Кроме Мэгги и Сесилии в контору пришел дядя Брэд, Майлс и старая подруга Агаты — одна из фермерских жен. Мы расселись в просторном кабинете, несколько сумрачном из-за темно-бардовых гардин, наполовину закрывших окна, за которыми виднелось унылое серое небо. Все торжественно молчали, ожидая, когда же нотариус вскроет заветный конверт.
Нотариус не собирался томить нас ожиданием и, разрезав большой конверт, произнес:
— Итак, господа, я оглашаю волю покойной Агаты Камп. — Развернув лист, вполне соответствовавший размеру конверта, он начал читать: — «Дорогие мои родные и близкие, томящиеся в ожидании своей участи! Вначале я хотела составить обыкновенное завещание, которое обычно и составляют в таких случаях. Но, хорошенько подумав, решила поступить иначе. Может быть, вы поблагодарите меня за это, а может быть, проклянете — этого я никогда не узнаю. В любом случае я уже не изменю своего решения.
Все свое хозяйство и дом (за исключением того, что будет оговорено далее) я оставляю моей дочери, Сесилии Шелли, в девичестве Камп, в благодарность за то, что долгие годы она терпела мой скверный характер. Своему сыну, Брэду Кампу, я завещаю участок хорошей и плодородной земли, которую купила специально для него. Продать ее или заняться фермерским хозяйством — дело его самого. Также я оставляю Брэду некоторую сумму, которой ему хватит на то, чтобы построить в Адамсе приличный дом, впрочем деньгами, как и землей, он может воспользоваться по своему усмотрению. Своей дорогой подруге, Маделайн Смит, я оставляю часы с кукушкой и шкатулку с украшениями, которые ей так нравились.
Теперь о вас, дорогие мои внуки. При жизни вы доставили своей бабке не так уж много радостей, так попробуйте хотя бы после смерти оправдать ее надежды. Все мои сбережения, отложенные для вас, будут разделены между вами поровну. Однако для того, чтобы получить эту сумму, вам всем придется выполнить мои условия.
Маргарет Даффин, в девичестве Камп, моя внучка, которая всегда терпеть не могла детей и не желала ими обзаводиться, должна будет устроиться няней в первое же место, куда ее пожелают взять, и проработать там целый месяц.
Майлс Камп, мой внук, известный в литературном мире как критик Смайлс Крамп, чьи разгромные статьи направлены против писательниц любовных и детективных романов, должен за один месяц написать детектив, который при этом вызовет хотя бы один положительный отклик.
Кэролайн Камп, моя внучка, писательница детективов, должна будет, подобно своим вымышленным героиням, раскрыть одно преступление, совершенное в Рочестере или в Адамсе. Кроме денег — независимо от вышеозначенного условия — я, выполняя просьбу ее покойного деда, Доуэлла Кампа, оставляю Кэролайн домик, который так любила ее прабабка Элайза Камп.
Все вышеперечисленные условия должны быть выполнены не позже чем через месяц после оглашения завещания. Если кто-то из моих внуков не справится с поставленной задачей, та сумма, что причитается ему по завещанию, делится поровну между теми внуками, которые выполнят мои условия.
Такова моя последняя воля. Ваша Агата Камп».
Нотариус поднял глаза и посмотрел на нас не без ехидства. Еще бы! Если бы я оказалась на его месте, наверное не удержалась бы от гомерического хохота. Агата Камп — вот уж кого я никогда не могла обвинить в хорошем чувстве юмора! — сыграла с нами презабавнейшую шутку. Не знаю, что думали в тот момент мои кузен и кузина, но во мне пробудилось уважение к покойной старушке.
Первой не выдержала кузина Мэгги. Она вскочила со стула с лицом, выражавшим крайнюю степень раскаяния в том, что она вообще пришла сюда.
— Нет, это какая-то чепуха! Разве такое завещание может иметь юридическую силу?!
— Вполне, — спокойно ответил нотариус, очевидно уже привыкший к подобным сценам. — Агата Камп составляла его, будучи в здравом уме и трезвой памяти, что было засвидетельствовано доктором.
— Нет, я отказываюсь участвовать в этом абсурде, — заявил Майлс, поднявшись следом за Мэгги. — Мы можем опротестовать это завещание в суде…
— Увы, мистер Камп, — возразил ему нотариус, — это бесполезно. Вы лишь напрасно потратите время и деньги. Агата Камп могла распорядиться своим хозяйством и деньгами по собственному усмотрению. Даже если бы она оставила все чужим людям, ни один суд не стал бы оспаривать ее право…
— Вот как… — помрачнел Майлс. — Бабуля всегда была с заскоками, но это не лезет ни в какие ворота.
— Майлс, не говори так о маме, — одернул сына Брэд. — И хорошенько подумай, прежде чем отказываться. Сумма, которую она оставила, очень велика. К тому же ты умеешь писать…
— И так часто критиковал детективы, — не удержавшись, вставила я, — что наверняка напишешь бестселлер.
Майлс бросил на меня полный негодования взгляд.
— Хотел бы я посмотреть, дорогая кузина Кэролайн, как ты блеснешь в роли сыщика. О преступлениях ты знаешь столько же, сколько продавец бургеров о технологии скотоводства. Все твои романы были плодом твоего воображения. А теперь придется узнать, что же это такое на самом деле. Или ты решила раскрыть преступление, не вставая с кресла?
— Вам-то досталось хоть что-то интересное, — надула губки Мэгги Даффин. — А мне? Почему я должна вытирать сопливые носы и возиться с этими маленькими чудищами?
— Не вздумай отказываться! — шикнула на нее Сесилия. — В кои-то веки у тебя есть шанс получить приличные деньги. Ты думаешь, твой Фредди когда-нибудь их заработает? Да ничего подобного! Он умеет только тратить то, что зарабатываешь ты!
— Мама!.. — одернула мать Мэгги.
— Что — мама? Моя мать была права — ничего путного из твоего брака не вышло!
Лесли, как это часто бывало, оказался прав: мои родственники, готовые перегрызть друг другу глотку, так и просились на бумагу. Какая колоритная сцена: разъяренная семья после оглашения завещания всеми любимой бабки…
— Буду ждать вас ровно через месяц, — сообщил нотариус, когда возмущение наконец улеглось. — И желаю вам удачи.
— Спасибо, — саркастически хмыкнул Майлс. — А я желаю вам, чтобы ваша бабка не додумалась составить подобное завещание.
— Да уж, — поддакнула Мэгги. — Хотя, подозреваю, бабушка Агата единственная в своем роде.
— Бывало и похуже, — покачал головой нотариус. — Один весьма богатый клиент моего коллеги из Сент-Пола не оставил своим родным ни цента — все состояние завещал своему хомячку. Так что завещание вашей бабушки по сравнению с этим — венец здравомыслия.
— Венец, — хмыкнула Мэгги. — На голову-то его не наденешь.
На этой глубокомысленной фразе, изреченной моей гениальной кузиной, наша встреча закончилась. Все разбрелись по домам, а я первым делом позвонила Лесли, который от души посмеялся над причудами покойной Агаты и пообещал, что лично сведет меня с Мэтью Соммерсом, детективом из Рочестера, уже не раз помогавшим мне ценными советами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
