class="p1">Я беседовал с германским послом Отт и морским атташе [Венекер] о взаимоотношениях между Германией и СССР. Отт заявил мне, что Гитлер исполнен решимости разгромить СССР и получить европейскую часть Советского Союза в свои руки в качестве зерновой и сырьевой базы для контроля со стороны Германии над всей Европой.
Оба, посол и атташе, согласились с тем, что после поражения Югославии во взаимоотношениях Германии с СССР приближаются две критические даты.
Первая дата — время окончания сева в СССР. После окончания сева война против СССР может начаться в любой момент так, что Германии останется только собрать урожай.
Вторым критическим моментом являются переговоры между Германией и Турцией. Если СССР будет создавать какие-либо трудности в вопросе принятия Турцией германских требований, то война будет неизбежна.
Возможность возникновения войны в любой момент весьма велика потому, что Гитлер и его генералы уверены, что война с СССР нисколько не помешает ведению войны против Англии.
Немецкие генералы оценивают боеспособность Красной Армии настолько низко, что они полагают, что Красная Армия будет разгромлена в течение нескольких недель. Они полагают, что система обороны на германо-советской границе чрезвычайно слаба.*
Решение о начале войны против СССР будет принято только Гитлером либо уже в мае, либо после войны с Англией (выделено мной. — М.А.).
Однако Отт, который лично против такой войны, в настоящее время на-строен настолько скептически, что он уже предложил принцу Урах выехать в мае обратно в Германию.
№ 114, 115, 116. РАМЗАЙ».
Пометы:
1. «НКО доложено лично 4.5.41», 2. «Инф. (если не разослано) включить данные 1 и 2 в одно из ближайших с/сообщений. Голиков. 4.5.41». «Исполнено 4.5.41». «НО 9 Дать в пять адресов (без зачеркнутого). Г. 6/5.41».
* Этот абзац в тексте отмечен и перечеркнут. На полях резолюция НУ: «НО. 9 Включить в выписки. Г.».
Принц Урах — специальный немецкий курьер, близко связанный с Риббентропом и которого Зорге знал много лет.
Дата 22 июня только «постфактум» может считаться окончательной. Однако на тот момент однозначность все еще отсутствовала. Эта дата все еще оставалась ориентировочной. О «решении» фюрера посол и военно-морской атташе в Японии знать еще не могли, поэтому они рассуждали о сроках нападения с точки зрения военных специалистов (как будет видно, из одной из телеграмм, по немецким представлениям, срок окончания сева в СССР — середина июня), которые черпали информацию не только из официальных депеш из Берлина, но и из частной переписки, из разговоров офицеров, прибывавших в Токио в командировки (или следующих через Токио).
И, наконец, в этой шифртелеграмме Зорге подчеркивал, что окончательное решение о вторжении Германии в Советский Союз остается за самим Гитлером «либо уже в мае, либо после войны с Англией».
Еще в своем донесении от 28 декабря 1940 г.31, явившимся первой реакцией источников Разведупра на подписанную Гитлером 18 декабря Директиву № 21, «Рамзай» докладывал: «В случае, если СССР начнет развивать активность против интересов Германии, как это уже имело место в Прибалтике, немцы смогут оккупировать территорию по линии Харьков, Москва, Ленинград». Право же оценки «активности» СССР и, как следствие, принятие решения о развязывании войны принадлежало одному Гитлеру.
Рихард Зорге и Курт Велькиш («АБЦ») были, пожалуй, одними из немногих, если не единственными, которые глубоко проникли в суть происходивших событий.
Продовольственные ресурсы были особенно узким местом Германии. В протоколе совещания сотрудников «экономического штаба Ост», проведенного 2 мая 1941 г., говорилось:
«1. Продолжать войну можно будет лишь в том случае, если все вооруженные силы Германии на третьем году войны станут снабжаться продовольствием за счет России.
2. При этом несомненно: если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки миллионов людей будут обречены на голод.
3. Наиболее важен сбор и вывоз урожая масличных культур и приготовленных из них продуктов питания; лишь на втором месте злаковые. Жиры и мясо, видимо, пойдут на продовольственное обеспечение войск»32.
Германия всячески разжигала и поддерживала националистские выступления в странах Ближнего Востока. При этом она пыталось придать, им прогерманскую ориентацию. Под влиянием военных успехов немцев в Северной Африке 1 апреля 1941 г. произошел государственный переворот в Ираке, в результате которого к власти пришла антибританская группировка иракских националистов под руководством Рашида Али. Немецкие самолеты доставили в Ирак оружие и группы диверсантов, принявших самое деятельное участие в восстании. Англичане вынуждены были перебросить в Ирак одну бригаду и некоторые другие части. Благодаря быстро принятым мерам им к концу мая удалось предотвратить неблагоприятные для них события. «Если бы Рашид Али и его сторонники проявили большее упорство, а державы «оси» сумели оказать им необходимую помощь, иракские события могли иметь серьезные последствия для Великобритании»33.
«Начались военные действия между Ираком и Англией». — Запишет в своем дневнике от 2 мая 1941 г. Франц Гальдер. — «Утренние донесения содержат новое лишь о Тобруке. Наступление, предпринятое 1.5, без сомнения, принесет значительный успех в важной для нас юго-западной части района. Несмотря на упорное сопротивление, главным образом австралийских войск, нашим частям удалось прорвать укрепленные позиции противника. Но пока еще не ясно, достаточно ли сил для того, чтобы развить этот успех и добиться падения Тобрука.
23-й отряд транспортов, имея на борту ценнейший груз — танки, прибыл в Триполи.
Операции на Пелопоннесе закончены. Число английских военнопленных возросло; это радует. Англичане потеряли, кажется, главным образом материальную часть. …»34.
24 апреля главнокомандующий сухопутными войсками Браухич отдал приказ о подготовке к операции «Хайфиш» («Акула») — высадке германских войск на южном побережье Британских островов. Восьми дивизиям 1-й и 15-й армий предстояло приступить к подготовке к высадке с атлантического побережья Франции. Одновременно аналогичные мероприятия проводили германские войска, находившиеся в Норвегии и Дании35. После 22 июня данные приготовления будут названы имитацией. Из дневниковых записей Гальдера от 3 мая 1941 года следует, что состояние подготовки высадки в Англии рассматривалось на совещании в Генеральном штабе сухопутных войск и без каких-либо ссылок на дезинформационный характер такой подготовки:
«Вагнер (генерал-квартирмейстер): Операции «Акула» — «Морской лев»? Ориентировка на использование имеющихся возможностей (здесь и далее выделено мной. — М.А.). …
Хойзингер [начальник оперативного отдела Генерального штаба сухопутных войск]:
… 3. Операции «Акула» и «Морской лев»»36.
Реальная подготовка к вторжению в Англию, пусть и в ограниченных масштабах, не могла не находить отражение в информации, направляемой в Центр.
3 мая Штаб оперативного руководства ОКВ со ссылкой на донесение от 24 апреля военно-морского атташе Германии в СССР капитана первого ранга Н. фон Баумбаха от 24 апреля 1941 г. [«1. Здесь циркулируют слухи о предстоящей войне между Германией и Советским Союзом,
