он будет на свободе без каких-либо претензий с моей стороны. Я отзову все свои обвинения.
– Никогда, – выдохнула я с ненавистью, сжимая пальцы в кулаки.
Небрежно пожав плечами, Каль легко, абсолютно будничным тоном заметил:
– Значит, сегодня ты своими глазами увидишь, как его казнят. Поторапливайся. Император не станет ждать.
Натянув темно-синий плащ, подбитый мехом, я садилась в карету и совершенно не верила в сказанное Калианом. Сидя рядом на скамейке, он увлеченно смотрел в окно, будто лучась изнутри прекрасным настроением. Хмурым, злым и угрюмым выглядел его брат, разместившийся напротив нас.
– Едва удостоишься внимания императора, обязательно присядь в глубоком реверансе и не поднимай глаз от пола, не вставай до тех пор, пока он не даст дозволение или не оставит тебя. Ты все поняла? – спросил Ворти, когда наш экипаж тронулся по подъездной дороге.
– Поняла, – выдохнула я безразлично.
А сама во все глаза смотрела на восстановленные ворота. От вчерашнего прорыва не осталось и следа, будто битвы за жизнь, за свободу там никогда не происходило.
Страшный сон, кошмар, наваждение. Кто в своем уме позволит казнить лорда? Нет, я не верила словам Каля, а потому оставалась относительно спокойной и…
И снова зря.
Глава 5: Не тот брат
Всю дорогу до центральной части города я сидела словно на иголках. Пыталась отвлекать себя тем, что видела сквозь небольшое окошко, но дороги и здания слились для меня в единое снежное полотно. Перед глазами стоял только Барсвиль, его улыбка, его глаза и тот последний миг, прежде чем я уплыла в темноту обморока.
– Подъезжаем, – произнес Каль, отвлекшись от научного труда какого-то знаменитого следователя.
– Мы еще даже первые ворота не пересекли, – сонно отозвался Пелин, не открывая глаз.
Опершись на спинку обитой мягкой тканью скамьи, он как будто дремал, но я все равно чувствовала на себе его взгляд. После вчерашнего оставаться с ним один на один я попросту боялась.
Впрочем, я всегда могла повторить трюк с молниями, ведь в нашем соглашении не было ни слова о том, что я не могу вредить Пелину.
Сосредоточившись на видах уже проснувшейся столицы, я безразлично наблюдала за тем, как экипаж приближается к широким внушительным воротам, что венчали высокий крепкий каменный забор. Через каждый метр вокруг него стояли постовые в нарядных золотых мундирах и черных плащах…
С золотыми нашивками. По всему выходило, что мою семью охраняли ведьмаки, подчиняющиеся напрямую императору.
Извозчик даже не остановился перед воротами. Едва увидев карету, постовые кинулись открывать проезд. Но это и правда были только первые ворота. Мы проехали еще шагов пятьдесят, прежде чем пересекли вторую границу защиты. Третья оказалась еще шагов через двести. Будто город в городе или крепость, на которую в любой момент могли напасть.
Неужели Верховная ведьма настолько боязлива? Неужто ей есть чего опасаться?
Я не знала, что скажу им: императору и его супруге. В голове не имелось ни единой мысли, но я была готова к тому, чтобы просить, умолять за себя, за своих родных и за Барсвиля.
Я ждала этой встречи как ничего другого, чтобы раскрыть Их Величествам глаза на их наследника. Была уверена: они сегодня же лишат его любых привилегий за все те злодеяния, что он совершил против моей свободы.
Такие, как Калиан, не должны были править никогда.
Подъездная дорожка, ведущая к широкой лестнице, была полностью очищена от снега. Вереница из пустых разноцветных экипажей стояла чуть дальше. Слуги уводили лошадей, вероятно, чтобы дать им отдохнуть, в то время как их хозяева приехали развлечься.
Карета остановилась, выученный лакей открыл дверцу, а я поняла, что нехорошее предчувствие никуда не пропало, а только усилилось. Потянувшись к часам на своей шее, я задержала дыхание, но стрелка в виде метлы мирно стояла на своем обычном месте.
Здесь мне ничто не угрожало.
– Пошевеливайся, – окликнул меня Каль.
Из экипажа он выбрался первым. Следом за ним вышел Пелин, и только потом настала моя очередь. Такие правила диктовал этикет, основанный на старшинстве титулов.
Каждый шаг по серым мраморным ступенькам давался мне тяжелее предыдущего. Я будто и правда шла на казнь в этот солнечный день. Но атмосфера резко изменилась, стоило нам войти в холл.
Насколько монументально, несокрушимо выглядел дворец с его окнами-бойницами снаружи, настолько же роскошным он оказался изнутри.
Невообразимо огромная люстра украшала зеркальный потолок, давая столько света, сколько не было днем на улице. Начищенный мрамор под ногами блестел частичками золота, а широкая лестница на пролет выше делилась на две, извиваясь змеями.
Картины, зеркала, напольные вазы со свежими букетами. У потолков рядом с белоснежными колоннами вились такие же белоснежные птицы, сотворенные из камня. Но здесь было тяжело дышать. Каждый квадрат этого дворца был пронизан магией, чарами, что глубоко впитались в стены.
– Плащ, – поторопил меня Каль, насмешливо глядя на мое изумление, уже передав свою накидку слуге.
И не сказать, чтобы дворец произвел на меня хорошее впечатление. Хотела бы спросить про Главную ведьму. Живет ли она здесь? Находится ли прямо сейчас? Но боялась своими вопросами натолкнуть ведьмаков на размышления о том, зачем я их задаю.
– Пойдем. До встречи с императором у меня еще есть дела. Посидишь пока в моих покоях, – направился Каль к лестнице, минуя слуг, словно пустое место, не стоящее внимания.
– Здравствуйте, – шептала я, слегка кивая тем, кого встречала на пути.
– Сонная муха и та живее, – фыркнул Пелин у меня за спиной, и я поторопилась подняться выше.
Лестницы с их пролетами действительно напоминали змей, хотя с этого ракурса, пожалуй, больше походили на извилистые оленьи рога.
Та лестница, что уходила влево, через два этажа привела нас в коридор, в котором было необычайно темно и тихо. Вооруженные мечами молчаливые ведьмаки при этом стояли везде. Словно статуи, они застыли практически у каждой двери, что несколько не вписывалось в мои планы. Я даже не понимала, как узнать, в какой стороне искать Верховную ведьму или кого-нибудь из ведьм Первого круга.
