— Беннет? — раздался голос Финчли-Кэмдена.
— Без проблем. Быстрый бросок по М27 и потом до А31.
— Еще говядины?
— Спасибо, сэр.
Дункан подал почти сырой ростбиф и копченого лосося с «Рингвуд-49», нацеженным из бочонка.
— Когда будешь готов, Ник отведет тебя в бильярдную и введет полностью в курс дела. Я изложил ему все, что смог, так что сам займу сдержанную позицию. Возможно, даже горизонтальную. Дункан даст тебе все, что понадобится. А если ты захочешь остаться переночевать — тем лучше: дети в школе, хозяйка уехала к заболевшей матери в Шотландию. Может быть, если будет время, Беннет сможет сделать нам пирог с дичью?
— Разве что дичь будет должным образом разделана, сэр.
— А, прекрасно. Ладно, я уверен, что у Дункана кое-что есть.
«Больная мать: ну и дурак», — сказал сам себе Ник Паркер. Если сплетни, ходившие в объединенном военном клубе, были правы, жена Ф.-К. отправилась со своим ухажером в Монтего-Бей и, похоже, не собиралась возвращаться до рождественских каникул.
* * *
Карты и фотографии, разложенные на большом столе, были залиты светом люстры, украшенной витым орнаментом. Табачный дым собирался поверх голов в синеватые смерчи: Гудалл курил немецкий «Сениор сервис», который присылал ему приятель из натовских частей, еще остававшихся на Рейне, Беннет — деревенский, а Паркер — «Данхилл». Была и выпивка — бренди из запасов полковника.
— Вот. Это цель, — сказал Паркер, вытягивая на край большую черно-белую глянцевую фотографию, чтобы ее не закрывали другие бумаги. Она была зернистой, но с хорошим разрешением. — В этом здании, двухэтажном — как вы могли бы заметить, находятся лаборатория, хранилища и кабинеты, где в несгораемых сейфах хранятся данные. Клиент хочет, чтобы оно было захвачено, стерто с лица земли, а все, что в нем есть, — уничтожено. Десять из десяти, показательная работа. То же самое — с этими тремя зелеными домиками, они называются контрольными установками. С ними должно быть меньше проблем, поскольку в них много стекла. И наконец, к югу от зданий там есть девять гектаров сельскохозяйственных культур, разделенных, как видите, на девять квадратных полей. Клиент хочет, чтобы они были сожжены, и сожжены основательно. Вы здесь. Вот описание работы. Ну так как? Вы должны обдумать это.
Он загасил свой «данхилл» о сувенир с Борнео, высушенную черную человеческую руку, которая служила пепельницей, и отхлебнул своего «Курвуазье».
— Проблема номер один: все это находится в Никарагуа, недалеко от границы с Коста-Рикой, и если вы забыли географию, которой вас учили в школе, так знайте, что эти две страны находятся между Мексикой и Колумбией, как раз в том месте, где у Америки ее осиная талия. Следующая проблема...
— Эти два здания, которые выглядят как развалины, — что это? — Гудалл ткнул пальцем в изображение.
— Это и есть в некотором смысле часть проблемы. Пять лет назад наняли одних тамошних парней сходить туда, да те только наделали шуму. В результате то место охраняют бывшие сандинисты.
— А это еще кто такие?
— Ну, это долгая история. — Паркер выпрямился, опираясь спиной на каминную доску. В камине не было огня — центрального отопления вполне хватало. — Я скажу по возможности кратко. Они называются сандинистами по имени одного парня, которого звали Сандино. В тридцатых годах он выдворил из страны янки, но потом его самого убили по приказу президента, который плясал под дудочку этих самых янки. В семидесятых и начале восьмидесятых они вели партизанскую войну, чтобы скинуть семейство Сомосы, которое правило так, как если бы страна была его собственностью. Я полагаю, что во многом они действительно владели страной — как Сабахи владеют Кувейтом.
— Не те ли это ребята, которые придумали овощные самосы?
— Ну, Гордон, этого я не знаю.
— Если это они, то они заслужили, чтобы их скинули.
— Ничего не имею против самосы, — вставил Гудалл. — Из нашей картошки выходит хорошая самоса. Вроде как сосиски в тесте.
— Так вот, в середине восьмидесятых они победили, провели выборы и выиграли их, — продолжал Паркер. — Но янки это не понравилось, и они стали всячески нападать на них, в том числе поддерживая отряды никарагуанцев, которых называют «контрас», и содействуя гражданской войне. В 1989-м там прошли другие выборы — леди по имени Виолетта Чаморро победила во главе центристской коалиции...
— Центристы — это как? — спросил Гудалл.
— Не правые и не левые. И она оставила довольно многих партизан-сандинистов без дела, и вот с полусотней таковых вам предстоит управиться.
