– Ну что же…уважаю – кивнул генерал – тогда вам придётся умереть. Но в любом случае – вот вам мой воинский салют, полковник! Надеюсь, что в чертогах Куалтука мы будет сидеть рядом, когда отправимся на небеса. Для меня будет честью пировать рядом с вами.
Генерал поднёс руку к брови, и наискось бросил её вверх. Хеверад отдал свой салют, и они разъехались в стороны. Больше говорить было не о чем. Всё уже сказано.
Всадники вернулись к рядам своих войск, снова наступило молчание. Томительное ожидание опустилось на ряды солдат. Кто-то дрожал, в предвкушении схватки, кто-то вдруг впал в некую сонную отстранённость и наблюдал за розовеющими на небе утренними облачками, кто-то спокойно прикидывал – выживет ли в предстоящей битве, а кто-то прощался с этим миром, вспоминая лучшие моменты жизни и кляня себя за то, что ввязался в этакую авантюру. Получить подъёмные – два золотых – конечно хорошо, но вот быть наткнутым за них на длинную острую "оглоблю" – точно не мечта здорового половозрелого мужчины.
Наконец, над полем пронёсся сигнал – исфирцы готовились к атаке. Копья в руках всадников опустились, и кони начали свой тяжёлый разбег.
Исфирская конница – тяжёлые, закованные в сталь латники, кони, похожие на передвижные стальные башни – что может им противостоять? Комья летят из-под копыт, земля сотрясается, будто в лихорадке и стонет под стальными подковами…разве есть тот, кто сможет устоять перед атакующей мощью этой армады?
Жжжжж… туча стрел через головы конников, как туча мошки опустилась с небес на ряды солдат. Стрелы со стуком вонзались в щиты, впивались в землю, пронизывали ноги, руки, неосторожно высунувшиеся из-за щита головы.
Наконец, поток стрел прекратился – опасно, можно задеть своих.
– Копья опустить! Упереть в землю! Арбалетчики – вперёд! По комааандеее…ВЫСТРЕЛ! Перезарядить! ВЫСТРЕЛ!
Первые ряды тяжёлых конников будто выкосило косой – стальные болты прошивали броню, как картонную. Мощные арбалеты били так, что всадники вздрагивали от попадания, будто по ним врезали здоровенной дубиной, и падали с лошади, не в силах преодолеть болевого шока.
Арбалетчики подбегали к первому ряду, выпускали болты, отбегали назад, давая место новым стрелкам. Они успели сделать три залпа, пока не налетела конница.
Длинные копья, упёртые в землю поднялись, как страшный, смертоносный частокол и несколько лошадей сходу напоролись на острия, вырвали копья, застрявшие в крупах, из рук копейщиков, и теперь бились перед строем в последних судорогах, оглашая окрестности диким ржанием и поливая землю фонтанами крови. Остальные кони категорически отказались идти на острия копей и заплясали перед строем, поднимаясь на дыбы и сбрасывая своих хозяев. Сзади напирали другие лошади и получилось такое месиво, что никаким строем в нём и не пахло. Одна лошадь повалилась на передний ряд копейщиков – двое тут же были раздавлены тяжеловозом и лежали придавленные его трупом, с выражением муки и удивления на лицах.
– Отступить на шаг! – последовала команда.
Шеренги сделали шаг назад, держи дистанцию между всадниками и строем, оставив на земле мёртвых и раненых товарищей – раненые пытались отползти, чтобы не быть затоптанными стальными копытами, но не всем это удалось. Шипастые подковы крушили мягкие человеческие тела и солдаты кричали, стонали, плакали как дети в последнем желании жить – жить, во что бы то ни стало.
Всадники, столпившиеся у строя, не решались броситься на частокол копий, которыми обороняющиеся время от времени сбивали с коней то одного, то другого латника, или калечили лошадей, и застыли на месте – прекрасная мишень для арбалетчиков.
Свистящий поток болтов выбивал всадников так, будто это были мишени на армейском плацу, и они начали отступать, поворачивая коней назад.
– Держаться ближе! Ближе к коням! – взревел Хеверад, прикрытый щитоносцем – бегом за ними! Марш!
Всадники повернули к своим позициям, и со стороны это выглядело довольно смешно – пешие люди преследуют конников, как будто надеются их догнать!
Но десантникам и не нужно было их догонять. Главное – войти в соприкосновение с врагом, чтобы не попасть под удар исфирских лучников, славящихся своим умением и мощными, дальнобойными луками.
Буквально на у хвостов вражеских лошадей задыхающиеся от бега десантники добежали до вражеских рядов, пропустивших бесславно обращённых в бегство всадников, и вот теперь началась настоящая битва. Щиты в щиты, копья в копья. Теперь – умение против умения. И тут количество не имело особого значения – всё равно против одного воина стоял только один другой воин.
Мечники, стоявшие за рядами копейщиков, сдерживающих напор врага, взяли в руки по нескольку дротиков, висевших у них за спиной и начали с большой скоростью и силой метать их во врага, не заботясь о том, куда попадут – в щит, так в щит, в тело человека – так и хорошо.
Дротики имели длинный наконечник из мягкого железа, имеющий в длину не менее четырёх пядей. Этот наконечник вонзался в щиты, сгибался крючком, пробивая твёрдое дерево, застревал, и дротик болтался на щите, затрудняя владельцу использовать его в полной мере. Обрубить дротики было невозможно – длинный наконечник не давал этого сделать.
У исфирцев не было таких дротиков, они считали арбалеты и дротики недостойным, варварским оружием, предпочитая пользоваться луками, высшим достижением метательной техники этого мира. И вот теперь генерал Хераг кусал губы, видя то что происходит. Использовать луки невозможно, а вот эти самые подлые дротики и мерзкие арбалеты в упор расстреливали его лучших бойцов, костяк армии Исфира.
Исчерпав запас дротиков, мечники по команде бросились вперёд, и началиколоть противника короткими, обоюдоострыми мечами, прикрываясь большими щитами. Теперь это делать было легче – летники Исфира частью бросили свои щиты, а частью с трудом пытались прикрыться бесполезными, истыканными дротиками полуцилиндрами, годными теперь лишь для того, чтобы закрыться от стрел.
Мечник легко отбивал такой щит и вонзал меч в тело противника. Не спасали ни кольчуги, ни тяжёлые панцири – острый, как осиное жало клинок пробивал доспехи и доставал до тела. Резко расширяющееся в пяди от острия лезвие не давало увязнуть мечу, и кровавая жатва шла полным ходом.
Латники Исфира дрогнули, и на глазах удивлённого и возмущённого Херага стали шаг за шагом отступать. Ещё немного, и они побегут – понял он.
Отдав распоряжение, Хераг пустил остатки конницы с фланга, чтобы ударить Корпус в тыл, туда же послал и лучников и пращников. Несколько тысяч пехотинцев бегом помчались за всадниками, на ходу готовясь к бою – закладывая в пращи свинцовые шарики и накладывая стрелы на луки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
