пожаротушения — от водяных насосов до воздушные пушек, перекрывающих доступ воздуха к пламени. Огнестойкость гарантирована.
Закаев посмотрел на него, как на мальчишку. Этот толстый бородатый немец вызывал у него лишь презрение.
— Вы думаете, раз им удалось временно вытеснить нас за границу, мы тут дураки? Борьба не закончена… Поверьте, мы еще будем стоять у Ростова! То, что вы здесь сказали, давно всем известно. Русские так гордятся своей системой защиты от терроризма, что трубят об этом ЗУБРе на каждом углу. Они убеждены, что никто не может преодолеть его, и расписали систему во всех подробностях, чтобы нагнать на всех страху. Может быть, кого-то они и запугали, но только не нас, чеченцев!
Инженер погасил сигарету и тут же зажег другую, не сводя с Закаева прищуренных глаз.
— Расскажите, в чем ваш план? — спросил он.
— Вот именно, — эмиссар взглянул в его сторону. — У нас есть план. Надо только привести его в действие. Я знаю, что это сложно. Но знаю также, что они потеряли бдительность, заражены коррупцией, и мы свалимся им как снег на голову. Конечно, в основном вы правы. — Он пощекотал коту брюшко, и тот сделал вялую попытку цапнуть хозяина. — Десятком или даже сотней килограмм ничего не сделаешь, а пронести большее количество взрывчатки в тщательно охраняемый город будет сложно. — Скинув кота на пол, он достал из кармана снимок и протянул его собеседнику. — Вы что-нибудь слышали про Мзымтинскую ГЭС?
Инженер молча покрутил снимок в руках, и эмиссар продолжил:
— Гидроэлектростанция возводится в верховьях Мзымты и предназначена для энергоснабжения Олимпийской деревни. В долине реки сооружается большинство олимпийских объектов — горнолыжный комплекс, ледовый дворец, биатлонная и бобслейная трассы. Вдоль Мзымты идет дорога, соединяющая Сочи через Хосту, Мацесту и Адлер с Красной Поляной. В водохранилище, расположенном за плотиной, будут накоплены миллионы тонн воды. Надо использовать этот огромный водяной кулак, занесенный над Олимпиадой.
— Да постойте вы, — вспыхнул Макс, наклоняясь вперед. — Разве взорвать ГЭС легче, чем стадион? Ведь это же чушь собачья! На станцию не пронесешь даже кусок хозяйственного мыла. Там такой контроль — везде камеры, датчики тепла и объема. Что толку, если даже кому-то с рюкзаком взрывчатки удастся проникнуть туда? Ну, сумеете вы проделать пару трещин в плотине! Да это не повлияет на несущую способность всего сооружения ни в малейшей мере! Там столько металла! Так что вся эта затея напрасна…
— Вы так думаете? — спросил Закаев с издевкой.
— Я не думаю, я знаю, — лицо Макса напряглось.
— Вы уверены в этом? — снова спросил эмиссар столь язвительно, что Максу захотелось его ударить.
— Уверен. И чтобы вы ни говорили, разуверить меня не сможете, — сказал инженер. Он с трудом сдерживал гнев.
— Ну, если так, — развел руками эмиссар и продолжил, передавая инженеру еще один снимок: — А если взрывчатку заложить в бетон плотины еще при ее возведении? Можно это сделать?
Инженер удивленно уставился на снимок и какое-то время рассматривал его. Потом, пожав плечами, положил на стол.
— Как это?
— Вместо цемента… Ведь цемент и взрывчатка одного цвета, их почти невозможно отличить по внешнему виду. Как вы думаете?
Инженер поерзал на диване.
— Ну, допустим, — нехотя согласился он.
— Верно. Я думаю так же, — сказал эмиссар. — Вот мы и сумеем начинить конструкции взрывчаткой, а потом, когда это будет необходимо, привести ее в действие. Учтите, конструкции для Олимпиады, ввиду огромной потребности, поступают в Сочи отовсюду — с Черноморского побережья, из Абхазии, Турции, и даже из Грузии. Как думаете, президент Грузии пойдет нам навстречу, если мы попросим его о маленьком одолжении? — он немного подождал и, увидев, что инженер не отвечает, продолжил: — Я думаю, с радостью. И тогда любая бетонная балка, уложенная в объект, превратится в мину замедленного действия.
Закаев откинулся на подушках. Он явно торжествовал. С лица инженера сошло спесивое выражение.
— А неплохо мы все продумали, господин инженер, да? И взрывчатку пронесли, и на объект доставили, — эмиссар удовлетворенно ухмыльнулся. — Осталось только привести ее в действие.
— Вы, кажется, говорили о разрушении всего Сочи? — хмуро напомнил Макс. Он упрямо продолжал сопротивляться. — Разрушить ГЭС — это еще не значит разрушить город…
Улыбнувшись, Закаев достал папку.
Инженер ждал, что будет дальше. Эмиссар положил папку на стол.
— А мы и не будем разрушать город, раз это так сложно, — он открыл папку, достал большую глянцевую фотографию и протянул ее Максу. — Это вид долины Мзымты с юга на север. ГЭС расположена на высоте примерно девятисот метров. Если с такой высоты 2 миллиона кубометров воды из водохранилища ринутся, увлекая за собой глину и камни, вниз на Имеретинскую низменность, где расположены Адлер, Хоста и Мацеста, что еще нужно? И сухие позавидуют мокрым, как сказано в Апокалипсисе.
Наступила долгая тягостная тишина, в течение которой эмиссар продолжил гладить кота, потом инженер тихим голосом сказал.
— Но ведь погибнут тысячи!
Лицо эмиссара осталось невозмутимым, но глаза его сверкнули.
— Речь идет о независимости Ичкерии! — он резко провел рукой против шерсти, и кот недовольно фыркнул, недоуменно скосив на хозяина глаза. — В Коране сказано: когда начинаешь убивать за правое дело — убивай, и не думай о последствиях… И давайте не углубляться в эту тему. Ваша задача, — он грозно взглянул на инженера, — чисто техническая. Учтите, плотина уже заминирована. Все о чем я говорил вам в будущем времени, уже сделано. Нам удалось запихнуть внутрь свыше четырех тонн взрывчатки. Правда, мы не смогли равномерно распределить ее по всему объему, так что получилось где густо, а где пусто. Но у нас есть схема расстановки зарядов, а ваша задача — как можно эффективнее использовать их. Короче, вы должны дать ответ, где и сколько нужно установить взрывателей.
Инженер взял из рук эмиссара листок, на котором схематично, от руки была изображена плотина с указанием мест закладки зарядов и количества в них взрывчатого вещества. Одного взгляда ему было достаточно, чтобы оценить схему — да, чеченцы поработали на славу. Если верить схеме, вся плотина, изображенная в плане, в разрезе и продольном профиле была буквально нашпигована взрывчаткой. Значит, дело за взрывателями? Ну что ж…
— Вы должны рассчитать все с ювелирной точностью, — продолжил эмиссар, испытующе глядя на Фриша.
Инженер пожал жирными плечами. Он больше не колебался. Эти дикари, как ни странно, действительно продумали все до мелочей. Остальное — дело техники. Почему бы и нет? Полмиллиона баксов на дороге не валяются.
— Ну что ж, за пятьсот тысяч можно попробовать, — Макс облизал пересохшие губы.
— Значит, вы поняли, герр Фриш, — сказал эмиссар, и его черные
