Постепенно она затихла, а спустя минуту резко отстранилась от меня.
— Мне нужно всё хорошенько обдумать, Аскольд, — изрекла Алёна, не сводя с меня взгляда настороженных глаз.
— Я тебя понимаю, — я кивнул. — Но должен сказать вот что. Андорин — аристократ. И если ты будешь кому-то рассказывать о случившемся, у твоей семьи могут возникнуть проблемы.
— Да это ясно! — снова взорвалась она. — Ты меня втянул во всё это! Всё из-за тебя!
— В какой-то степени да, так и есть, — согласился я. — И за это я прошу у тебя прощения.
Дальше мы ехали молча. А когда машина остановилась возле подъезда Алёны, она проговорила:
— Не нужно меня провожать, — и вышла, хлопнув дверью.
В общем-то, нормальная реакция обычного человека, неготового к неожиданным страшным испытаниям.
Почти сутки прошли, а она ничего так и не написала мне.
Тяжело вздохнув, я нажал на кнопку вызова.
— Алло, — услышал я в трубке вялый голос.
— Привет. Ну как ты?
— Отвратительно.
— Я…
— Я не поблагодарила тебя за то, что ты пришёл за мной, — перебила она. — Так вот, спасибо. Но на этом наше общение следует прекратить. Скажи адрес, я отправляю тебе платье, туфли и… всё остальное.
— Не нужно, это твои вещи, — спокойно ответил я.
— Ну, тогда выброшу.
— Ты вправе поступать со своими вещами как пожелаешь.
— Вот и поступлю! Прощай, Аскольд! Спасибо за незабываемые воспоминания.
— Пожалуйста, Алёна. Не болей. И будь счастлива.
— Будь уверен, буду! — крикнула она и положила трубку.
Хмыкнув, я уставился в потолок. Нормальная реакция. Для обычного человека.
И в общем-то, приемлемое завершение нашего трёхмесячного общения. Правда, наблюдателей отзывать пока точно не стоит, мало ли кто ещё попытается досадить мне через Алёну, всё-таки все видели её со мной на приёме.
Ночь я провёл в холодной ванне, а наутро таки выбрался на лестничную площадку и дошёл до двери нашей съёмной квартиры. Внешние повреждения я залечил, так что можно и тётушке на глаза показаться.
— Привет, Аскольд! Заходи! Сейчас ругаться буду, — с хитрой улыбкой встретила меня тётя Мари.
— Прости, что так внезапно исчез, — виновато проговорил я. — Просто наткнулся на очень крутую программу тренировок и решил сразу опробовать.
— Ну позвонить-то ты хоть мог сам? — упёрла руки в бока тётя. — Нет, блин, всё через Вадима делать нужно! Ну ты и… Ах, — махнула она рукой, — дай я тебя обниму.
Едва тётя Мари стиснула меня в крепких объятьях, как почти сразу отстранилась и с тревогой уставилась на меня. Затем приложила свою прохладную ладонь к моему лбу.
— Ужас… У тебя очень высокая температура!
— Да, я простыл во время тренировок.
— Быстрее раздевайся и марш в кровать! Я чай с лимоном сделаю. И таб…
— Не нужно таблеток, — перебил я, твёрдо глядя ей в глаза.
Три секунды тётя выдерживала мой взгляд, а затем тяжело вздохнула:
— Без таблеток, так без таблеток. Кому как ни тебе лучше других знать свой организм.
Вот так начался мой четверг. Я планировал и этот день посвятить восстановлению — всё-таки чувствовал я себя отвратительно, да и контроль над обеими энергиями гулял как ветер в поле. Мне требовалось несколько дней покоя. Мне даже сон снился, в котором я просто сплю.
Однако в четыре часа дня мой восстановительный сон прервал телефонный звонок. Зевая во весь рот, я посмотрел на дисплей.
Одного взгляда хватило, чтобы понять, что покой мне и в самом деле может лишь сниться.
Глава 4
— Ты куда это собрался?! — изумлённо воскликнула тётя Мари, стоило мне выйти из комнаты в чёрных штанах и толстовке с капюшоном, а не в домашнем халате.
— Прости, появились дела, — отозвался я и полез в шкаф за курткой практичного тёмного цвета.
— Какие у тебя могут быть дела? Ты болен, Аскольд!
Она попыталась вырвать у меня из рук куртку, но я резко развернулся и, заглянув в глаза, твёрдо проговорил:
— Успокойся, тётушка. Всё хорошо. Какой-то болезни не сломить меня, — я тепло улыбнулся ей.
