Вот яркий пример того, как высказывание Иисуса, ни с какой стороны не являющееся вероучительским, рассматривают именно в этом качестве и в результате приходят к выводам, абсолютно не соответствующим реальному положению вещей! И такие случаи, надо полагать, не единичны.
2
Но если для правильного понимания деятельности Христа так важно отличать его вероучительские изречения от невероучительских, то почему этого не делают ни богословы, ни библеисты-христологи? Почему они всё время их смешивают? Думается, здесь дело вот в чём. Люди, как известно, мыслят аналогиями. Желая понять значение тех или иных фактов, они сопоставляют их с теми, которые им уже известны, и, если находят совпадения, объявляют те, первые факты, истолкованными. Например, услышав где-то вдалеке пение птицы, люди уверенно заявляют: «Это кричит петух, эти звуки мы слыхали и раньше!» Точно таким же способом врач распознаёт болезни, автослесарь ищет поломку в двигателе, любитель музыки узнаёт знакомую мелодию, а исследователь-библеист толкует евангельские тексты. Закон тут один: подобное толкуется подобным.
Из Евангелий мы знаем, что Иисус был, выражаясь современным языком, руководителем общественной организации, подвергался преследованиям и вёл напряжённую, полную опасностей жизнь. И вот представьте себе, что за толкование его высказываний примутся люди, никогда не участвовавшие ни в каких общественных организациях, не замеченные ни на каких многолюдных митингах и демонстрациях, в общем, эдакие тихие обыватели, привыкшие, надев тапочки, коротать вечера перед телевизором. Сумеют ли они, не имея схожего жизненного опыта, распознать среди разбросанных по тексту высказываний Христа те из них, которые относятся к деятельности созданной им организации? Весьма сомнительно. Даже натолкнувшись на них в евангельских текстах, они не поймут их значения, поскольку в своём жизненном багаже не имеют ничего, даже отдалённо напоминающего опыт Иисуса. Но толковать-то ведь надо, раз уж взялись за это дело! И наши горе-исследователи начинают сопоставлять евангельские сюжеты с тем, что первое приходит им в голову, а прийти может всё, что угодно: и впечатления от когда-то прочитанных книг, и лекции, прослушанные в университете, и сюжеты телепередач, и даже бабушкины любимые сказки, слышанные в детстве… Словом, если у исследователя-библеиста нет опыта общественной деятельности, хоть в какой-то степени сходного с опытом Иисуса, то ассоциации могут возникнуть любые, даже самые нелепые и дикие. И тогда одному исследователю Иисус может показаться мятежником-экстремистом, другому – бродячим учителем софистики, третьему – предводителем шайки гомосексуалистов,6 четвёртый уверен, что в Евангелиях приведены не подлинные мысли и дела Христа, а лишь придуманные позднейшей христианской общиной, а пятый объявит, что Иисус никогда не существовал и, следовательно, говорить вообще не о чем…
Отсутствие у исследователей опыта общественной деятельности, сходного с таковым у Христа, приводит к тому, что среди его высказываний они не различают ни тех, которые он предназначал для своих «однопартийцев», ни тех, которые адресовались широкой публике. А между тем именно от этого в конечном итоге зависит их правильная интерпретация! Если нас интересует сущность учения Иисуса, то мы должны сосредоточиться на вероучительских высказываниях, если же обстоятельства его общественной деятельности, – то главным образом на тех, которые отражают внутрипартийную жизнь созданной им организации. Если это обстоятельство не принимать в расчёт, то серьёзные ошибки с их истолкованием неизбежны.
Кстати, именно на этом, по всей видимости, споткнулся Рудольф Бультман, полагавший, как мы помним, что Евангелия – никудышный источник сведений об «историческом» Иисусе. Бультман интуитивно чувствовал, что изречения Иисуса неравнозначны, но чем конкретно они отличаются друг от друга, понять не мог. Будучи обыкновенным университетским профессором, далёким от всякой партийной деятельности, он, конечно же, не догадывался, что среди изречений Христа есть не только вероучительские, но ещё и такие, которые были навеяны внутрипартийными проблемами. Не сумев это понять, Бультман решил, что различие между изречениями Иисуса состоит лишь в том, что некоторые них, возможно, и в самом деле принадлежат Иисусу, в то время как большинство других придумано и приписано ему позднейшей христианской общиной. К этой второй группе Бультман отнёс, как легко догадаться, в основном те изречения, которые отражали «партийную» деятельность Иисуса.
