− Что нашли? Совесть, тана Родика? – раздаётся вдруг от двери смутно-запомнившийся со вчерашнего дня голос.
От неожиданности немолодая женщина, испуганно вскрикнув, подпрыгивает. И с опаской выглядывает из гардеробной, держа в руках пару женских тапочек.
А я сама, пошатнувшись, медленно поворачиваюсь к двери. Чтобы в следующую секунду встретиться взглядом со своим вчерашним язвительным спасителем.
− Ты почему не в кровати? – недобро прищуривается он. – Шагом марш под одеяло.
Я настолько не ожидала подобного обращения, что в первые секунды просто глупо таращусь на него, пытаясь переварить услышанное. А потом всё же беру себя в руки. Расправляю плечи, скрестив руки на груди. И, наградив грубияна холодным взглядом, вопросительно приподнимаю бровь.
Как это понимать? Я, конечно, благодарна за помощь, но не позволяла так с собой разговаривать.
Мой взгляд не остаётся не замеченным. И даже непонятым, как мне кажется. Но вызывает совершенно не ту реакцию, на которую я рассчитывала.
В глазах герцога вспыхивает раздражение, словно он на дерзящего ребёнка смотрит, губы сжимаются, нижняя челюсть сурово выдвигается вперёд, на щеках вздымаются желваки... А в следующий миг мужчина уже решительно направляется ко мне.
И не успеваю я и глазом моргнуть, как меня подхватывают на руки и тащат обратно к кровати.
От возмущения у меня даже дыхание перехватывает. Да что он себе позволяет?! Я взрослый человек и сама могу решить, где мне находиться. Может, мне вообще в ванну нужно?
Но на моё злое сопение никто даже не думает обращать внимание. И вскоре я оказываюсь опять чуть ли не с головой укутана в одеяло. Теперь хоть знаю, кто это со мной в первый раз сделал.
− Вот. А теперь поговорим, дорогая невеста, − окидывает меня удовлетворённым взглядом этот тиран. – Тана Родика, оставьте нас.
Подтянув к кровати стул, он садится на него верхом. Тоже мне аристократ.
Хотя, стоит признать, герцог Сендоа Арджан оказался очень красивым мужчиной. Тёмный шатен, с волнистыми и немного всклокоченными волосами. Волевое лицо радует взгляд чёткими скулами, носом с горбинкой и высоким лбом. На меня внимательно смотрят карие глаза с зелёными лучиками, идущими от зрачка. А лёгкая небритость лишь прибавляет ему брутальности и мужественности. Очень опасный тип. Наверняка разбивает женские сердца, даже не замечая.
− Твой отец вчера написал мне, что ты желаешь познакомиться с тем, кого он выбрал тебе в мужья, − совершенно обыденным тоном сообщает мне, когда за поспешно удалившейся служанкой закрывается дверь. – И хоть твой визит стал для меня… неожиданностью, могу обрадовать − для знакомства у нас будет, как минимум, несколько дней. Метель надёжно перекрыла все дороги и отрезала нас от внешнего мира. Поэтому я хотел бы обозначить некоторые правила этого дома.
То есть он действительно принял меня за свою невесту? Вот серьёзно? Уму непостижимо! Он что её в глаза никогда не видел? А так бывает?
И что мне делать в этой абсолютно бредовой ситуации?
− Правило первое и самое главное, − строго смотрит на меня местный диктатор. – В моём доме мои приказы выполняются неукоснительно. Могу предположить, что ты привыкла к богемной жизни и отсутствию правил, пока жила с матерью. Полагаю также, что твой отец в своей любви к тебе тоже не устанавливал строгих порядков, но со мной так не получится. Раз уж ты согласилась на наш брак, придётся менять свой образ жизни.
Не знаю, что там за богемная жизнь у его невесты, но мне уже становится жалко бедняжку. Хорошо, что я не она.
− Правило второе, не менее важное. В лабораторное крыло не заходить, − мне достаётся ну очень тяжёлый и испытывающий взгляд.
Остаётся только с достоинством кивнуть. Сдалось мне твоё лабораторное крыло. Вот в руины старого замка бы попасть как-то.
− И правило третье. Если хочешь от меня что-то получить, ты об этом говоришь. Прямо. Я мысли читать не умею, и времени разгадывать все вот эти ваши женские штучки и ужимки у меня нет. Как и играть в романтические танцы с бубном. Говоришь, а я уже решаю, выполнять ли твою просьбу.
Это просто потрясающе. Мне ещё не встречалось такого образца мужского, незамутнённого… даже не знаю, как это назвать.
Хотя… что-то в этом его последнем правиле есть. Оно, по крайней мере, честное.
Видимо посчитав мой ошеломлённый вид достаточно удовлетворительным, герцог довольно усмехается.
− В остальном я довольно терпим, так что ужиться со мной будет не так уж сложно. Вопросы есть?
− Нет, − пытаюсь я просипеть, и меня тут же накрывает приступом болезненного кашля.
Герцог тут же поднимается со своего стула, и подойдя к прикроватному столику, принимается что-то капать из небольшого флакона в стакан на воду.
Бесы, надо же было так заболеть. Да ещё так невовремя. И вот как этому мужлану объяснить, что он очень сильно обознался?
Правда, в другой момент приходит бредовая мысль «А стоит ли?».
Молчание даст мне шанс вообще ничего о себе не говорить. А это немаловажно. Хватит уже с меня высокопоставленных врагов. Меньше обо мне будет знать, больше вероятность, что я смогу просто исчезнуть. Как только появится такая возможность, сразу же унесу отсюда ноги. Но сначала сделаю то, что должна. Наведаюсь в руины и найду нужный мне артефакт. От этого зависят наши с Бриэнн жизни.
Поэтому я беспрекословно позволяю герцогу напоить меня каким-то зельем, которое практически мгновенно унимает резь в горле. И устало откидываюсь на подушки.
Спать хочется. Но мне бы в ванну.
Ловлю на себе задумчивый взгляд герцога.
− Признаться, я был скептически настроен насчёт нашего брака, − сообщает он, рассеянно поправляя моё одеяло. Даже волосы с лица убирает. Привычным движением трогает лоб. – Думал, ограничить наше общение по максимуму. Но увидев тебя там в лесу, понял, что готов пересмотреть своё отношение. Ты произвела на меня неизгладимое впечатление. Потом, когда ухаживал за тобой, ещё больше утвердился в своей мысли.
