Рейтинговые книги
Читем онлайн Укок. Битва Трех Царевен - Игорь Резун

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 93

В зале засмеялись. Кто-то уже уходил, и двое из «бентли» тожъе пошли к массивным дверям. Поляк поигрывал тростью. Уже спускаясь по ступенькам в душной темноте улицы Суффло, он заметил:

— Ход мысли, право, завораживает. Неужели нам всем придется испытать хлыст Госпожи?

Мотор машины заурчал тихонько, сыто; «бентли» покинул парковочный ряд так же деликатно, как и вошел туда. Хлопали дверцы. Мелькали серебряные каблуки дорогих босоножек.

Автомобиль обогнул здание Пантеона, светившееся в темноте, как огромный торт, свернул на рю Кардинал, затем проскользил по улице Фосс. Когда впереди замаячили вереницы фонариков моста Сюлли, Аристид Неро спросил мягко:

— Мой дивный Пяст, может, по стаканчику шабли? Напевы этой сирены возбудили во мне дельные мысли…

— Отчего нет? Здесь?

— Да. Magie de Lovelas. Лепные потолки, расписные стекла… Типично парижское, старое и доброе местечко, поверьте мне.

— Неужели тут подают ратототан?

— Возможно.

— Друг мой, вы фантазируете… Сыр ратототан в Париже — это из области чудес. Иисус Навин не позволит Луне второй раз пройти через его рукав!

— Посмотрим, дружище!

«…Один из главных воротил сегодняшнего политического пиара в России, директор агентства „PRавда“ Константин Кулеваки говорит мне в темном кабинете ресторана „для своих“ где-то на Шаболовке: „То, что происходит в структуре бывшего Кей-Джи-Би, иначе как шабашем не назовешь! Вытащили из небытия дедушку Рагозина, который был личной гадалкой Ельцина, создают какую-то службу то ли по борьбе с магами, то ли по их использованию“. Константин курит толстые доминиканские San Carlos Merida 56 при официальном доходе всего в $128 000 в год — его тоже можно назвать магом. Русский пиарщик, заказывающий уже третью порцию виски, говорит, что после их фильма „Ночной дозор“ про вампиров страна сошла с ума: все ищут волшебников, темных и светлых, и пытаются им подражать. А я тем временем вспоминаю, как нехорошо смотрели на нас двое русских кавказской национальности, когда мы заходили в этот кабинет, взявшись за руки…»

Джим Гвренги. «Волшебная Москва» Newsday, Нью-Йорк, США

Мужчины расположились под большой аркой ресторана — отсюда сквозь зеркальное окно открывался вид на выраставшую перед ними громаду собора Нотр-Дам, а огни проносящихся машин оказались ниже уровня глаз и не отвлекали. Метрдотель, подвижный, полноватый — наверняка алжирец (Алесь поморщился) — приблизился. Выслушал заказ. Кивнул круглой головой ровно настолько почтительно, насколько это было нужно.

Аристид достал из внутреннего кармана френча темную Cohiba San-Valenso, через семь секунд ее кончик рухнул в хрустальную пепельницу, срезанный лезвием гильотинки.

— Серп… — задумчиво проговорил Аристид, провел отрезанным кончиком по полоске усиков, покачал бритой головой. — Знак Кроноса, сына Геи и Урана, не так ли, милый друг? Гея выковала серп для мести Урану, то есть Небу — а Небо сейчас косит нас, как спелые колосья… Вы так пристально рассматриваете эту вилку, что я начинаю думать, что пламенная Марика заронила в ваш ум нездоровые мысли о фаллосе!

— Да нет, — молодой человек скривил чувственные губы. — Как все-таки низко пал и опошлился Париж!

— Вы думаете?

— Конечно. Это мельхиор. Раньше везде сервировали столовым серебром… Так что вы хотели сказать?

Аристид раскурил сигару, слегка промяв ее в длинных тонких, с темным пушком на фалангах, пальцах.

— Ну да… Вы обратили внимание на скрипки? О, я вас умоляю… Переход от потенциальности к актуализации. По Каббале: Алеф — Троица в Единстве. Графически — напоминает Андреевский крест. А классический большевистский Пентакль — пять «А». Кстати, почему они с голой грудью? «А» — это проекция груди в человеческой фигуре. Но это опустим, друг мой… На самом деле то, что сегодня так эффектно преподнесла парижской публике мадам Марика… а по-другому доносить не имело и смысла, ибо публика, признаться, порядком пресыщена!.. конечно, глубокая суггестия… Но это было показательно. Заклание агнца в жертвенной моче… Так вот, все это, как ни странно, правда. Истина! Я сам замечаю на себе этот горький ветер перемен.

Метрдотель, бесшумно оказавшийся рядом, наливал в бокалы вино из длинногорлой бутыли, обхваченной крахмальным полотенцем. Алесь требовательно следил за каждым его жестом; вот напиток, источая слабый цветочный аромат — шабли всегда отдает цветами, — опустился на стол. Легкий кивок головы. Бутылка встала на поднос, в серебряное ведерко, и метрдотель исчез. Блюдо с ломтиками сыра таяло под куполом из серебра и хрусталя.

