– А зачем?
– Отличный вопрос, Миша. Не все его задают. Когда ты знаешь, каким талантом или талантами ты обладаешь, как их можно развить и что с их помощью сделать, ты находишь радость в своем сердце. Ты меньше грустишь. Ты сосредоточен на добром деле. Когда порядок у тебя в душе и в мыслях, близкие люди тоже радуются и могут искать свою тропу, продолжая быть рядом и не меньше любя тебя. И всем это хорошо для нашего мира, как считаешь?
Я нахмурил брови, потому что мне надо было время, чтобы это понять.
– Что ж, я напишу тебе это на листике и отдам. Поразмышляй, когда захочешь.
Маркус быстро записал свои мысли на обратной стороне рисунка и передал его мне. Я перечитал слова, убедился, что его почерк мне понятен, сложил лист и заметил нарисованную на четвертинке башню, в которой мы сейчас находились. Я жадно развернул рисунок и обомлел: из всех тех маленьких деталей, что рисовал Маркус, складывалась картина прекрасного феникса, обнимающего крыльями шар и смотрящего прямо на меня. А в деталях по-прежнему были мальчик, бабушка, домики, сад и полевые цветы. Я решил, что это лучший рисунок из всех, что я когда-либо видел, и сразу же сказал об этом Маркусу.
В этот момент в комнату вошла Катерина. Она попросила меня немного подождать за столом, а сама перекинулась парой слов с Маркусом. О чем они говорили, я не слышал.
– Ну что, Миша, как ты себя чувствуешь? Готов идти дальше?
Я согласно кивнул. Следующая комната меня разочаровала. В ней веселая дама с красными щеками попросила меня помочь ей пришить знак Бэтмена на плащ. Я должен был держать желтый кусок ткани в форме летучей мыши («Это аппликация, дорогой», – сказала дама), пока сама она проворно ворочала плащ под иголкой швейной машинки. Я нечаянно зевнул (так скучно мне было), и не успел повернуть вовремя аппликацию, отчего шов сбился. «Сейчас мне влетит», – подумал я.
– Дорогой, не переживай, это беда не беда. Ты только скажи мне, насколько тебе неинтересно?
Я чуть было не сказал из уважения, что мне интересно и я хочу продолжить, но вовремя вспомнил правила этого лагеря.
– Если честно, то совсем неинтересно. Извините.
И я отчаянно покраснел. Язык у меня даже не поворачивался назвать эту даму на ты. Такой она была взрослой и пышной, хоть и добродушной.
– Дорогой, ты не должен извиняться! Сейчас придет Катерина, и вы двинетесь дальше! В путь! К исследованиям!
А тем временем Катерина уже входила в комнату. Она поблагодарила даму, и мы ушли. За следующие полтора часа я побывал в комнате, стены которой были полностью завешены тяжелыми бордовыми шторами, как в театре. Там очень худой и улыбчивый молодой человек, сидя за пианино, поинтересовался у меня, какая на улице нынче погода, а потом предложил спеть с ним пару куплетов из разных песен. Мы закончили быстро: голосом меня природа не одарила. Далее следовала комната с музыкальными инструментами, где парень с длинными черными волосами и большой серьгой в ухе поинтересовался у меня, играю ли я на чем-нибудь и не хочу ли научиться. Я посмотрел на барабанную установку, которая блестела в центре. Парень (он представился, как Инкер) понимающе улыбнулся, показал мне несколько ударов, и я от души побарабанил. Кажется, Инкер был не в восторге от моей игры, но сказал приходить снова, если я хочу.
В коридоре я спросил Катерину:
– Следующим будет зал танцев?
– Нет, дружочек, потанцевать ты сможешь с ребятами на улице в свободное время позже. Как ты чувствуешь себя? Устал?
– Немножко.
– Не мудрено, – Катя взглянула на часы. – Близится время ужина.
Я подумал, что, наверное, сейчас мы будем возвращаться обратно в наш деревянный домик, но Катя подвела меня к следующей комнате, которая оказалась очень уютной спальней. В ней было четыре кровати из темного дерева, сделанных из огромных бревен, рядом с каждой стояла тумбочка и стул. Также на потолке висели специальные направляющие для штор, которые могли бы отделить каждую кровать от других. Стены были обшиты деревянными панелями, а у панорамного окна разрисованы причудливыми картинами. В комнате было еще двое детей, кроме меня, девочка и мальчик. Они оба были старше меня. Девочка – блондинка, одета в серые джинсы, черную футболку, яркие кеды. Смотрела она с прищуром и как-то по-хулигански. Мальчик же был словно ее противоположностью – черты лица расслабленные, взгляд открытый и немного грустный, волосы каштановые, одет в простые синие джинсы и красную футболку-поло с воротничком.
