В 1942 году Эмиля Фафека арестовали и увезли в Германию. Два года изнурительной работы на химическом заводе: чтобы не задохнуться, надевали маски. Условия жизни советских военнопленных были еще страшнее. Чехи передавали им хлеб, одежду. Когда фашисты замечали это — били и тех и других. Били безжалостно, жестоко... В 1944 году Фафек бежал из неволи, но его схватили в Чехии, кинули в концлагерь. И снова Эмиль бежал. Победу он встретил в Праге...
— Вы знаете, сейчас атлетический стадион носит имя Эвжена Рошицкого. Мы гордимся этим знаменитым спортсменом и журналистом. Он погиб в концлагере.
Долгая пауза, а затем выразительное лицо Фафека снова оживляется.
— Надо было видеть, как под оркестровые марши шли делегации Вьетнама, Индонезии, Северной Кореи, молодые патриоты Греции. Возгласами: «Крепить дружбу с Советским Союзом!» — приветствовала молодежь советских юношей и девушек. Семнадцать тысяч посланцев из семидесяти одной страны прибыли в Прагу. Путь многих из них на фестиваль был нелегок. Враги демократического движения пытались всячески помешать участию молодежи в международной встрече. Буржуазные правительства запрещали выезд делегаций. Египетские делегаты были арестованы. Фашисты разгромили демократическую организацию бразильской молодежи. Подверглись бандитскому нападению молодые демократы из Триеста...
Но лозунг фестиваля «Молодежь, объединяйся! Вперед, за прочный мир!» уже облетел планету. Подготовка шла вовсю. Балканские юноши и девушки провели в Белграде и Будапеште соревнования лучших спортсменов, музыкантов, певцов, танцоров. Молодые индонезийские патриоты — борцы за независимость своей страны, писали: «Ни расстояния, ни напряженность на фронте не помешают нам своевременно прибыть в Прагу...»
Сотни бегунов — представители молодежи Франции, Балканских стран и Скандинавии стартовали из трех деревень, сожженных гитлеровцами, чтобы в срок прибыть на землю многострадальной чешской деревни Лидице, тоже спаленной фашистами.
Эмиль Фафек хорошо помнит тот субботник в Лидице, на котором решили поработать представители всех делегаций. Тогда-то и заложили дома новой Лидице.
Больше всего Фафека поражала — и перед фестивалем, и в дни его — кипучая жизнь дома № 54 по Сталиновой улице. Сюда, в штаб фестиваля, можно было прийти хоть днем, хоть ночью и получить нужные сведения. В штаб стекались вести о подготовке к фестивалю со всей Чехословакии: в городах и деревнях шло соревнование за выдвижение лучших — тех, кто поедет в Прагу. Повсюду проходили «Дни радости освобожденной молодежи», а в Банска-Бистрице, центре Словацкого национального восстания, состоялся Всесловацкий фестиваль. Молодежные бригады перевыполняли нормы, трудились сверхурочно, чтобы собрать в фонд фестиваля деньги для оплаты участникам дороги в Прагу.
Именно в штаб приходили письма от рабочей, студенческой молодежи, где авторы рассказывали о своих проблемах в жизни и на производстве. Здесь намечались трудовые маршруты на молодежные стройки страны, куда затем выехали три тысячи участников фестиваля. Кроме Лидице, интернациональные бригады прибыли в города Мост и Литвинов, разрушенные гитлеровцами при отступлении, в сожженную словацкую деревню Балаже.
С вечера в штабе можно было прочесть заметки, подготовленные для очередного выпуска газеты «Фестиваль», узнать подробную программу на следующий день. Там, получив информацию, Фафек выбирал, что будет снимать: хор Челябинского тракторного или соревнование гимнастов, карнавал народов или вечернее празднество на Влтаве, авиационный парад или жаркие дебаты в дискуссионных клубах. Днем Эмиль Фафек обязательно заходил на Стромовку — ныне это Парк культуры и отдыха имени Ю. Фучика — посмотреть выступления народных ансамблей, выставки достижений молодежи разных стран.
Когда я спросил Эмиля, что сильнее всего взволновало его на фестивале, он помолчал минуту, затем широко улыбнулся.
