новости.
Китайцы, несмотря на последние события, продолжающие активно участвовать в мирном соревновании двух оставшихся в мире систем, опубликовали результаты исследования своих военных ученых, которые приводили к недвусмысленному выводу о том, что коронавирус – виновник последней пандемии – это результат воздействия на уханьских летучих мышей боевым отравляющим веществом «Новичок». Ученые сделали забор проб для анализа в колониях летучих мышей, причем расположенных именно в тех местах, которые приглянулись военным США во время прошлогоднего осеннего посещения города Ухань. Нашли даже брошенные пустые пробирки со следами «Новичка», который оказался очень высокого качества и не испарился за время, прошедших с тех пор 11 месяцев.
Летучие мыши, по примеру известных принудительно зараженных личностей человеческого рода, также прекрасно переварили смертельный боевой яд, но только с одним побочным эффектом избирательного действия. Эффект этот, в основном, затрагивал тех людей, которые ни разу в своей жизни не пробовали деликатесного мяса летучих мышей. Любители деликатеса после пира во время пандемии просто превращались в активных разносчиков этой заразы, особенно, во время зарубежных поездок. Но основным инкубатором коронавируса оказались норковые фермы, которых в Ухане по воле судьбы оказалось критичное количество, достаточное для превращения эпидемии в пандемию.
На верфь бот попал через ворота, скрытые в расселине горного склона. Склад наяву демонстрировал реализацию принципа модульности. Дух захватывало от верениц, проносящихся в воображении космических кораблей, которые можно собрать из запасенных на складе сокровищ, даже с моими минимальными инженерными знаниями. Умерив свои аппетиты и разыгравшуюся фантазию, дал задание ИскИну верфи на сборку корабля-внутрисистемника.
Мемуар
Для сравнения всплыла из далекого 1973 года картина строительства моей бригадой двухквартирного жилого дома в совхозе «Якутский», неподалеку отсюда. Завезенные с превеликим трудом бревна, были кривыми как змея, ползущая по пересеченной местности. Коллективный разум бригады нашел выход, как выполнить обязательства, взятые по договору стройотряда с совхозом, учитывая то обстоятельство, что его утвердил министр сельского хозяйства Якутии. Похоже, что эти деревья росли в одной местности и ветер гнул их как под копирку в одну сторону. Картина стен, сложенных из изогнутых волной бревен, поражала и даже торчащая пакля не портила первого впечатления.
К большому сожалению моей семьи, это была последняя вылазка из четырех в составе отрядов горьковского политеха, так как начальник отдела на работе перестал подписывать административный отпуск летом, под впечатлением привезенной из Якутии суммы, которая превышала мою годовую зарплату, даже с учетом её повышения. Мне нравилось кредо командира отряда политехов – едем за деньгами, а у кого останутся силы, тот пусть прихватит тумана и запаха чукотской тундры или якутской лесотундры.
За год до этого работали в Жатае в 15 километрах от Якутска на берегу Лены. Основной фронт работ – поселковая канализация. Единственный выходной на стыке июля и августа провели на теплоходе в поездке на Ленские столбы – красивейшее место в Якутии. Стена скал на берегу реки в 50 километров длиной оставляет неизгладимый след в душе и памяти. Свой след оставил также вкуснейший ленский омуль, заплывший на нерест из арктического моря и попавший к нам на стол.
В середине августа бригада плотников была переброшена с опалубки на ремонт крыши больницы, которая была переполнена, так как вокруг Якутска бушевала инфекция. По причине совместного пользования известными местами, бригада неделю перед отъездом питалась, в основном, мощными лекарствами, которые прописал отрядный доктор. Зато работа была выполнена в срок.
Вторая цель поездки находилась ближе всего в мире к центру земли, в южной части дуги Марианской впадины. От верфи до подводного морского порта на побережье Берингова моря добирался по тоннелю в пассажирской гравикапсуле. Душой дополненная реальность, создавала в воображении картину сверкающей пули-капсулы, со свистом несущейся по бесконечно длинному дулу тоннеля, проложенному тысячи лет назад в земле Чукотки. От неприятных ощущений спасал компенсатор нагрузок капсулы. Пересадка в тушу подводного корабля, непривычно зализанной формы, ничем особенным не запомнилась, кроме того, что всем рулили дроиды. Можно сказать, впервые появился приличных размеров отрезок свободного времени, и душа принялась поднимать очередной якорь из глубин памяти.
Мемуар
На Чукотке, под которой только что так лихо промчался, бывал дважды – в 1969 году и ещё раз через два года. Первый десант был заброшен на вертолете, на расстояние в двести с лишним километров к западу от Анадыря, в поселок Отрожный, который начали строить за четыре года до этого в связи с началом работы одноименного золотодобывающего прииска.
Лагерь нашего студенческого отряда «Гренада» из двух больших палаток с рестораном «Ешь – не хочу» располагался на берегу речки Мавринка. Моя бригада строила гараж, начиная с заливки основы. Главная проблема – доски опалубки планировалось использовать вторично на строительстве котельной, а они, намертво вцепившись в бетон, никак не хотели расставаться с плитой гаража. Прокол в планировании работ местного СМУ вызвал острейший дефицит строительных материалов, особенно из дерева, которые закончились через две недели. Выручали два собственных полигона для изготовления «железобетонных» кирпичей и газобетонных блоков, а иначе, половина отряда осталась бы без работы.
Во время шахматного матча с командой прииска познакомился за второй доской со своим местным противником. Шахматист сдержал своё, сгоряча данное обещание, и на следующий день вечером я полчаса подержался за ручки гидромонитора, размывая струей породу, надвинутую к промывочной установке бульдозером. Руки устали, как после работы ломом. Пока, преодолевая крупную дрожь тела, я пытался правильно управлять направлением водяного меча, местный рассказал, что прежний бульдозерист, проработав меньше недели, смог разглядеть в отвале породы золотой самородок и, получив свои законные 25%, вернулся на материк. Сам я чукотское золото лично держал в руках, помогая грузить в вертушку тяжелые бочки с намытой золотоносной породой, под неусыпным надзором суровых женщин-охранниц.
С того времени, в поселке продолжается золотая лихорадка, которой, как поговаривают, заболел и наш отрядный повар Саша, иногда мелькающий с лотком в руках, но похоже впустую. В аэропорту Анадыря никто не зазвенел, а таможня дала добро каждому на вывоз одной банки красной икры, которую прилюдно расфасовывали из бочки прямо в зале ожидания.
Вторая высадка случилась в бухте Угольной – базе китобоев, – куда мы добирались морем в трюме грузового корабля. Кстати, через год США запретят добычу и импорт морских млекопитающих и изготавливаемых из них продуктов, сделав исключение для коренных народностей. А пока у нас был договор на строительство большого свинарника из толстенных шлакобетонных блоков собственного изготовления.
Пивной бар для отдыха моряков в поселке Беринговский был знаменит пивом «Кислячок» местного производства. После того, как глаза видели дно первой кружки, организм начинал требовать срочного принятия аналога баварского закона о чистоте пива от 1516 года. Ностальгия немедленно прекращалась от