Отсутствие реального опыта общественной деятельности сыграло злую шутку и с участниками так называемого Семинара по Иисусу (Jesus Seminar). Согласно их воззрениям, подавляющее большинство изречений Христа ему не принадлежат, представляя собой устное и письменное творчество христиан последующих поколений. Как было заявлено в одном из отчётов Семинара, «восемьдесят два процента слов, приписываемых в Евангелиях Иисусу, на самом деле Ему не принадлежат…» [18].
Но можем ли мы согласиться с подобными выводами?
3
Итак, нам, похоже, удалось угадать, нащупать тот специфический контекст, который определял смысл и логику многих изречений и поступков Иисуса. Этот контекст – его общественная, «партийная» деятельность, или, говоря иначе, это та конкретная роль, которую ему приходилось играть в жизни тогдашней Палестины. Иисус был социально активной, борющейся личностью и, более того, руководителем общественной организации. Именно в этом качестве ему приходилось общаться со своими учениками, с народом, с тайными недоброжелателями и явными врагами. Темы многих изречений Христа как раз и были навеяны его деятельностью на этом, прямо скажем, опасном поприще. Ни в коей мере не являясь вероучительскими, они имеют отношение только к повседневным делам и заботам, созданного Иисусом общественного движения. По сути, это – короткие и яркие наставления Христа своим ученикам по поводу тех или иных конкретных ситуаций (как сказали бы сегодня, – «рабочих моментов»), постоянно возникавших в ходе их совместной деятельности. Из этих высказываний вырисовывается облик опытного организатора-практика, мудрого руководителя, не понаслышке знающего о тех специфических проблемах, с которыми неизбежно приходится сталкиваться вождю народных масс. Непонимание многими исследователями того, что представляло собой общественное служение Иисуса, равно как и отсутствие у них самих соответствующего опыта, постоянно приводит их к превратным выводам и серьёзным ошибкам. Одна из самых характерных – приписывание тем изречениям Иисуса, которые являются всего лишь отражением его повседневной организаторской деятельности, некоего богословского, вероучительского смысла, в действительности отсутствующего.
Истинный, изначальный контекст многих евангельских рассказов – это повседневная деятельность созданного Иисусом общественного движения. Именно под этим углом зрения и следует подходить к их толкованию. Выше мы уже проделали подобный опыт со словами Иисуса, посвящёнными его взаимоотношениям с родственниками («И враги человеку домашние его…»), а также с учениками и последователями (изречение о верблюде и угольном ушке), и убедились, что скрытый, даже скандальный смысл этих слов становится вдруг ясным и понятным. Не приходится сомневаться в том, что не менее интересные результаты будут получены, когда мы применим этот наш метод и к другим евангельским текстам. Ведь мы теперь будем знать, что искать!
Глава 4
Обзор источников
Источниками о проповеди Христа нам служат первые три Евангелия и, кроме них, только несколько важных известий у ап. Павла. Всё остальное, что мы помимо них знаем об истории и проповеди Христа, так незначительно по объёму, что легко умещается на одной странице.
Адольф фон Гарнак «Сущность христианства», 1900 г. [19].
_______________________________________________
1
Сведения о земной жизни Иисуса Христа содержатся в древних документах, которые для удобства принято подразделять на языческие (если их автором был грек, римлянин или кто-то ещё, помимо иудея или христианина), а также на иудейские и христианские.
Самое первое известное нам упоминание об Иисусе в языческих источниках относится к 112 году н. э. и принадлежит перу римского писателя Плиния Младшего, исполнявшего в то время обязанности проконсула Вифинии и Понта. В письме, адресованном императору Траяну, Плиний сообщал, что в его провинции есть так называемые «христиане», которые, собираясь перед восходом солнца, «воспевали, чередуясь, Христа как бога» [20]. Несколькими годами позднее два других знаменитых римских историка – Корнелий Тацит и Гай Светоний Транквилл – также упомянули в своих сочинениях имя Иисуса Христа. Тацит сообщил, что Иисуса «казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат» [21], а Светоний назвал христиан «приверженцами нового и зловредного суеверия» [22].
