- Никому! Я не понимаю, о чем ты!
Андрей швырнул дочь к стене. Саша закричала – не от боли, а от страха, ведь раньше никто никогда не поднимал на нее руку.
Дверь вдруг распахнулась, и в спальню ворвался Руслан. Он кинул взгляд на сестру и моментально оценил ситуацию. А затем кинулся на отца. И ударил по лицу. Так, что из его носа пошла кровь.
- Не смей ее трогать. – Глаза Руслана опасно сверкнули.
- Ты вообще понимаешь, что делаешь, щенок? – оскалился Андрей, вытирая кровь кулаком.
- Понимаю. Защищаю сестру. Пошел вон, мистер папаша! Это наш дом!
- Ты пожалеешь, - пообещал отец, развернулся и пошел к двери. – Идти против меня – плохой выбор.
- Ты в порядке? – тихо спросил сестру Руслан, и та мелко закивала.
- Не надо было, Русик, не надо было его бить… - По ее щекам покатились слезы. – Он ведь устроит сейчас…
- Да плевать, - самонадеянно ответил брат. И в это же время в спальню вошли двое охранников отца. Они без слов выволокли Руслана из комнаты и потащили в спальню матери. Саша хотела побежать следом, но ей не дали. Заперли перед ней дверь и закрыли снаружи.
Что отец делал с братом, она не знала. Слышала только глухие удары и какие-то крики – правда, не Руслан кричал, а отец, который явно впал в ярость. Сама же она раненным зверем носилась по спальне, била кулаками в стены и выла от страха.
Вскоре все стихло. Еще спустя несколько минут дверь открылась, и на пороге возник отец – на нем не было пиджака, лишь рубашка с закатанными рукавами. Крови из носа больше не шла, зато глаза были все такими же злыми.
- Твоего брата я проучил. Пора проучить и тебя. Я даю тебе сутки на то, чтобы ты призналась, Александра, - уже своим обычным голосом сказал он. – Потом вернусь за ответом. Если ты не скажешь мне правду, вы с братом лишитесь всего. Ни денег, ни квартир, ни машин – ничего не останется. По документам теперь все принадлежит мне. И я волен распоряжаться всем движимым и недвижимым имуществом, которое оставила вам мать. У тебя сутки, - любезно напомнил Андрей и вышел из комнаты.
Ошарашенная Саша кинулась за ним.
- Почему ты так ненавидишь нас, папа?! – крикнула она ему вслед. Отчаяние разрывало ее на части. Как же так?! Как?!
Тот обернулся, окинул ее насмешливым взглядом и сказал:
- Может быть, потому что я не ваш папа? Все давно знают, что ваша мать мне изменяла. А я должен был глотать. Воспитывать чужих детей. Все, хватит. Надоело. И да, из дома выйти не сможете – оставляю охрану.
Он ушел, а Саша бросилась в спальню мамы, где на полу сидел Руслан с окровавленным лицом. Его светлая футболка была в крови. Отец сполна заплатил ему за разбитый нос. Охрана держала Руслана, пока Андрей «воспитывал» его силой. Сын ударил его один раз, а отец – несколько. Дабы показать, что сильнее.
- Тебе больно? – прошептала Саша, опускаясь рядом с братом.
- Норм. Что случилось? О чем говорил этот урод? – устало спросил Руслан, обнимая сестру.
Назвать его отцом у него язык не поворачивался. Внутри раскаленной лавой кипела ненависть.
- Дима жив, - шепотом призналась Саша. – А папа его поймал.
- Дима? Какой? – Руслан неожиданно замолчал. – Барс, что ли?
- Да, - еще тише произнесла сестра.
- Так, рассказывай, что происходит, - велел Руслан. Саша потупила взгляд.
- Но…
- Рассказывай. От этого зависит наше будущее.
И Саша рассказала.
Глава 44. Вчетвером
Мы с Лехой договорились встретиться в одном из дворов неподалеку от дома Дилары. Сесть в его машину и поехать в многоуровневый наземный паркинг напротив огромного торгового центра. Его только-только ввели в эксплуатацию и внутри еще не успели поставить камеры. Далее нужно было выйти через с другой стороны и сесть в машину, которую Леха взял в аренду на имя какого-то приятеля. Это давало нам возможность уехать незамеченными. По крайней мере, ничего лучшего мы за столь короткий срок не придумали. На этой машине мы должны были добраться до квартиры, в которой нас ждал Барс.
