домики, раскиданные там и тут. И мне приходит в голову идея.
А что, если попробовать раскинуть поиск с высоты? А вдруг раз и сразу все найдутся? Я уже мечтаю о том, что выполню задание, даже не успев приземлиться.
Призываю силу, побольше. Концентрируюсь и отпускаю ее, словно еще одно облако, разбрасывая повсюду. Сила оседает на землю, вызывая яркий отклик.
И от того, что я вижу, рот распахивается, а челюсть так вообще заклинивает. Из моих рук выпадает красочный буклет. Это что за…
Глава 3
Вся земля внизу, горы, реки, заливы — все укрыто белесой силой. Она течет неторопливыми потоками, пластами тумана, завихряясь на горных пиках и почти растворяясь в долинах. И вспыхивает огоньками, быстрыми, мощными и еле заметными. Людьми.
А где-то вдалеке, чуть правее, туман силы стоит такой плотный, что не видно земли прямо под ним. Я утыкаюсь носом в холодное стекло, но самолет, совершив еще один крутой вираж, поворачивает, скрывая эту точку притяжения.
Я отзываю поиск и перестаю видеть реки силы. Снова призываю — все на месте. Так, это как вообще у меня получилось? Одно дело видеть одаренных, но саму землю… Всю землю.
Я зачем-то с удивлением смотрю на свои руки. Словно это они сделали, а не я. И, кажется, в чем-то я прав. Уж не символы ли ифритов, которые могут питаться витающей вокруг силой, помогли мне вот так «прозреть»?
— Ты чего? — замечает мое состояние Володя.
Прорицатель и сам слегка бледно-зеленый, держится из последних сил. Я было хочу попросить Олега помочь, но тот спит. Да и мы почти приземлились.
— Да так, — трясу я головой. — Чудится всякое.
— Тебе тоже? — удивляется он и тут же заинтересовывается.
Я даже не сразу понимаю о чем он говорит, ошарашенный увиденным. Да и ощущение оттуда шло такой мощи, что кажешься сам себе букашкой.
— Нет, не как тебе. Съел, наверное, что-то несвежее. Не обращай внимания, — отмахиваюсь я и спохватываюсь: — В смысле тоже? Ты что-то увидел?
Похоже, этим вопросом я его скоро достану. Попросить прорицателя о ежедневном докладе, что ли? Я пристально на него смотрю, раздумывая над этой идеей, и он втягивает голову в плечи.
— Нет, — неуверенно отвечает парень и судорожно поправляет очки, — Не совсем.
Самолет ухает вниз и пилот вежливо сообщает, что мы идем на посадку. Володя закрывает глаза и вцепляется в подлокотники до побелевших костяшек на пальцах.
Посадка на небольшом частнике чувствуется иначе, чем на огромном небесном лайнере. Мы касаемся земли, чуть подпрыгнув, включается реверс и салон дребезжит и дрожит, но Истровского трясет сильнее. Бедняга.
На улице оказывается по-осеннему приятно. Солнце приветственно выглядывает из-за туч и ласково согревает. Только соленый ветер холодит кожу, донося запахи близкого моря. В общем-то, я еще с воздуха понял, что снег тут только высоко в горах.
Перехватить Володю после приземления у меня не получается. Едва сойдя с трапа, мы встречаем делегацию. Скромную, но торжественную. Я с интересом рассматриваю первых живых норманнов. В смысле, просто первых.
Их всего двое и, в общем, выглядят они вполне обычно. Никаких шкур, разукрашенных рож и топоров. Тьфу, откуда только такое в голове берется?
Впереди всех стоит мужик, лет сорока или чуть больше. В дорогом темном костюме, очках в тонкой оправе и с короткой бородкой. Пухлощекий и румяный, хотя толстяком его не назовешь.
А вот за ним прячется настоящее северное сокровище — девушка, на которую вся наша компания тут же нагло уставляется. Длинноволосая и длинноногая блондинка, такая глазастая и скуластая, что Саша не сдерживается и тихо присвистывает.
Стройная фигура и при этом весьма крепкая, судя по рельефам под обтягивающей кофтой с длинным рукавом. На северянке темные джинсы в обтяжку и военные ботинки на шнуровке до середины щиколотки.
Единственное, что вполне соответствует образу с буклета — традиционные тонкие косички, в которые заплетены волосы на висках. И шнурок на шее с массивным кулоном, исчерченным рунами.
И равнодушно-оценивающий взгляд льдистых голубых глаз. Каритский завороженно поддается вперед, почти утыкаясь в мужика.
— Рады приветствовать вас на Севере! — высоким голосом сообщает тот, переключая внимание на себя. — Для нас честь принимать наследников стольких великих домов сразу. Позвольте представиться — ярл Генрик Ингварссон.
Пока рыжий продолжает нагло разглядывать девушку, я со скрипом вспоминаю короткие заметки о правилах поведения в приличном обществе. И, взяв на себя роль главы, представляюсь сам и называю остальных.
— Ингигерд Эйриксдоттер, — ярл указывает на блондинку. — Она, с вашего позволения, будет вашим гидом и переводчиком.
И пока друзья согласно кивают, как болванчики, я немного хмурюсь. Эта встреча для меня лично не была неожиданностью, куратор предупредила, что к нам обязательно кого-нибудь приставят.
Но чтобы нас встречал у трапа ярл… Тут это аналог наших великих князей, высший свет местной аристократии. Было достаточно кого-то, соответствующего нашему положению.
— Знаю, знаю, — спешно начинает объяснять он, заметив мое замешательство. — Визит неофициальный. Так что обойдемся без протоколов. Но мы взяли на себя смелость все же предоставить вам сопровождающего и составить общую программу. Это, конечно же, всего лишь предложение.
Вот ведь хтонь, и отказаться будет невежливо. Они же к нам со всей душой, да?
— Ярл… — я пытаюсь воспроизвести его фамилию и запинаюсь.
— Можно просто Генрик, прошу, все же неофициально, — уверяет меня он.
— А меня можно просто Ингигерд. Или, по вашему, Инга, — блондинка отмирает и улыбается вдруг так сладко, что яйца сводит.
Я оглядываюсь на друзей и вижу, что они все загипнотизированы нашим гидом. Даже Володя приобрел здоровый вид лица и выпрямился. Отличная идея — приставить к нам эту валькирию шпионить.
Но сейчас я даже рад, что не рассказал сразу все друзьям. У них лица такие, что организаторы этой «неофициальной» встречи точно будут довольны, купились парни с потрохами.
— Ярл Генрик, — поворачиваюсь я обратно и расцветаю в подобающей улыбке. — Очень рад нашему знакомству! И благодарю за теплый прием, личную встречу и хлопоты по подготовке программы. Мы с удовольствием примем ваше предложение.
К концу речи у меня уже зубы сводит, но мужик довольно кивает, делая приглашающий жест к автомобилю, стоящему рядом.
«Охренеть, вот спасибо тебе за это путешествие! Готов хоть в палатку, если с ней! Да с ней хоть купаться в холодном заливе…» — восхищенно заявляет в моей голове Саша.
«Плохая идея, в холодной воде твой дар ее не впечатлит» — на автомате отвечаю ему, пока мы рассаживаемся по местам. Каритский задумчиво мотает головой, незаметно показывая мне