– Ребята, у вас пополнение! – бодро сказала Катя. – Миша, познакомься, это Витя и Синди. Синди приехала к нам из-за океана, но свободно говорит на русском, Витя почти твой сосед. Ребята, это Миша, сегодня он тоже переночует в этой комнате. Миша, выбирай себе кровать.
Я выбрал ту, что была ближе к окну с разноцветным покрывалом и ночником в виде лимона. Витя и Синди смотрели на меня как-то кисло, и мне совсем не хотелось с ними знакомиться. Катя показала мне ванную комнату, которая тоже была необычной, все там было приспособлено для детей, взрослому в ней было бы очень неудобно. Она напоминала мне домик на дереве, только очень аккуратный, словно тут девчонки прибрались. Пол, полки, шкафчики – все было сделано из дерева, под ногами лежал сшитый из лоскутков коврик, пахло хвоей. Освещалась ванная гирляндой из белых лампочек. Катя показала мне, где можно взять чистое полотенце, как пользоваться кранами, и мы вернулись в комнату. Я залез на свою кровать, как вдруг стало очень темно, и комната закружилась у меня перед глазами. Последнее, что я увидел, было склоняющееся надо мной встревоженное лицо Кати.
ГЛАВА 4
Мой талант
Когда я пришел в себя, за окном уже было темно. На гору лился свет из комнат башни, лужайка внизу была ярко освещена. Возле меня на стуле сидела Катя и что-то быстро просматривала на планшете. Ребят в комнате не было.
– Привет, Миша! Ну ты и соня!
Я улыбнулся Кате, хоть и голова у меня болела очень сильно.
– Что со мной произошло?
– Ты потерял сознание. Думаю, для первого раза я показала тебе слишком много комнат, но этот случай я еще обсужу с целителями. Может, есть и другая причина, – она в задумчивости поджала губы.
– Я долго проспал? Как же ребята в нашем деревянном домике? Они остались одни?
– Конечно же нет, Миша. Сегодня и еще несколько дней я присматриваю за тобой, а за ребятами в домике – моя коллега. Мы никогда не оставляем наших гостей без необходимого присмотра, хоть и даем некоторую свободу. Но на помощь придем всегда.
– А где Синди и Витя?
– Они спустились вниз, в кафе, смотрят мультики и ждут, когда приготовится их печенье.
«Эти буки умеют готовить печенье», – подумал я и покачал головой. Катя, похоже, тоже умела читать мысли, как и Феликс, потому что она произнесла:
– Миша, не спеши судить о людях по первому впечатлению, оно может быть обманчиво. Вот, возьми этот листик и ручку, и напиши, что ты сейчас думаешь о твоих соседях, коротенько, в нескольких предложениях.
У меня не было желания это делать, потому что я хотел кушать и болела голова, но, посмотрев на Катю, я решил записать свои мысли. В это время она вышла и вернулась со свечой и палочкой из неизвестного мне материала.
– У тебя есть что-нибудь металлическое с собой? – прищурившись, спросила она.
– Эм, нет.
– Тогда держи вот этот колпачок от ручки. Сверни свою записку, сейчас мы запечатаем ее.
– Ух ты! Как в старину? Когда еще жили короли в настоящих замках?
– Да, именно так! Ну, следи за мной!
Катя подожгла фитиль, наклонила палочку, поднесла свечу к ее кончику, он расплавился и капнул несколько раз на мою записку.
– Теперь скорее делай оттиск колпачком, как тебе захочется.
Я три раза надавил им так, что получились три сплетенных кольца. Потом я подумал, и боком колпачка попытался изобразить лапу дракона. Получившийся рисунок мне понравился.
– Отлично. Теперь я возьму твою записку на хранение и верну через недельку. А твоя печать будет гарантией.
Мне эта идея очень понравилась. Я взял в руки своего дракона.
– Катя, у меня болит голова, очень.
– Ага, тогда сейчас я дам тебе таблетку от боли и покажу еще пару приемов, как можно ускорить ее исчезновение. В следующий раз, когда такое повторится, попробуй сразу эти приемы, и если они не помогут, выпивай лекарство.
– А почему мы сейчас не можем обойтись без таблетки?
– Потому что сначала ты должен научиться этим приемам, как следует потренироваться, почувствовать момент, когда у тебя станет получаться, и только потом использовать их вместо лекарства. А теперь смотри внимательно.
Катя приоткрыла окно, мы сели рядышком. Она показала мне, как надо правильно сидеть, как сложить руки и куда наклонять голову в зависимости от того, где болит. А потом – как следует дышать и о чем думать. Запомнить с первого раза было сложно, поэтому мы повторили упражнения несколько раз. Не знаю, что именно начало действовать, таблетка или упражнения, но головная боль прошла. Катя увидела, что я улыбнулся, и спросила:
