда, есть специалисты, но эффективность их работы низкая. Вынюхивать виртаин в вирте - надежнее.
Одного "покойничка" увозят, другого привозят. Ишь как они слаженно работают. Прямо-таки конвейер по изготовлению покойников и - реже - покойниц.
Жаль, что его придется уничтожить. Но Афродита сама виновата. Не надо было дважды использовать одну программу-обходчик.
Впрочем, кто такая Афродита? Всего лишь бандерша, содержательница притона. Наверняка виртаин ей устанавливает кто-то другой. Выйти на установщика - вот наша задача. Сделать это будет посложнее, чем выследить притон, но сделать придется. Отдел давно не брал с поличным даже установщика, не говоря уже о дистрибе и тем более о лицензиате. Но последние вообще неуловимы. До сих пор не знают, сколько их - несколько десятков или всего два-три на весь вирт и реал, вместе взятые. Я имею в виду - в Винтерполе не знают.
И не узнают никогда.
Услышав заключительный аккорд, я разжимаю пальцы. Почти тут же Афродита снимает с меня шлем. Я имитирую блаженство и полный упадок сил. А еще - жгучую тоску по ушедшему счастью.
Афродита и шофер помогают мне подняться с кресла.
Слезы двумя ручейками бегут из моих глаз.
- Ишь какой чувствительный! - ласково улыбается Афродита. - Как же это тебя угораздило? Мог бы стать таким классным любовником... Жаль, не сложилось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
