– Да красавица ты у нас, – проворчала Алина.
– Я не о том, – протянула Анита, – Красавица, не красавица – дело вообще десятое. Мне просто интересно, за счёт чего такие разные картинки получаются. Миллиметр убрали там, миллиметр прибавили сям – и ощущение другое, лицо другое.
– И к чему ты всё это говоришь?
– Да-а-а-а… ни к чему.
– Ты не о том всё думаешь, – сварливо сказала Алина, – Пока время есть, подумай, чем весь год заниматься будешь.
– Будет время – подумаю.
– Сейчас думай, – Алина проговорила это ровным голосом, глядя прямо перед собой. Руки её чуть напряглись на руле.
В укатанной глинистой дороге стали попадаться мелкие ямы и выбоины. Анита прислонилась лбом к вибрирующему стеклу и тут же отпрянула.
В бутике в здании кооператива, куда они зашли, были одни платья. Анита отобрала из всего многообразия пару штук, Алина – пару десятков. Продавщица по очереди подносила их к примерочной по два-три и вешала на алюминиевую штангу, державшую занавеску. Анита стягивала их к себе и складывала на пластиковый стул с поцарапанными ножками.
– Во-о-от, отлично сидит, вам очень идёт, – с чувством говорила продавщица, едва окинув беглым взглядом очередное платье.
– Не, – коротко отвечала Анита и уходила обратно за занавеску, к двери с зеркалом, коробкам, сложенным в углу, половику и стулу.
– А может, это ещё померите? Ещё есть платьице вашего размера, очень симпатичное…
– Анита, это возьми, по-моему, хорошо выглядит.
– Ну вы хоть скажите, какого плана платье вам нужно…
– Я присяду?.. Анита, ты чего там возишься, молнию заело?
– Вот, последнее поступление, это из Турции, как я сразу-то про него не вспомнила.
– А то, в горошек, ещё раз померь.
– Вашего размера вроде только эти. Схожу на склад, посмотрю, может, что-то осталось.
– Анита, давай побыстрее, нам же ещё дядю Пашу забирать. Может, красное ещё померишь? А что, на праздники можно надевать.
– Ну, вы определились?
– Анит, ты сколько платьев померила? – со смехом спросила Алина.
– Писят, – тяжело выдохнула Алина.
– Что?
– Пяй-сят.
– Чего-чего?
– Пять-де-сят!
Когда они вышли из бутика с пакетом, Алина начала рыться в сумочке.
– Анит, у тебя телефон работает? А то у меня денег нет, не могу Паше позвонить.
Анита похлопала себя по бёдрам.
– У меня сейчас вообще телефона нет.
– Так, что же делать? – проговорила Алина вполголоса, её глаза забегали, – М-м-м, придумала. Заедем сейчас к дяде Гене, от него позвоним. Заодно с девчонками увидишься.
Собака залаяла, как только машина стала у ворот.
– Это она на тебя лает, – заявила Алина, поправляя уложенные волнами волосы, – Давно не видела.
Собака, натянув цепь до отказа, встала на задние лапы, и, срывая собачий голос, рвала когтями воздух перед собой.
– Фу, Динка, фу! – прикрикнула на неё Алина, обходя далеко стороной, – Какая-то бешеная она у них.
На крыльце появился дядя Гена в зелёном рабочем комбинезоне.
– О-о-о-о, привет-привет, какие люди, – сказал он негромко, показав два передних золотых зуба.
Динка прекратила лаять и, заскулив, подбежала к нему. Он не обратил на неё внимания.
– Дядя Гена, мы к вам по делу, – сказала Алина, подходя ближе и пожимая его ладонь. – Нам нужно Паше позвонить, а то он сегодня без машины по делам уехал.
– Ну проходите-проходите… Анита, привет, как дела? – он приобнял девушку за плечи и тут же отпустил.
В доме уже собирали на стол. Анита задержала взгляд на маленькой девушке в шортах, которая хлопотала у чайника, и пошла в гостиную. В гостиной работал телевизор.
– Сегодня на границе с Казахстаном был задержан ценный груз – яйца среднеазиатских драконов… До сих пор неясно, для кого предназначались экзотические животные… Кроме того, что груз довольно хрупкий, вокруг яиц требуется поддерживать постоянную температуру около девяноста градусов по Цельсию. Однако это условие было нарушено, и работающие на месте зоотехнологи не уверены, что им удастся спасти хотя бы один плод… В России разведением драконов занимаются двести сорок семь питомников и хозяйств, они взращивают североевропейские виды. Среднеазиатские драконы более прихотливы, поэтому обходятся нашим соотечественникам намного дороже… Напомним, в нашей стране законодательство в соответствующей области не отрегулировано, и поэтому шансов на то, что контрабандисты за свои действия получат реальный срок, почти нет.
– Вот бы у нас в Хысе был дракон, – вздохнула сидевшая тут же Анжела.
