Одевался всегда строго: в чёрные костюмы и тёмно-фиолетовые рубашки с высоким воротом. А на его руках блестели золотые перстни и часы с гравировкой.
— Ты так собрался идти со мной? — с ходу небрежно бросила Манис, оглядев техника с ног до головы. Проходящий мимо клерк ужаснулся, услышав столь фамильярное обращение к своему непосредственному начальнику.
— И я рад тебя видеть, — беззаботно улыбнулся Правид. — Честно говоря, я думал, ты пошутила. Мне хватило и пары спусков в тот гадюшник.
— Я заменила винт, а проверить его не могу, — чуть тише сообщила Манис.
— А пассажирское сидение, надеюсь, не забыла прикрутить, я…
— Да не забыла–не забыла, — отмахнулась Манис, словно от назойливой мухи. — Так что, переоденешься? Или хочешь, чтобы тебя без перстней внизу оставили?
— Ты просто невыносима, тебе говорили?
Правид вытряхнул содержимое трубки в ближайшее мусорное ведро и убрал её в трубочную сумку, что висела у него на поясе.
— Ладно, идём в раздевалки. Найду там что-нибудь более подходящее.
С Правидом Манис познакомилась два с половиной года назад на родительском вечере, какие они устраивали по несколько раз в месяц. В тот год отец повысил Правида до главного инженера-техника и весь вечер пел ему дифирамбы, как одному из лучших сотрудников завода. К Манис же Правид подошёл первым, осторожно сообщив, что она успела поставить масляное пятно себе на платье. В тот вечер Манис изрядно набралась и поделилась с техником своей дикой идеей по созданию настоящего самолёта. Будучи человеком учёным, пусть и редко применяющим полученные из семейных архивов знания, Правид заинтересовался девичьим полётом фантазии, попросив держать его в курсе дела, а также обещав, что о дерзком плане никому докладывать не станет.
Правид провёл Манис к промышленным помещениям через склады. На огромных стеллажах, друг над другом, ждали своего часа шаблонные детали для маголётов. От одной стеллажной конструкции к другой сами собой передвигались лестницы со складскими работниками наверху.
— А какого рожна эти тут делают? — возмутилась Манис.
— Маги? Отца твоего обязали иметь на заводе десяток таких специалистов.
— Как это, обязали? А что с теми, кто раньше тут работал?
Правид потемнел.
— Что-что? Уволили, конечно. Вернули бедняг на круг ниже.
— Так ведь эти, — Манис ткнула пальцем в одного из магов, — могут себе работу в куче сфера найти, зачем сюда переться?
Правид грустно усмехнулся.
— Для контроля, дорогая, для контроля. Центральной башне больше сфер подавай. Они этих магов пихают везде, а зарплату требуют для них в два раза выше, дескать они же могут поднимать предметы намного тяжелее, чем обычные рабочие, они экономят время на погрузке и разгрузке, травм виртуозно избегают, но, к слову, если балка полетит на его соседа не мага, он её удерживать не будет. Знаешь почему? Потому что за это ему не платят.
Манис расстроено вздохнула, смерив складского работника взглядом глубокого презрения.
— Как мой отец допустил такое?
— А что он мог? Приказ пришёл сверху. Тебе сказали — делаешь. Не нравится — закрывай лавочку. Не ищи справедливости в законах Центральной башни.
— Учили бы их медицинской магии. Вон, во внешнем круге снова эпидемия. Опытный маг в два счёта бы всё прекратил, а политики их туда не посылают, видите ли, они у нас на вес золота. А сами маги сидят и думают, что я, дурак какой к больным лезть.
— Понимаешь, если бы люди, оставшиеся без работы из-за магов, получали хорошие пособия, то тут можно было бы говорить о прогрессе или что-то вроде — сильные оберегают слабых, не дают им перетруждаться — но пособий нет, живите, как хотите. Магам и правительству плевать на проблемы малообеспеченных слоёв.
Манис поправила съехавший с плеча рюкзак.
— Меня больше всего пугает то, что не будь у моего прадеда столько денег, сейчас бы вся наша семейка сидела во внешнем круге и торговала палёным топливом с шестерёнками.
Правид согласно кивнул.
— Мне тоже повезло — сюда устроился по связям.
Остальную часть пути они прошли в молчании. Пока Правид переодевался в робу, Манис ждала его у служебного выхода, изредка поглядывая в окно зала сборки. Сотни пока ещё абсолютно одинаковых маголётов, один за другим, сходили со сборочного конвейера, направляясь в следующий зал, где их превратят в цирковых чудовищ.
Мало кто из рабочих понимал всю абсурдность их деятельности, ведь сама Манис прочитала о прошлом компании в прадедовских дневниках. Такой подробной и обличительной информации больше нигде не было. Маги давно стёрли историю человечества из хроник. А если бы магия возникла в эпоху средневековья они бы и по сей день ездили в каретах, используя для общения голубей и письма.
Магия заморозила научный прогресс и даже откатила его назад. Кто теперь вспоминает о космосе и звёздах? Кому интересно, можно ли сконструировать двигатель? У них есть всё здесь и сейчас. Еда — пожалуйста, творчество — в достатке, грязные утехи — да где их нет. А что обычные люди? Они работают, обслуживают, платят налоги в непомерном количестве и боятся магии как огня. А чтобы завуалировать этот страх заставим их выполнять ритуалы поклонения, желательно каждодневные, чтобы не оставалось времени думать о том, чего у них нет. Да ещё праздников добавим с барского плеча, чтобы они могли напиваться в эти дни до беспамятства и забывать о тяготах жизни.
Правид бодро вышел из раздевалки, попутно расплетая ухоженную гульку. С распушенными волосами, обрамляющими скуластое лицо, он больше напоминал простого рабочего с внешнего круга. Манис протянула ему один рюкзак.
— В этот раз нужно принести побольше, — пояснила она.
***
Высотные канатные линии, словно паутина, оплетали весь Разнан. В основном ими пользовались средние слои, ведь у богатых надобности спускаться во внешние круги не было. Этот вид транспорта считался более дешёвым, поскольку магу не требовалось держать вагон с пассажирами в воздухе, а лишь толкать его по линии. В связи с чем на работу принимались маги слабые и низкооплачиваемые, хотя стоило отметить, что и они получали больше обычных рабочих не магов в других промышленных сферах.
В тесноте вагона вонь цистерн распространилась быстро. То и дело Манис получала гневные оклики от пассажиров, на что, как и прежде, отвечала широкой улыбкой и кивком. Правида веселила её выдержка и настрой.
— Они тебя
