«Восседает Господь на престоле небес…»[68]
Борису Божневу
Восседает Господь на престоле небес,Окружен серафимов толпой,И пространство, и время, и меру, и весНазначает Он правой рукой.
И на левом плече белый голубь сидит,Роза мудрости в левой руке…Роза алая вечно цветет и груститИ ласкается голубь к щеке.
А вокруг хороводы хрустальных планет,И на каждой архангелов рой,Но ни пенья, ни света, ни ангелов нетЛишь на темной планете одной.
И когда, рокоча и свершая свой круг,Черным камнем она пролетит —Бледно-белой становится роза и вдругГолубь крыльями бьет и дрожит…
…О душа, это сказка, не плачь, не хули,Ты плывешь на высокое дно,И высоко над миром несется оно —Несравненное горе земли…
Перед статуей[69]
Л.Л.
Я стою пред тобой — неподвижен, смущен,И стоишь ты и нем, и недвижен…Сколько темной воды утекло с тех времен,Как тебе этот камень воздвижен…
Ты был юным тогда, я — давно стариком,По Элладе нам путь был единый,И был каждому греку твой голос знакомИ мои вековые седины.
Аполлон, Аполлон, не богов ли уделБыть забытыми в темном музее?Я же с каждой весной молодел, молодел,Нашей старою дружбой пьянея…
«…А потом завыли Вии…»[70]
…А потом завыли Вии,Трубный голос прозвенел,Страшный Ангел лик РоссииМаской на себя надел…
Лютый Ангел труп МессииВзнес над грудой темных тел…
Клокотали и гуделиНедра яростной земли,Лавой пламенной мятелиРасплавляли корабли…
…Славить рока злые целиХерувимы не могли…
А потом, когда не сталоНи морей, ни кораблей,Маска с Ангела упалаСреди пепельных полей…
…Снег пошел. Россия всталаИ пришел Мессия к ней…
«Обладают прихоти природы…»[71]
Обладают прихоти природыЧудодейственною простотойОблака — земные поят водыОблака — питаются водой.
Но подавлен грозною работойРек небесных и юдольных рекВ центре вечного водоворота —Неподвижен сложный человек.
Это он — изобретатель Леты,Неповторной и глухой воды,И его вопросы и ответы —Вымысла мутнейшего плоды…
«Я шел молитвенно и тихо…»[72]
Я шел молитвенно и тихоПо улице, среди людей,Среди веселья и шумихи,В тумане горести моей…
В руке, завернутый в бумагу,Повис чудовищный предмет…Я шел, не прибавляя шагу, —Так много дней, так много лет…
Я нес… О, пощади… Не крепокВесь этот мир и я с тобой…Я лика умершего слепок,Бездушный оттиск нес домой.
Так. Это все, что мне от другаОсталось на земле хранить.О, пальцы, скрюченные туго,Вам — тяжести не уронить…
…Вот так когда-нибудь, возможно,Уродливую смерть кляня,Трусливо, трепетно, тревожноЗакроют гипсом и меня…
И ты по улице шумливойПройдешь по улице и ты,Держа в руке тугой, тоскливойМои последние черты.
«В мире обещанном…»[73]
В мире обещанномТихо помешаннымСтану бродить…Музыку раяЛира земнаяБудет глушить.
Ангелы сонные,Странными звонамиПотрясены,Стройтесь рядамиЗа облаками…Кончены сны…
Тени нетленные,Я чрез вселеннуюВас поведу —К трудной юдоли,В мутное поле,К миру в бреду.
Мирные гении,Вам — откровение —Зрите во мгле:Вот мое дело,Вот мое тело…Он на земле…
Вот Его тело,Вот Его делоВ свете и мгле.
«Я провожал медлительный поток…»[74]
Я провожал медлительный поток.Я шел по берегу, не отставая…Мне думалось — ну вот, и я потекТуда, за небосклон, до края…
Как время, как река, как речь —Земное усыпительное слово —О, как отрадно было — в мире течьСредь мира сонного, полуживого…
Звезда какая-то, других светлей,Упала в воду и плыла за мною…Ей тоже, верно, надоело ейВысокое предательство покоя.
Но, Господи, ужель всему предел,Предел всему — отпущенные силы?..Я так устал! И я отстал и селНа камень теплый, неподвижный, милый…
Мне захотелось снова, как всегда,Быть в созерцании неторопливом…А там, в воде остановясь, звездаСочувственно со мной заговорила…
Фальшивомонетчик[75]
Избирает он путь особый,Умудряется, наконец,Он, старый жулик трущобы,Плавить олово и свинец…
Вычеканивает монету —Золото, серебро…И пускает ее по свету,Наживает свое добро.
Глупый жулик, ты отуманен.Ожидаешь напрасно мзду…Золоту — проба о камень,Как любви — о беду.
Тупо стукнет твоя монетаВ обвинительный оселок…Так в поэме у лже-поэтаТупозвучна неправда строк.
«Бывает, ночью грозовой…»[76]
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
