«Какого такого стратегического?» – озаботился Николай, и глянул на меня: я то что в стратегии понимаю?
«Самого простого», – продолжил удивлять нас шеф, – «в стране непонятно что происходит, магазины пустые, обещают на днях на продукты талоны ввести. А Павла Петровича (начальник партии) каждую неделю в город вызывают, и предлагают смету на работы пересчитать,в сторону уменьшения конечно», – помолчал недолго, вместе со слушателями, – «О чем это все говорит?»
«Ни о чем хорошем», – буркнул Николай, ну а мне больше и добавить было нечего.
«То то и оно», согласился Игорь Георгиевич с оценкой, – «А потому этот вот эксперимент и затевается. Только не как возможно новый способ извлечения золота из бедных руд, а как попытка создать предприятие с надежной рентабельностью. Которое само будет деньги зарабатывать, и работников позволит содержать не за счет государственных денег!»
Мы с Николаем синхронно почесали затылки: ничего кроме геологии не знаем и не понимаем! А Игорь Георгиевич продолжил удивлять дальше:
«Вы же знаете, что в объединении уже есть карьер, где монолиты гранитные добывают, в одной из партий. И начальник ее доволен: покупают камни не знаю для чего французы, платят валютой. Конечно, ему достаются рубли и не все, но кое-что перепадает. Ему хорошо, и рабочие при деле, сокращений не предвидется», – посмотрел на меня, – «В объединении хотят второй карьер завести, но добывать не гранит, а другую породу, мелкозернистую. Нам неплохо с этим делом подсуетиться», – улыбнулся обоим, – «Карьер действующий, этот вот эксперимент – и партия может дальше жить спокойно, без сокрашений, даже если финансирование на геологию сократят!»
Я и Николай головами покивнули в знак того, что не полные тупаки и кое-что в стратегии поняли, после чего Игорь Георгиевич счел нужным предупредить:
«Только об этом разговоре никому ни слова, что бы раньше времени неприятностей не поиметь.» И на этом мы разошлись.
Часть четвертая
Слава богу, дела в моей группе приехавшее начальство не интересовали, а потому я спокойно утром уехал в поле, и о порученном партии эксперименте ребятам рассказал уже там, как только вывалились из машины. Конечно, без выводов, сделанных позже в кабинете главного геолога. Сейчас хотелось услышать мнение и подчиненных, коллег по работе. Владимир, как всегда, ждать не заставил:
«Давно пора! Только в Мирном отвалов с забалансовым золотом несколько, считай по одному на каждом добычном участке! Вот и будут их новым методом перерабатывать!» – человеком государственным себя показал! Только забыл сказать, что же он сулит персонально нашей партии.
Паша, как и положено, отвечать не торопился из-за отсутствия в данный момент собственного мнения. Пришлось Владимиру его поторопить:
«Чего молчишь?» – встряхнул коллегу, – «Здесь и думать нечего, все как божий день ясно!»
С серьезным видом молчун округлил глаза: «Это что – из-за этого эксперимента шеф наш,» – кивнул на меня, – «деньги большие поимеет?» – это он напомнил о недавнем предсказании своего приятеля.
«Совсем спятил!» – возмутился Владимир, – «Причем эксперимент! Деньги он за свою работу получит, и скоро, может и приказ из города привезли!» – на мгновение глянул на меня – как отреагирую на этот треп. Пришлось в содержательный разговор вступить:
«Вот что, экстрасенс хренов,» – Владимир тут же сменил гнев на удивление, – «и ты, Паша, с верой в предсказания – может хватит о деньгах? Ну сколько можно!»
Оба сделали вид, что мои слова их не касаются, начали что-то рассматривать под ногами, по сторонам, старательно от меня отворачиваясь. Оставалось еще раз их потревожить:
«Ты, Паша, на вопрос так и не ответил. Повторюсь еще раз: что думаешь о порученном партии эксперименте?»
Владимир тут же навострил уши, в ожидании ответа, ну а Паша с минуту подумал, повздыхал, и наконец выдавил:
«Партии хуже не будет. Даже лучше – деньги на эксперимент дадут, может и нам немного достанется, вроде премии,» – продемонстрировал, что его в большей мере интересуют дела не государственные, а личные, и исключительно меркантильные.
И что я должен сказать о ребятах? А лучше меня сразу ситуацию просекли, без всякого стратегического мышления. Показали, что и подчиненных всегда полезно выслушать! Ну а дальше мы как работали – так и продолжим работать. Только теперь в нормальном режиме, а не авральном – не нужны мы начальству!