Наступило долгое молчание. Беннет, закашлявшись, погасил сигарету и плеснул себе еще бренди, прежде чем заговорить.
— Нам нужно два отряда. Или больше.
Не обязательно пройти через Сэндхерст, чтобы знать, что соотношение нападающих и обороняющих укрепленную позицию, при прочих равных условиях, составляет примерно пять к одному на любой войне — если нападающие собираются победить, конечно.
— Согласен — по причинам, в которые я не стану сейчас углубляться, и поверьте мне, дело не в деньгах — их более чем достаточно, речь идет о паре отделений. Двадцать человек или, в херефордском стиле, пять патрулей.
— Я пошел, — сказал Гудалл, который вертел в руках бильярдный шар, но теперь положил его в сетку, и целенаправленно двинулся к двери. Однако остановился, повернулся и ухмыльнулся. — Теперь давай хорошие новости.
— Ладно, здесь есть кое-что выгодное для нас. — Паркер откинул черную прядь со лба, и уголки его губ поднялись. — Эти сандинисты привыкли воевать в джунглях, и мне нет необходимости говорить вам об этом. Но в такой войне основное — наступление. Ударить и удрать, взять небольшой дозор, почту, разгромить заправочную станцию и тому подобное, потом перестрелять тех, кто рискнет преследовать их, когда они возвращаются в свое укрытие в джунглях. Сражения такого рода нравятся и нам — простор для личной инициативы, много движения. В основном эти партизаны — охотники. И точно так же, как из вас — не отпирайтесь, — из них выходят плохие защитники. Они не любят месяцами сидеть и протирать штаны и не приемлют скучной гарнизонной дисциплины.
Он потянулся за бутылкой бренди, которая стояла на столе перед ним.
— Второе. Они больше не являются частью регулярной армии, и единственное их вооружение — то, которое они смогли сохранить с прежних времен. В целом, мы уверены, что у них есть «Калашниковы» и, возможно, по пять сотен патронов плюс еще какая-нибудь мелочь, может быть, миномет или два, что-то в этом роде. Третье. Они расквартированы в двух километрах от места, в деревне, и одновременно на месте находятся от пятнадцати до двадцати человек...
— О, теперь это начинает выглядеть приемлемо.
— Я думаю, вы взглянули на это с моей точки зрения. Хорошо. Начнем с подготовки. Клиент хочет, чтобы все было сделано в течение ближайших двух месяцев. Вот что я предполагаю сделать. Я возьму с собой Тима, и мы вместе разузнаем все из первых рук. Тем временем Гордон займется вербовкой и наберет двадцать подходящих парней, что приводит меня ко второй порции хороших новостей и ответу на вопрос, который вы весьма вежливо не задали. Хотя я уверен, что он вертится у вас на кончике языка.
— В самую точку, приятель. Сколько? — спросил Гудалл.
— Пятнадцать тысяч каждому из вас. Пять вперед, десять потом, причем в худшем случае их выплатят родне. По пять тысяч рядовым, две — вперед, три — потом.
Реакция людей была предсказуемой, но они поспешили прикрыть ее быстрыми улыбками.
— Я ведь говорил вам, что вокруг этого дела крутятся большие деньги. Мы планируем отправить наших парней отсюда в Тиколанд — это в Коста-Рике — к пятнадцатому октября вместе со снаряжением. Двухнедельная интенсивная тренировка и инструктаж, и мы выступаем пятого ноября, фейерверк устраивается ночью.
— Мистер Паркер...
Тайнсайдец внезапно помрачнел, даже встревожился — взгляд стал каким-то затравленным, он поскреб щеку.
— Да, Тим?
— Это без вопросов, что я вернусь еще между разведкой и тренировкой, да? Мне надо будет отлучиться, когда мы будем там, пока все не кончится, хорошо?
— Разумеется, — Паркер на мгновение задумался об этом, но рассудил, что будет лучше не спрашивать, что кроется за словами Гудалла, — по крайней мере пока. — Платят хорошо, но мотание через Атлантику туда-сюда без необходимости не оплачивается.
Он вернулся к столу и сгреб карты и фотографии снова в кучу.
— Теперь мы должны составить оптимальную смету и вторую — минимальную. И да будет мне позволено прояснить с самого начала — мы идем по земле, так что никаких «вертушек», прыжков с парашютом, и все несем на себе.
— Как далеко?
— Десять километров по тропинкам в джунглях по безопасной территории, потом пять через поля, которые могут стать опасными, если там прознают о нашем походе. Там есть река, так что нам понадобятся надувные плоты «джемини» или «риги райдерс». Как я говорил, деньги есть, и если возможно, я хотел бы, чтобы вы имели полный боевой комплект. Пусть это будет не новейшее снаряжение, но сравнимое с тем, которое вы, парни, хотели бы получить пять лет назад.
