Лёка сощурилась и совершенно неожиданно спросила:
– А волосы у них случайно были не черные? А глаза узкие как щелочки и тоже темные?
Сергей удивленно кивнул. Лёка удовлетворенно кивнув, поинтересовалась:
– А ты случайно не спрашивал, на что была похожа их речь? Может, она напоминала какой-то язык, и они его просто не поняли?
Телохранитель виновато покачал головой и предложил девушке все расспросить самой. Согласившись, Лёка в сопровождении Сергея подошла к пожилой паре. Учтиво представившись и объяснив, что они не могут найти своих друзей и им важна любая доступная информация, – девушка попросила описать речь той странной пары более подробно. Заранее поблагодарив, он принялась внимательно слушать.
Пожилой мужчина, внешне очень напоминающий профессора, уже собирался открыть рот, как его опередила супруга. Маленькая сухонькая женщина энергично пожала руку Лёке и деловито представилась Марией Яковлевной. Не дав мужу повторного шанса открыть рот, она живо затараторила:
– О! Совершенно странные люди. Такие неулыбчивые, знаете! А когда они что-то пробурчали на наше приветствие, у меня мороз по коже пошел. Я сама прекрасно владею тремя языками и, уверяю вас, очень многие могу понять приблизительно! Но это! Это было что-то совершенно ни на что не похожее! Какое-то клокотание и гарканье! Совершенно неприятно и отталкивающе…
Лёка искреннее поблагодарила пожилую пару и, подхватив Сергея под руку, зашагала к отелю.
На ходу она судорожно соображала. Как настолько одинаковое описание внешности и речи могло одновременно встретиться в таких разных странах, как эти острова и Бельгия?! И тот, и прошлый раз – это было сопряжено с весьма странными и загадочными обстоятельствами!
Посмотрев прямо в глаза Сергею, она тихо и задумчиво сказала:
– Подсказывает мне моя интуиция, само собой ничего не разрешится. Все не так просто…
У каждого есть выбор
Прошло время обеда, а никаких результатов так и не было.
Лёка, в задумчивости опустив голову, сидела в номере Азика. Тут же собрались четыре его приятеля – Вик, Карл Иванович, Вася и Тимофей. Сергей с двумя охранниками, Димой и Тимуром сидели в сторонке рядом с девушкой и режиссером Иваном.
О своих поисках у океана и разговоре с пожилой парой Лёка рассказывать подробности не стала. Кто поверит в странные совпадения и бредовую историю с Бельгией, где ей встречались такие же странные черноволосые с восковыми масками вместо лица люди. И уж тем более никто не захочет слушать про здание, где днем одна обстановка, а вечером совсем другая. Если бы Лёка не оказалась там сама – она тоже посчитала бы подобные истории бредом воспаленного сознания.
В это время Азик рассказывал остальным о результатах его поиска. Результаты оказались абсолютно нулевыми. Записи этого и близлежащих отелей ничего не дали. Ни одна из камер после злополучного момента девушек не запечатлела. Все, что удалось увидеть, как они смеющиеся выбегали из ворот отеля. И дальше… их след исчезал.
Посапывая, Карл Иванович выслушал все вышесказанное Азиком. Когда тот удрученным тоном закончил рассказ, плотный мужчина шумно вздохнул. Почмокав полными губами, он многозначительно произнес:
– Основываясь на своем жизненном опыте, который гораздо больше, чем ваш… – и это действительно было абсолютной правдой. Карл Иванович со своим небольшим брюшком и седеющими на висках волосами выглядел самым старшим, лет на пятьдесят с хвостиком.
– Так вот… – продолжал он – …мой опыт показывает, что девицы те – существа ветреные и безответственные, а посему… этот факт надо брать в расчет. И тревожитесь вы напрасно. Перебесятся и вернутся. А если они решили загулять по-крупному – тогда это исключительно их проблемы. Нам же надо умыть руки и заниматься своими делами.
Все дружно его выслушали и начали спорить. Мнения разделились.
Первым отрицательно покачал головой Вик. Лениво пожевывая жвачку, он флегматично протянул:
– А может, у тебя, Карлуша, кровь в жилах застоялась, а мозги в старческий маразм впали? Красивые молодые девчонки не загуляли! Они исчезли! Только идиоту это может быть сомнительно или не ясно… Другой вопрос – как на это реагировать… Они ведь нам не сестры, не возлюбленные, не родственницы! Они нам вообще никто. Просто мы их наняли… на работу…
Повисла гробовая тишина. Ее разрезал очередной вопрос Вика:
– Так как? Что делаем?
Все молчали.