— Праздничность столицы. Все дома и улицы были украшены красочными лентами и гирляндами цветов. Всюду сияло слово: «Фестиваль». И поражало еще вот что: ведь страдания, смерть, война были в совсем недавнем прошлом, незатянувшимися ранами кровоточили в памяти издевательства фашистов, а молодые открыто и радостно общались друг с другом, доверяли друг другу. Особенно запомнились порыв, единодушие в стремлении к миру, к борьбе с войной огромного человеческого моря, которое взволнованно слушало страстное выступление Клемента Готвальда. Когда он сказал, что молодежь всего мира на собственном тяжелом опыте познала, что значит война и фашизм, и на фестивале в Праге убедительно показала свою решимость не допустить, чтобы мир был снова ввергнут в кровавую войну, больше ста тысяч человек на Вацлавской площади рукоплесканиями встретили эти слова.
Первый Всемирный фестиваль молодежи в Праге...
После него было еще десять фестивалей молодежи, а с этого года чехословацкие юноши и девушки, храня традиции первого, Пражского фестиваля, готовятся к XII фестивалю в Москве.
Я побывал на севере Чехии в городе Мост, где когда-то работали интернациональные бригады. Сейчас это новый цветущий город. В местном комитете молодежи был один-единственный человек — дежурный инструктор райкома. Девушка, смущаясь, объяснила, что все участвуют в озеленении города, проводят субботник в фонд фестиваля. Новое движение молодежи страны называется «Фестивальный цветок». В Праге мне рассказали, как бригады на заводах, в кооперативах собирают средства в фонд предстоящего фестиваля. В Моравии на заводе «Татра» молодежная бригада решила выпустить сверх плана с конвейера партию грузовиков, а словацкие девушки обязались произвести также в фонд фестиваля тысячи сувениров с эмблемой фестиваля в Москве.
В Праге мне показали строительство дороги и моста. Эта окружная дорога для столицы — очень важная артерия; она будет выводить грузовой транспорт из центра города. Новая стройка Социалистического союза молодежи Чехословакии называется «Южная магистраль». Сюда приедут поработать и московские комсомольцы.
Прощаясь с Прагой, я подъехал на метро к Вацлавской площади, где когда-то проходила многотысячная манифестация в день закрытия Первого фестиваля молодежи. Был ясный майский день, пражане отдыхали здесь, грелись под солнышком и кормили с ладони тихо воркующих голубей. На одном из домов я заметил фестивальный цветок — эмблему XII Всемирного фестиваля молодежи в Москве.
В. Александров
Прага, май 1984 года
Жить в гармонии с планетой
Несколько лет назад известный американский зоолог Джордж Шаллер отправился в Гиндукуш, чтобы изучать редких копытных животных. Здесь, высоко в горах, он наткнулся на маленькое селение, жители которого пригласили его в занесенную снегом хижину. Усадили у огня, дали горячего чая.
«Ничто не нарушило спокойствия того вечера,— записал Шаллер в дневнике. — Отсюда, из заоблачных вершин, мне стали четче ясны эксцессы нашей цивилизации. Что греха таить, я бы не хотел вернуться именно к этому образу жизни, какой царит здесь, но я вдруг отчетливо понял, сколько мы, цивилизованные люди, наделали непоправимых ошибок. Да, мои предки жили так, как живут сейчас эти люди. Но такая же участь может постичь и наших потомков!»
Шаллер коснулся одного из самых злободневных вопросов современности: чем же ответит природа на наше подчас неразумное к ней отношение? И займут ли действительно наши потомки, выражаясь фигурально, место этих бедняков в хижине под снегом? Или найдут способ жить в гармонии с природой?
Эту историю я услышал на I Международном конгрессе ЮНЕСКО по биосферным заповедникам, который проходил в октябре прошлого года в Минске, собрав специалистов из сорока девяти стран.
Еще в 1971 году ЮНЕСКО начала разрабатывать межправительственную программу «Человек и биосфера» (МАБ). При выборе направлений работы по этой программе большое внимание было уделено организации особо охраняемых территорий для слежения за глобальными изменениями в природе, особенно вызванными деятельностью людей. Появилась также необходимость изучать нетронутые, так называемые «фоновые» участки, которые и были названы биосферными заповедниками. Сейчас в мире насчитывается 226 таких заповедников, однако во многих из них тут же создается кризисная ситуация, когда организация новых заповедников не обеспечивается подготовкой, соответствующей главным целям системы, финансированием, четкой постановкой исследований. И в противоположность этому опыт СССР расценивается как заслуживающий всестороннего распространения.
Вот почему ЮНЕСКО решила провести I Международный конгресс по биосферным заповедникам в нашей стране. Выступавших было много, и почти в каждом сообщении сквозила тревога...
