Под этим заголовком в «Киевских Епархиальных ведомостях» за 1896 год появилось такое сообщение.
«Священник села Болотина Бессарабской губернии, Василий Скалецкий имеет двух дочерей: Эмилию и Анну, которые учатся в кишиневском епархиальном женском училище. В начале 1895–1896 учебного года они были отправлены родителями в училище.
Старшая – Эмилия, в начале года, в сентябре месяце, заболела горлом, и ее положили в училищную больницу. Врач испробовал все возможные способы, но напрасно: девочка так охрипла, что ее речь едва можно было услышать. Училищное начальство сообщило родителям, которые поспешили приехать в Киев и, обратившись еще к нескольким городским лекарям, забрали свою дочку домой, поскольку о продолжении ее учебы не может быть и речи.
Дома родители обратились ко многим местным врачам. Последние, как и все предыдущие врачи, в диагнозе болезни разошлись и, по своим убеждениям, назначали разные препараты. Кое-кто из врачей говорил, что у больной парализованы голосовые связки.
Вместе с тем, проходило время, и родители начали впадать в отчаяние, имея во всех отношениях здоровую, но только утратившую голос девочку. Пишущему эти строки не раз приходилось видеть больную девочку; ее разговор можно было отчетливо расслышать, только подставивши к ее рту ухо. Как всегда бывает, со стороны знакомых посыпались разнообразные советы: везти девочку в Одессу, в Киев, за границу и такое прочее.
Как истинно верующие люди, родители больной решили ехать в Киев, рассчитывая в этом университетском городе обратиться и к медицине, а прежде – к мощам святых, кои почивают в этом святом граде. Во второй половине января этого года, с разрешения епархиального начальства, священник Скалецкий, с больной дочерью и женой, отправился в Киев. Приехав в город, он остановился в гостинице Михайловского Златоверхого монастыря и в тот же день обратился к доктору Жуку, который прописал его дочке полоскание (обычное в таких случаях) и посоветовал священнику Скалецкому явиться на другой день до 10 час. утра, чтобы он, вместе с другими врачами, осмотрел больную. Вечером того же дня родители пришли в монастырскую церковь, где почивают нетленные мощи святой Варвары. Поклонившись святым мощам, Скалецкие попросили иеромонаха, который служил в этот день, отслужить молебен святой Варваре и, горячо помолившись, вернулись в свой номер. Перед сном родители просили и свою дочку горячо помолиться святой великомученице Варваре, чтобы святая помогла ей. После молитвы все улеглись спать.
Ночью родители пробудились от крика дочки: “Мама, папа, встаньте, я говорю!” Потрясенные родители, сами не веря своим ушам, услышали прежний голос своей дочери, который она потеряла пять месяцев тому назад. Что же оказалось? – больная Эмилия увидела во сне какую-то девочку, которая, взяв ее за руку, повела в ярко освещенную комнату, где в изысканном кресле сидела неимоверной красоты женщина; эта последняя позвала больную к себе, и со словами “хочешь ли говорить” развязала как бы платок с шеи, после чего девочка проснулась и разбудила своих родителей.
Это чудесное видение разнеслось по всему монастырю, и радостные родители направились в церковь благодарить Бога, чудотворного в святых своих. Благодарственный молебен отслужить пожелал преосвященный Яков, епископ Чигиринский, настоятель Свято-Михайловского монастыря. Счастливые родители вернулись из Киева с полностью здоровой дочкой домой. Вскоре привезли ее в Кишинев, где она теперь продолжает учение в епархиальном женском училище и полностью здорова».
Спасение для новой жизни
Юрий Плескач живет в Борисове под Минском. Его мама была учительницей, отец работал начальником цеха на промышленном предприятии – обычная советская семья. В 1968 году Юрия призвали в армию. Служить довелось в Подмосковье.
Поскольку после школы парень успел поработать на стройке, и в армии ему тоже выпало быть строителем. Поначалу Юрий даже обрадовался такому обстоятельству: его стали учить профессии сварщика. Хорошие сварщики везде в цене, и солдат рассуждал: «Вернусь, на гражданке получу высокий разряд – можно думать о больших стройках и хорошем заработке…» Поначалу и работать очень нравилось: условия нелегкие, но парень спортивный, закаленный – ветер, холод переносил легко, служба ладилась.
На последнем году службы Юрий работал на трудном и очень ответственном объекте. Сроки работ были сжатыми, времени на отдых почти не давали, но самым сложным обстоятельством было то, что работы велись под землей.
Усталость, тяжкие условия труда, сырость, загазованность подкосили здоровье: неизбежные при работе ожоги не заживали, начался фурункулез.
Но сварщиков было мало, от работы не освобождали – приходилось терпеть. Юрий писал домой бодрые письма, только они становились все короче и короче: «Некогда писать, мама, много работы!»
Тревогу забила Юрина бабушка, которая жила на Украине. Однажды в увольнение парень вышел в город и отправил ей по почте 7 рублей: боялся, что умрет и деньги пропадут.
Бабушка получила перевод, всполошилась и дозвонилась к родителям:
– Зачем бы это Юра мне деньги высылал?
– Не волнуйся, мама, это же хорошо: внук любит тебя! Наверно, подарок хотел сделать.
– Так ему же самому нужны – курит ведь! Да и сладкое любит…
В Москве жили дальние родственники, бабушка разыскала их и попросила съездить к внуку.
К моменту их приезда Юрий был уже в медсанчасти – поднялась температура, началось заражение крови. Родственникам удалось добиться, чтобы солдата отправили в хирургию, после этого они сразу известили бабушку о юриной болезни.
Спать солдат уже совсем не мог: бесконечная боль от множественных нарывов не давала глаз сомкнуть. Становилось хуже, лечение, казалось, совсем не помогает.
Пожилая санитарка присаживалась у его постели, жалела его и принесла в какой-то день старую тетрадочку – стала что-то из нее читать. Юре казалось, что бабушка на ночь читает сказку, он болезненно задремал под нее. Вечером, перед концом дежурства, санитарка еще раз зашла:
– Юра, почитайте сами на ночь из тетрадки? Я вам оставлю…
– А что это?
– Почитайте, послезавтра расскажу, – мудрая женщина старалась не задеть юрину «комсомольскую сознательность».
Ночи солдат боялся больше всего – из-за боли. Поэтому взял тетрадь и стал разбирать слова: «К тебе, яко ко истинному скораго исцеления и многочуднаго врачевания источнику, святая дево Варваро великомученице, аз немощный прибегаю и к твоим святым мощам усердно припадая, молюся: виждь раны греховныя и всетелесную язву, виждь неможение души моея, и сие, обычным твоим милосердием и благостию понуждаема, исцелити потщися. Вонми гласу моления моего, не призри от окаяннаго ми сердца приносимое стенание, и вопль мой услыши, яко ты еси мое прибежище…»
Неожиданно потекли слезы, они мешали читать, но Юра не мог остановиться – это были лучшие слова, которые он слышал, ему казалось, что где-то рядом дом, детство, каникулы, бабушка.
Юра уснул, разбудили его к обеденному времени, потому что приехала бабушка. Она плакала у его постели, а внук все твердил:
– Вот ты приехала, и мне не больно…
Бабушка просила медсестер, чтоб позволили поговорить с врачом. Врача позвали в палату, и он заметил, что повязки мокрые. Назначил перевязку: часть нарывов прорвало, дело, спасибо святой Варваре, пошло на поправку.
Конец ознакомительного фрагмента.