Вик обвел комнату безразличным взглядом. Все продолжали молчать. Кивнув, Вик продолжил:
– Так я и предполагал, всем на них начхать! Так что, давайте не будем прикидываться благородными и… преспокойненько пойдем спать…
Вик лениво зевнул.
– Пойдемте, сладко поспим под одеялом, а с девчонками… Забудем, как страшный сон!
Лёка в ужасе поняла, что от нее мало, что зависит! Она не может заставить всех действовать вопреки их воле. Но девчонок было жаль. Она нутром чувствовала – дела их плохи.
Решив наплевать на все свои обязательства как наемного телохранителя, она сделала выбор в пользу человеческой жизни. Девушка твердо решила, что сделает все, что от нее может зависеть и уверенным голосом разорвала повисшую тишину:
– Я не могу вас убеждать в необходимости действий, не могу рассказывать о ценности человеческой жизни. Ваше решение – только ваше решение. Но я хочу сказать. Они люди. Они люди, жизнь которых в опасности… Сейчас, может быть, они сидят в одиночестве и с надеждой думают о нашей помощи. О нашей помощи! Потому что им больше не на кого надеяться – здесь – в чужой стране. И потому я считаю своим человеческим долгом помочь им!
Лёка обвела собравшихся спокойным взглядом. Ровным голосом она продолжила:
– С этой минуты прошу меня уволить с должности вашего личного телохранителя, – Лёка в упор посмотрела на певца. – Все дальнейшие расходы по моему проживанию в отеле и возвращению домой беру на себя.
Решительно встав, девушка направилась к двери. Все присутствующие продолжали хранить гробовое молчание.
Лёка уже подошла к двери, когда прозвучал окрик Азика:
– Стоп, стоп, стоп! Никто и не отказывался от поисков. Подожди, Лёка!
Девушка остановилась у выхода и удивленно повернулась. Азик продолжал:
– Да подожди ты! Я тоже не собираюсь никого здесь просто так бросать. Но… – певец задумался и, вопросительно поглядывая на собравшихся, нерешительно произнес, – с чего начинать-то?!
Неохотно и настороженно в разговор вступил Тимофей. Мужчина средних лет, средней внешности, ничем не примечательный, с серо-голубовато-зелеными глазами, как у большинства русских людей, с русыми волосами и обычным круглым лицом.
Почесав подбородок, он ответил:
– Как бывший работник внутренних органов… думаю, дело надо начинать стандартно, с заявления в полицию. Обычно, конечно, на такие вещи из чиновников здешнего острова мало кто обращает внимание, но… я могу попробовать возобновить старые связи… и посмотрим… А насчет версии о том, что могли утонуть – через местные органы власти наймем водолазов и прочешем дно. Если что там найдем – жаль будет девчонок, если нет – много работы появится.
Азик закивал. И посмотрев на главного режиссера, не удержавшись, спросил:
– А что там у нас с рабочим материалом? Съемки придется прикрыть. Кадров хватит?
Иван нервно заерзал на стуле. Насупившись, он пробормотал:
– Не дай бог, если покойницы они теперь… Нехорошо получится…
Азик вздрогнул. Нервно сглотнув подступивший к горлу комок, он выдавил:
– Будем надеяться на лучшее. А теперь за дело. Надо действовать! – и посмотрев на Тимофея, спросил: – Значит сначала в полицию и к водолазам. Кто со мной?!
Тимофей, окинув всех медленным взглядом, поднял руку. Лёка, согласно кивнув, подняла тоже. Сергей и охранники последовали их примеру.
Все остальные замерли.
Карл Иванович нервно пожевывал губы, Василий рассматривал носки своих ботинок, режиссер Иван ошалело озирался по сторонам и трагично заламывал руки.
Окинув собравшихся задорным взглядом, оживился Вик. Неизменно пожевывая жвачку, он на удивление бодро воскликнул:
– А-а-а – а, что, хлюпики, молчите?! – и, глянув на Азика, уверенно сказал, – я с тобой. Но в полицию всей толпой ехать глупо, так что я останусь здесь. А что касается всяких там расходов или… каких других переговоров – можешь на меня рассчитывать. Если кто желает вооружиться до зубов, не вопрос, помогу.
Певец в нерешительности открыл рот и через мгновение закрыл. Судорожно проведя ладонью по лбу, он спросил:
– Вик, ты никак, только что спать собирался, и начхать на всех… А теперь что? Как тебя понимать?
Вик философски почавкал жвачкой и серьезно изрек:
– Ну, кто-то должен был вас расшевелить. А то сидели здесь как амебы и сопли подтирали… Вот я и решил посмотреть – кто на что… Лихо у меня получилось, а… Карлуша? Или, может, баиньки пойдешь?!