— …И дело не в банальном противостоянии Востока и Запада, ислама и традиционного христианства. Дело в другом. Ну, друг мой, попробуем?

Они отпили по глотку, смакуя; Алесь высказался:

— Это Petit Chablie La Chablisien, тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года? Признаться, я люблю сорта более ранних годов… Немного кислит?

— Да, пожалуй, вы правы.

— А ратототан превосходен! Sic![6]

— Подтверждаю.

— Так о чем вы говорили, Аристид?

Бритоголовый посмотрел на собеседника с досадой и сказал, вибрируя сдержанной ревностью в голосе:

— Мой чудный Пяст, вы слишком долго смотрели на голых скрипачек… Они полностью уничтожили эгрегор вашего интеллекта. Неужели их худые зады вам понравились?

— Отнюдь.

— Ну, тогда я удовлетворен. Видите ли, мой сладкий Пяст, приближается смена эпох. Двадцатидевятилетний цикл Сатурна — тысяча девятьсот двадцать четвертый, пятьдесят третий, восемьдесят второй, две тысячи одиннадцатый… так?

— В восемьдесят втором моя маменька зачала меня в номере «Рица», — улыбнулся молодой человек. — Откровенно говоря, это был тогда такой сарай…

— Да, вы совершенно правы. Так вот, цикл Сатурна. Большие перемены. И шестой цикл Превращения Бога по Абракcасу. Египтяне жили в первом. Гексада стала явью, круг действительно замкнулся, сколько бы Марика ни пугала добрых парижан своим громоподобным «Merde!» Я все думаю, кто придет на смену?

— Очевидно, цивилизация андрогинов.

В тишине ресторана плавали тени — от серебряного ведерка с бутылкой на серебряном же подносе. Или он только притворялся серебряным, как и собеседник Алеся — спокойным? Большие окна молчаливо сохраняли мелко искрящую темень. Листья роскошных олеандров отгораживали их от остального зала, образуя подобие Гефсиманского сада.

— По крайней мере, не цивилизация простейших пожирателей женщин, — Аристид тонко усмехнулся, губы — ниточкой, усики — арифметической дробью, в числителе — сарказм. — Ибо этот круг точно закончен. Женщина стала товаром бесповоротно, ее оседлали и укрыли вакуумной упаковкой. Идея иудеохристианства о непорочном зачатии сыграла дурную шутку: мужчина из этой схемы устранен, женщина уничтожена, остается… что? Пустота.

— Значит, снова, как в четыреста тринадцатом, соберется Эфесский Собор и вернет Деве Марии ее изначальный облик Артемиды.

— Боюсь, что нет, мой друг! Никаких соборов. Будущее уже стучится в двери. Что будет с Европой, понятно: как некогда Рим убежал в Византию, растворившись в ней, так и соединенные штаты Европы убегут на север. Новая Византия — Дания, Швеция, Норвегия. Южный этнос туда не пустит банальный северный климат. Но вам придется, милый мой, расчищать снег с крыши.

Поляк поежился.

— Да, это ведь на широте Сибири? Или я что-то путаю… В России всегда много снега.

Аристид отпил еще вина. Вилочкой поддел ломтик сыра, полюбовался переливами его цвета — от янтарного к коричневому.

— Восток образует халифат на том месте, где мы с вами сейчас пьем шабли. Думаю, шабли от этого не пострадает: ислам благоволит туризму. По крайней мере, сами они это не выпьют! Но я боюсь прихода Третьей Силы. Она сметет и ислам с его бородатым карлой, и недоеденные остатки византийства. Кто это будет? Кто будет Третий?

— Иудаизм. Не иначе, — рассмеялся поляк.

Аристид скривился, как будто на дне бокала обнаружилась касторка.

— О! Не смешите меня, мой друг… Это синайская песочница для кучки слепцов с медными семисвечниками и потными лбами? Это нудное мочеиспускание вечных истин? В иудаизме есть только одна здоровая сила — Каббала, но и она опошлена западными перебежчиками. После того, как каббалисткой стала Мадонна, можно открывать дискотеку под Древом Сефирот… Нет, иудаизм сам себя разменял на медяки. На этом куске суши, где плачут дети Вечного Жида, уже ничего не вырастет. Даже ливанский кедр — и тот хорош только для их гробов… да, пожалуй, для искусственных фаллосов в секс-шопах. Что у нас остается? Латинская Америка — это мешок с дерьмом, коммунистами и какао-бобами, однако он завязан туго, а плод, который перевязан… тоже пустое.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 93
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Укок. Битва Трех Царевен - Игорь Резун бесплатно.
Похожие на Укок. Битва Трех Царевен - Игорь Резун книги

Оставить комментарий