Глава 4
Океан… Что может сравниться с могучим, неукротимым и одновременно добрым и кротким океаном. Это не просто бескрайнее водное пространство, омывающее континенты, это живой организм, который не перестает удивлять нас своей многогранностью. Он обладает неким магнетизмом, ибо нет большей радости для моряка, чем плыть по водной глади, рассекать строптивые волны, стремясь вперед, навстречу неукротимому ветру. Океан дышит, пульсирует; от него исходит некая энергия, которая добавляет силы слабым, мощи – смелым, уверенности – бесстрашным. Атлантический океан, по которому плыли наши герои, занимает среди океанов, бушующих на нашей планете, второе место по величине. Но несмотря на небольшой, по сравнению с Тихим океаном, размер, он славиться нравом коварным и непредсказуемым. Океан простирается от изрезанных фьордами холодных северных берегов до кишащих крокодилами манговых болот, от штормового дикого берега Южной Африки к безмятежному спокойствию экваториальной штилевой полосы. Да, Атлантику не зря считают тысячеликим океаном…
…Ледяной северо-восточный ветер по мере приближения к экватору сменился теплым восточным, берущим свое начало в раскаленных североафриканских пустынях. Настроение у всех членов команды фрегата было приподнятое. Пока плавание, которое началось так поспешно и внезапно, протекало благополучно: дул попутный ветер, море было спокойным, на горизонте ни облачка и трюмы забиты до отказа всякой снедью. Так что удача сопутствовала мореплавателям. Поэтому все, от юнги до капитана, были преисполнены радужных надежд. Даже сэр Джеймс Батлер, вопреки своим начальным страхам и сомнениям, день ото дня становился все приветливее и общительнее. Англия осталась далеко за кормой, и чего-либо бояться не было причин. И лишь один член экипажа не разделял всеобщего веселья. Это была Морин. Гнетущее ощущение приближавшегося несчастья сковывало все ее мысли. Ее уже не радовали ни веселая игра дельфинов, часто встречавшихся на их пути; ни яркое теплое солнце, окутывавшее своими ласковыми лучами ее стройную фигурку; ни бескрайние просторы безмятежного океана, плескавшегося за кормой; ни изящные па белоснежных чаек и альбатросов в лазурной синеве неба – ничто не могло согреть сердца молодой девушки. Леденящий душу страх незаметно, предательски поработил все ее существо. Конечно, Вильям Стерлинг и Джеймс Батлер сразу заметили эту перемену в погрустневшей девушке. «Наверное, она тоскует по родине, по подружкам. С кем же теперь обсуждать предстоящую свадьбу» – так думали мужчины. Но когда девушка перестала выходить к завтраку, а потом и вообще превратилась практически в затворницу, они встревожились не на шутку.
– Можно войти, Морин? – как-то вечером услышала девушка за дверью знакомый голос.
– Да, отец, я сейчас отворю.
Впустив лорда Батлера в каюту, она села на прежнее место и пристально посмотрела на стоявшего рядом отца.
– Что-то случилось? – удивленно спросила она, потому что Джеймс Батлер молчал.
– Это я у тебя хотел бы узнать, дорогая, – несколько озабоченно ответил он, садясь в кресло рядом с ней. – В конце концов, ты одна можешь объяснить причину такого странного, да, да… странного поведения. Ты не выходишь к завтраку, без тебя проходит обед. Ты перестала гулять… да что там гулять. Ты перестала вообще разговаривать с кем-либо. Я ничего не понимаю! Может, тебе нездоровится? В этом причина? Тогда я позову лекаря, и он осмотрит тебя.
– Нет, отец, я чувствую себя нормально и физически совершенно здорова.
– Тогда что? Что? Человек не может ни с того ни с сего закрыться в своей каюте. Что-то гнетет тебя, ведь так?.. Почему ты молчишь? Я прав?
Девушка смутилась. Лорд Батлер, хорошо знавший свою дочь, попал в самую точку. Обычно между ними не было секретов, но сейчас Морин впервые не знала, как ей поступить.
– Отец, выйдем на палубу. Здесь немного душно, – ответила девушка. Она хотела выиграть чуть-чуть времени и собраться с мыслями.
Наступила дивная ночь. Прохладные сумерки принесли с собой облегчение после знойного дня. Теплый ветер едва колыхал повисшие паруса. Судно неслышно скользило по гладкой поверхности океана. Полная, сияющая холодным светом, лишенная жизни луна отражалась в черных водах. Было тихо и безмятежно. Морин не сводила глаз с мерцающей лунной дорожки, которая уходила вдаль.
– Так что, Морин, милая, ты все-таки расскажешь мне о причине изменения твоего поведения? Поверь, мы с Вильямом очень тревожимся.
Девушка тяжело вдохнула.
– Отец, – начала она и опять замялась.
– Что? Ну что, дорогая? – спросил лорд Батлер, нежно обнимая свою дочурку за плечи. В его голосе звучали такая искренняя забота и теплота, что у девушки защемило сердце. Да, отмолчаться не получится. Это было бы по крайней мере невежливо, а по отношению к ее отцу просто бессердечно.
– Я… я не знаю… Я не знаю, как объяснить вам мои чувства, мое состояние. Я понимаю, что со стороны все выглядит странным: ведь я должна сейчас наслаждаться счастьем, веселиться и радоваться жизни. Мы плывем к далеким загадочным островам на моем любимом корабле; рядом со мной люди, которых я обожаю и боготворю. Через некоторое время должна состояться моя свадьба… Что еще нужно, чтобы почувствовать себя абсолютно счастливой? Но, отец, я так… я так несчастна! Да, да. Вы не ослышались.
– Но почему? – раздался возглас удивления. Джеймс Батлер был озадачен и не скрывал этого. Более того: он был просто поражен признанием своей дочери.
– Почему, Морин? Я всегда считался с твоим мнением и желаниями, позволяя тебе делать то, что подсказывало тебе твое сердце.
Глаза девушки наполнились слезами. Лорд Батлер улыбнулся и прижал ее к своей груди.
– Ну что ты, милая, не надо. Расскажи, что или кто делает тебя несчастной? Может, я смогу чем-то помочь? Ты, наверное, грустишь об Англии?
– Нет, отец, нет. Мне хорошо там, где есть вы, и Вильям, и наш корабль «Мэри Клэр».
– Но тогда… – недоуменно пожав плечами, сказал сэр Батлер и отстранился от девушки, – я уже ничего не понимаю. Ты можешь вразумительно мне все рассказать?
– Хорошо, – сдалась Морин. – Только дайте слово, что вы не будете смеяться надо мною.
– Клянусь! – торжественно, без оттенка шутки, ответил лорд Батлер, подняв правую руку.
– Понимаете, – начала девушка, – несколько дней назад мне приснился сон. Но это был не простой сон. Казалось, все, что со мной происходит во сне, происходит наяву. Мне снилось, что я посреди океана совершенно одна. Я плыву в утлой лодочке, у которой нет ни парусов, ни весел, у меня нет ни еды, ни единого галлона воды. Ночь… Вокруг меня неистовствует океан. Волны вздымают суденышко вверх, а потом с неимоверной силой бросают вниз. Мне страшно и очень холодно. Я громко взываю к Господу, молю о пощаде. Но Бог безучастен. Я взываю о помощи, но сквозь ветер и грохот волн меня никто не слышит. Никто! Я одна, совершенно одна! С криком ужаса, сорвавшимся с моих губ, я проснулась. Я боюсь, мне очень-очень страшно, отец! Я чувствую, с нами должно произойти что-то ужасное!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