Вернувшись с поля, главного геолога в камералке не нашел. Выяснилось, что Игорь Георгиевич и Павел Петрович, вместе с визитерами уехали на место планируемого эксперимента – ознакомиться с обстановкой на месте. Далее у них запланировано посетить полевой лагерь аэропартии, проводящей аэромагнитную и аэрорадиоментрическую съемки, и где по техническим причинам последнюю неделю стоит на приколе самолет АН-2 с дорогущим оборудованием на борту. Городское начальство намеревалось разобраться в причинах простоя, и кому следует дать «втык», а заодно и показать, как это делается, начальству рангом пониже, то-есть нашему. А так как до аэропартии почти сто пятьдесят километров по прямой, то туда дана радиограмма готовить для гостей ночлег.
Получалось, что Игорь Георгиевич появится только завтра, и возможность порадовать его сегоднишними находками откладывается на сутки. Так что зря Паша два часа стоял над душей у работяг, заставляя углублять и углублять канаву там, где среди зеленых песчаников вскрывалась бурая разрушенная масса, индефицировать которую оказалось просто невозможно. Только с полутора метров он ухитрился достать небольшой образец, не развалившийся прямо в руках. Учитывая, что канава проходилась на месте пробы с содержанием золото пол грамма, бурую дезинтегрированную массу можно было с большой натяжкой считать не совсем типичной «железной шляпой».
Для справки: «железная шляпа» образуется на выходе рудного тела на поверхность, представляет бурую ноздреватую массу, в которую превращается руда под воздействием воды и кислорода воздуха на глубине первых, до десятка, метров. Найти ее – большая удача.
Паша даже огорчился – так ему хотелось продемонстрировать «драгоценный» образец главному геологу, и тут же побежал по комнатам показать желающим, намекая что руда у него чуть ли не «в кармане».
Пока я и Владимир возились с бумагами, завершая рабочий день, Паша успел многим задурить голову, и в комнату повалил народ, поздравить и нас по случаю выявления нового рудного объекта. Я только усмехался и скромно объяснял, что говорить о руде оснований нет, а Владимир просто кипел в негодовании.
«Какая руда!» – чуть ли не кричал навещавшим нас доброжелателям, – «Что это за «железная шляпа», если как глина в руках размазывается! Железа точно много, а золота нет и быть не может!» И оборачивался ко мне: «Да скажи ты малахольному, что бы зря людей не нервировал!»
После таких выступлений гости принимали озадаченный вид и комнату нашу покидали, как я предполагал, для еще одной встречи с «первооткрывателем». И наверное что-то ему говорили не совсем приятное, а потому коллега не зайдя к нам испарился, покинув камералку «по английски» и не дав Владимиру высказать все накопившееся.
Но через пол часа я его снова лицезрел, уже скромным как мышка. Возник у меня в огороде, поздоровался с Чапой за лапу, потрепал его за голову. И после этого непрерывно покашливая, строя на лице непонятные гримасы и чуть ли не заикаясь, понес ахинею:
«Тут такое дело, без тебя не обойдешься», – я обратился весь во внимание, – «в магазинах ни мяса, ни курятины. Тебе хорошо, ты и рыбак, и охотник, тебе ни то, ни другое не требуется, а Людке (это его жена) уже кормить нечем. Вот она и решила курей завести, что бы хоть яйца были.» И замолчал, так что пришлось поинтересоваться:
«Ну а я как могу помочь? С курами никаких контактов!»
«А Людка договорилась,» – стронул его со стопора, – «в Придорожном баба из холодильника инкубатор устроила, цыплят на продажу клепает», – и замолчал снова.
«Ну а я то что могу сделать?»
«Съездить за ними не на чем», – шмыгнул он носом, – «а надо сегодня, иначе продаст кому другому, и следующие появятся через месяц».
Ну Паша, ну и зануда! Неужели нельзя просто сказать, по человечески, по товарищески, что я на час-другой нужен ему с машиной! Мы же не только коллеги по работе, но и по жизни друзья!
Я тут же пошел открывать гараж, и через десять минут, прихватив Людочку, мы катили на «копейке» к Мирному, что бы из него по ведомственному асфальту добраться до областного шоссе, и уже по тому, свернув направо, до холодильника, переоборудованного умельцами в птичий инкубатор. Чапа, конечно, не замедлил в машину забраться и устроиться у Паши на коленях – удобно смотреть на дорогу.
Поселок Придорожный, куда мы направлялись, репутацию имел отвратную. С недавних пор постоянной работы там почти не было, и народ кормился от проходящей рядом железной дороги, что вызывало головную боль у работников транспортной милиции – с грузовых вагонов лихачи сбрасывали все возможное, что оказывалось под силу. А несколько лет назад, когда возле него стояли дорожники – вели очередной ведомственный асфальт, тогда к молодому поселку Пионерному, где как и в Мирном началась добыча золотосодержащей руды, там организовалась преступная группа, занявшаяся хищением этой руды и ее частичной переработкой. Наша партия тоже пострадала – с площадки возле разведочной шахты вывезли несколько богатых отпалок, причем дело дошло до смерти вначале одного партийского работника, а позже, уже в процессе следственных действий , гибели еще троих человек.
