— Калеб Лемп вот уже семь лет грабит их до нитки, и ничего, до сих пор скальп у него на месте, — сухо сказал Колин.
Мэгги наклонилась вперед и сердечно улыбнулась Поткину.
— Это совершенно безопасно, уверяю вас. «Зеленая корена» — крупнейшее ранчо территории и граничит с «Белой горой» на протяжении сотен миль. Моя падчерица и я заезжали туда бессчетное количество раз, разумеется, в сопровождении. И мой муж предоставит вам самую серьезную охрану.
— Ну что же, вообще-то я действительно должен посмотреть на ситуацию собственными глазами, — сказал Поткин, старательно скрывая страх. — Когда мы выезжаем, мистер Маккрори?
Закончив обязательные прощальные церемонии с исполняющим обязанности губернатора Госпером и самыми видными чиновниками и их женами, Колин и Мэгги вышли из ресторана и остановились на улице в ожидании нанятого заранее экипажа.
— Что-то не видать этого проклятого кучера, — сказал Колин, оглядывая Аларкон-стрит.
— Ну и пойдем побыстрее, пока миссис Стайлз не предложила подвезти в своем экипаже. До отеля каких-нибудь три квартала, — сказала Мэгги, беря его под руку.
Жена члена законодательного собрания Стайлза. Гортензия, была женщиной слоновьих размеров, от зычного голоса которой на расстоянии в пятьдесят футов лопались стаканы.
Колин рассмеялся.
— Действительно пойдем. Мне бы не хотелось оказаться зажатым с нею в одном экипаже. От одного ее дыхания На сыромятной коже могут вскочить волдыри.
Летняя ночь была типичной для центральной Аризоны, холодной и сухой. Небо было осыпано бриллиантами звезд. Как только они завернули за угол, их охватила полнейшая тишина, поскольку они находились сейчас в одной из наиболее респектабельных частей города.
Гарли-стрит с ее чередующимися церквями и частными владениями располагалась далеко от шумной и смеющейся Виски-роуд, где на берегу речушки Гранит, на Монтесума-стрит, частенько ночью слышались выстрелы.
Несколько минут они шагали в молчании. Затем Колин покашлял и сказал:
— На вечере ты была великолепна, Мэгги. Ты совершенно очаровала этого надутого старого козла с горохом вместо мозгов.
— Которого — Поткина, Стайлза или Госпера? — саркастически заметила она. Колин усмехнулся.
— Поткина. Но ты права. Все они банда ослов. — Он помрачнел. — Если бы еще и Баркер был таким же простофилей, с которыми ему приходится иметь дело в правительстве.
— Он, может, и злодей, но к твоему могуществу, Колин, у него здоровое, доброе уважение. И пока ты обрисовывал схему проделок торговцев из Тусона, он потел вовсю не потому, что в ресторане было душно.
— Он боится меня и моих связей в Вашингтоне. Но от этого он становится еще более опасным. Как загнанная в угол крыса.
— Будь осторожен завтра по дороге в «Белую гору», Колин, — сказала Мэгги, которая вдруг поняла опасность затеянного.
Он посмотрел на ее лицо, омытое лунным светом.
— Супружеская озабоченность? — В голосе его слышалось смущение.
— Вроде того, — ответила она. Но тут набежала туча, скрыв луну, и он не смог разглядеть выражения ее лица.
Когда они пересекли переулок между парикмахерской и продуктовой лавкой, мимо его головы просвистела пуля.
— Совсем близко, — прошептал Колин, хватая Мэгги и притискивая ее к стене двухэтажного кирпичного здания.
Она услыхала, как клацнул курок взводимого карманного револьвера 38-го калибра.
— Ни звука, — приказал он шепотом, заталкивая Мэгги к себе за спину.
Его глаза всматривались в темноту, выискивая малейшее движение, он прислушивался к каждому звуку. Но единственный звук был шумом, доносившимся с Виски-роуд, где по случаю пятницы вовсю шла гулянка.
Мэгги, также затаив дыхание, оглядывалась вокруг. Внезапно вышла луна, и из-за угла здания показалась тень человека, выскочившего из противоположного переулка.
— Колин, сзади! — вскрикнула она, закрывая его телом, пока он разворачивался.
Два выстрела грянули почти одновременно. Колин задел убийцу, и тот, выругавшись, скрылся за углом. Но пуля наемника угодила в Мэгги, стоящую перед мужем.
— Мэгги! — Колин сунул револьвер в карман и подхватил ее. — Дай я посмотрю. — Он оторвал ее правую руку от того места, где на левом рукаве платья расплывалось кровавое пятно.
— Меня только зацепило. Немного жжется, — сказала она, чувствуя, что перед глазами все плывет.
— Жжется! Надо думать. Это все-таки рана! Зачем ты выскочила вперед? — яростно рявкнул он, перетягивая руку носовым платком, чтобы остановить кровотечение.
— Он же мог попасть в тебя, — четко ответила она. И тут же все погрузилось во мрак.
Глава 14
Мэгги очнулась от резкого жгучего ощущения — ей на рану сыпали карболку. Она находилась в гостиничном номере, раздетая до нижнего белья, в своей постели. Колин удивительно нежными движениями обеих больших рук прочищал ей вспухший рубец на левой руке чуть ниже плеча.
Он ощутил ее взгляд, поднял глаза. Лицо у него было бледным и уставшим.
— Слава Богу, пришла в сознание, — прошептал он.
Она заставила себя весело улыбнуться.
— Как тут будешь без сознания, когда так жжется, — она сморщила нос от резкого запаха дезинфектанта.
— Тебе чертовски повезло, что это лишь царапина, — проворчал он. — Дока Торреса нет — в «Белой горе» разболелись индейцы. Ну ничего, кровоточить не должно.
— Да из тебя неплохой доктор, — сказала она, наблюдая, как он озабоченно втирает какую-то целебную мазь, а затем аккуратно бинтует.
— У меня большой опыт в обращении со стреляными ранами, в основном с моими собственными.
— Это я уже заметила, — сказала она, вспоминая все шрамы на его крепком теле.
Когда он внезапно посмотрел ей в глаза, она почувствовала, как щекам стало жарко.
— Для женщины, которая только что теряла сознание от близости смерти, ты ведешь себя удивительно дерзко, — сердито сказал он. На самом деле он до смерти напугался, когда она обмякла в его руках с кровоточащей раной.
— Это не от слабости, — резко ответила она. — Когда ты повернулся, чтобы стрелять, то ударил меня о кирпичную стену. И в тот самый момент, когда пуля задела меня, я ударилась головой.
— Ты рисковала жизнью, — укоризненно сказал он. — Тебя могли убить.
Он сердился! Неужели ты действительно так переживаешь из-за меня, Колин?!
— Он собирался убить тебя. А я лишь сбила его с толку.
— Пытаясь перехватить пулю, предназначенную мне? С нынешнего момента я буду тебе весьма благодарен, если ты будешь держаться подальше от линии огня.
— Какой ты великодушный, — ответила Мэгги, втайне радуясь его смущенному виду.
— Послушай, Мэгги… — Он выругался про себя, когда его рука, почти помимо его воли, потянулась к ее щеке. — Я признателен тебе за твою готовность рисковать жизнью за меня. Ты очень мужественная женщина.