– Привет, – сказала ей Анита.
– Привет, – Анжела покосилась на неё, дёрнула широкими плечами, поправила хвостики на голове.
– Идите чай пить! – позвала из кухни Алина.
– Кто это? – спросила Анита, кивнув в сторону кухни.
– Это Вика, моя двоюродная сестра. Ты её не знаешь?
– Нет, в первый раз вижу.
– Анит, ты чай пить идёшь? – весёлая Алина прислонилась плечом к косяку.
– Да, иду-иду.
В кухне Анита присела на краешек стула и придвинула к себе чашку с чаем. В прозрачной тарелочке перед ней высилась горка жёлтых слив. Она взяла одну и откусила немного.
– Ну как? Не кислые? – добродушно спросил дядя Гена, сверкнув золотым зубом.
– Не кислые.
– В этом году хороший урожай вроде. В прошлом году сливы не выросли совсем, одну банку компота сварили, ну и ладно…
– Анит, – перебила дядю Гену Алина, – вы с Викой знакомы?
Анита с незнакомой девушкой переглянулись.
– Нет, – ответили они одновременно.
– Вот, Вика, знакомься, это моя сестра, Анита, вы, кстати, ровесницы. Анита, это Вика. Она племянница… тёти Инны.
На несколько секунд повисло молчание.
– Очень приятно, – сказала Анита.
Вика кивнула в ответ.
– Ника сейчас придёт, я ей позвонил, – сообщил дядя Гена, – Они с Кешей через дорогу живут, может, даже сейчас вместе будут.
– О, – сказала Алина, улыбаясь, – а Игорь-то, наверно, уже большой.
– Да, – просиял дядя Гена, – уже ходить пытается.
Анита искоса поглядывала на Вику, изучая её. Та смотрела на свои руки и изредка поднимала глаза то на дядю Гену, то на Алину, пока они говорили. Наконец она встала, тихо поблагодарила за угощение и ушла.
– Какая она молодец, – произнесла Алина вполголоса.
– Да-а-а-а… – задумчиво протянул дядя Гена, – во всём помогает. Где приготовить, где убрать. Полгода уже тут живёт…
– И ведь совершенно не обязана всё это делать… Молодец! – громким шёпотом подытожила Алина.
Когда дядя Гена вышел из-за стола, чтобы встретить старшую дочь, Анита спросила:
– Да чего эта Вика тут делает? Я не поняла.
– Ну… живёт. Помогает. А, чего я тебе рассказываю, ты ж на похоронах не была.
В кухню зашли ещё гости. Алина встала, расцеловалась с Никой, взяла на руки семимесячного младенца, заагукала, заулыбалась, сухо кивнула невзрачному пареньку, державшемуся чуть поодаль. Анита привстала навстречу Никиным объятиям, погладила младенческий кулачок, вопросительно взглянула на паренька.
– Это Кеша, – представила его Ника, – мой муж.
– Очень приятно, – сказала Анита еле слышно.
– Как дела-то у тебя? – спросила Ника и поймала её взгляд, – Скоро обратно?
– Китайцы воскликнули, что нет.
– Что?
– Ничего. Хорошо у меня дела.
Гости сели за стол, откуда-то вынырнула молчаливая Вика и принялась расставлять новые приборы и разливать чай. Анита вышла в широкий коридор, остановилась у зеркала и принялась выравнивать пальцами пробор. Серебристые волосы не слушались, у пробора обозначились тёмные полоски отросших корней. Заметив возле зеркала календарь, девушка подошла к нему ближе, нашла дату и, водя по числам подушечкой пальца, начала медленно считать.
Всего на четыре дня дальше.
***
Даже в самый тёмный час очертания предметов в комнате были хорошо различимы. Рома сидел на кровати, подтянув к себе одно колено и прислонившись к стене. Назойливое тиканье будильника нарушало тишину. Широкий гардероб, письменный стол со стопкой книг, пустая кровать напротив – всё было неподвижно.
Кроме существ за окном.
По залитому лунным светом двору бродили высокие животные, передвигавшиеся на широких задних лапах. Они напоминали зайцев, если бы зайцы были ростом с человека. Короткая светлая шерсть топорщилась на сгибах конечностей, острые кошачьи уши гибко поворачивались то в одну, то в другую сторону. Рты обозначились полумесяцами на плоских голых мордах.
Одно из существ приблизилось к окну, ступив на завалинку, и прижалось к нему узким лбом. Его круглые чёрные глаза медленно обвели взглядом всю комнату и наткнулись на Рому. Несколько секунд существо изучало человека, затем беззвучно метнулось назад, за ним устремились другие животные.
Рома подошёл к окну и выглянул наружу. Во дворе, вымощенном плиткой и чисто выметенном, никого не было. Рома обмахнулся листом бумаги, взятым со стола, ладонью отёр пот со лба, выдохнул.