— Любая болезнь — это не шутка, Аскольд, — сурово произнесла она, однако дёргать куртку за рукав перестала. — Тебе стоит отдохнуть и выздороветь. Дела никуда не убегут. На прошлой… позапрошлой работе, у меня была коллега, которая, несмотря на плохое самочувствие, всегда выходила на смену, ещё и работала больше других. И что ты думаешь? Заработала она все богатства мира? Как бы не так! Она заработала инфаркт!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Какая поучительная история, — покачал я головой. — Но увы, я не могу сначала пообещать прийти, а потом сослаться на болезнь и не сдержать обещание. Прости, сегодня тебе не удастся обо мне позаботиться.
Аккуратно выдернув рукав, я таки надел куртку и, погладив тётушку по плечу, направился к выходу.
— Надеюсь, ты там не к Екатерине Алексеевне пообещал срочно явиться? — услышал я за спиной недовольное ворчание. — А то заразить боярыню… Наверное, за такое и в тюрьму посадить могут?
— Хех, лучше бы к ней, — усмехнулся я. — Ну всё, я побежал. Когда вернусь — не знаю, возможно, утром.
— Удачи, Аскольд! — пожелала мне вслед тётушка, а затем еле слышно пробормотала: — Сложно привыкнуть, что ты уже не ребёнок.
Вадим уже приехал и ждал меня во дворе возле машины. Пожав ему руку, я взглядом велел быстрее садиться за руль. Не до вежливых открываний дверей сейчас.
— Привет, ну, наблюдатели есть? — быстро спросил я.
— Возле соседнего дома серая «Мария», Господин. С утра стоит.
— Ясно, поехали. Уверен, оторваться ты сможешь.
Машина тронулась с места.
— Ну как там братья? Отвёз на базу? — спросил я.
— Да, Господин. Парни тренируются с остальными ребятами под присмотром Тамира. Тренировки жёсткие, как вы и просили. И… Глеб с Борисом очень напряжены. Не могу сказать наверняка, но вроде бы они сомневаются в том, что вы тренировались в одиночестве и что-то подозревают.
— Хм… Если так, значит ты справился с задачей, — улыбнулся я. — Продолжаем нагнетать обстановку.
— Очень коварный подход, Господин, — покачал головой Наставник.
— Они сами согласились на это. А значит мой долг научить их управлять альтерой. Хотя… не всё тут зависит от меня.
— Альтера… Ваша особая энергия поражает. Если ребята смогут овладеть ей, мы станем заметно сильнее. И я бы тоже так хотел научиться, Господин.
— Придёт время, я и тебе попробую провести инициацию, — хмыкнул я.
После шести молчаливых минут петляний по узким улицам, Вадим таки не выдержал и поднял тему, которую мы чуть раньше успели обсудить по телефону:
— Господин, я ни в коем разе не оспариваю ваше решение, но вынужден уточнить. Вы уверены? Вы ещё полностью не восстановились, а уже вновь ввязываетесь во что-то опасное. Может быть, не стоит?
— Знаешь, что я тебе могу сказать… — задумчиво проговорил я. — Если вы с тётей Мари когда-нибудь поженитесь и нарожаете детишек, вот кому я точно не позавидую. Две наседки в одном гнезде это слишком.
— Эм… Господин… думаете, такое возможно? — удивлённо спросил Наставник. — Вы дадите своё благословение?
— Даю прямо сейчас, если оно тебе нужно. А так, ты уже большой мальчик и вполне самостоятельно можешь решать, к каким девочкам тебе подкатывать.
— Но… она же ваша тётя? — всё так же неуверенно пробормотал Наставник.
— Радуйся, что не дядя, — вздохнул я. — Расслабься, Вадим. Мари тоже большая девочка и сама решает, с кем ей гулять. Так что не робей и вперёд. Она у нас в самом рассвете сил. Если заинтересован — не потеряй момент.
— Эм… Понял, Господин. Искренне благодарю, — поклонился он, пытаясь не отрывать взгляда от дороги.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Уйдя в свои мысли, Вадим больше не донимал меня заботой. Только ближе к концу пути, когда мы, оторвавшись от хвоста, подъезжали к охраняемой парковке под открытым небом, Наставник уточнил план дальнейших действий.
Вадим остановил машину возле грязного красного хэтчбэка, в котором сидели двое мужчин. Я встретился взглядом с пассажиром, и тот кивнул, узнав меня.