Когда мы с Диларой оказались в его машине, Леха обалдел. Он ведь ждал, что я приду одна. И удивленно спросил, глядя при этом не на меня, а на нее:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- А она что тут делает?
- Спасибо, милый, - обиженно отреагировала подруга, с удобством устраиваясь на заднем сидении. – Я тоже по тебе скучала, золотце.
- Да при чем тут это? Полина, почему она с тобой? – возмутился Леха.
- Да, я знаю, что ты хочешь мне сказать, - ответила я. – Но, во-первых, Диларе пришлось обо всем рассказать. А во-вторых, я решила – если на меня выйдут и заявятся на квартиру, то найдут ее. Мало ли что мой ненаглядный отчим может сделать.
- Ты права, - вдруг согласился друг. – Пусть она будет под присмотром.
- Эй, может быть, ты меня по имени будешь называть, - пнула сидение Дилара.
- Конечно, зайчик, - расплылся в улыбке Леха. Хотя я видела в зеркале заднего вида, что взгляд у него серьезный. Сосредоточенный. Как будто каждое мгновение он ждет подвоха. – Только обещай, что будешь делать все, что я скажу.
- Обещаю, - кивнула Дилара.
- Вот и отлично. Погнали, девочки.
Леха завел машину, и мы поехали в наземный паркинг, который находился на другом конце города. Затем мы должны были ехать в квартиру, которую Леха снял через знакомого на несколько суток. Дима уже ждал нас там.
Подруга воспринимала происходящее скорее, как приключение, а не как что-то реально опасное. Она ведь не была там, в том доме, где держали Диму. Не видела, как они с Лехой вырубают охранников. Не боялась каждое мгновение, что будет погоня. Но когда мы попали в квартиру, где нас ждал Дима, Дилара едва не упала в обморок. Она явно до конца полностью не осознавала, что он жив. Леха подхватил ее под руки, а подруга заплакала.
Пока Леха успокаивал Дилару, я подошла к Диме – не могла оторвать от него взгляд. Мне безумно хотелось коснуться его, но он опередил меня – взял за руку и поцеловал костяшки, а после, не выдержав, обнял, зарывшись носом в мои распущенные волосы. Я обхватила его за пояс. Крепко-крепко. Этот человек мой. Только мой. И я никому не собираюсь его отдавать. И буду защищать – до последнего.
- Я скучал, - прошептал Дима, не отпуская меня.
- Я тоже… Все думала, получится ли у Лехи тебя забрать, - ответила я, наслаждаясь объятиями. На душе стало светло, будто бы я обнимала солнце.
- Все получилось. Все хорошо, моя девочка. Только ты зря влезла в это дерьмо. Я же сказал – опасно. – В голосе Димы слышались боль и стара, приглушенная ярость.
- Мне все равно. Главное – быть рядом с тобой, - призналась я и подняла голову – так, что наши глаза встретились.
В следующее мгновение Дима сорвал с моих губ поцелуй. Тревожный и быстрый, но такой прекрасный, что захотелось смеяться от счастья. Его губы дарили столько нежности, что начинали дрожать колени. И если бы не Дилара с Лехой, я бы не смогла оторваться от Димы.
Подруга пришла в себя и обняла его – как брата.
- Это и правда ты, - сквозь слезы сказала она. – Ты вернулся, мой хороший… Вернулся! Мы ведь тебя похоронили…А ты живой.
- Чувствую себя так, будто с войны вернулся, а меня встречает бабушка, - пошутил Дима.
- Где ты был все это время, Барсов? – шмыгнула носом Дилара.
- Да так, то тут, то там, - вымученно улыбнулся Дима.
- Слушай, чувак, давай уже не увиливай. Расскажи обо всем, что было, - велел Леха. – Мы должны знать, что происходит.
- Хорошо, мисс Длинные ресницы, - нехотя кивнул Дима и получил от друга тычок под ребра.
- Придурок, - прорычал Леха.
- Зайка, ты такой грубый, - хмыкнул Дима, и мы с Диларой захихикали. Но Леха нас оборвал:
- Хватит веселиться. Не заметили, что у нас проблемы? Выкладывай, Барсов, пока я тебя не ушатал. И будем думать, что делать дальше.
Нервное веселье мигом пропало, и атмосфера стала тревожной, почти пугающей. Мы вчетвером находились на втором этаже старого пятиэтажного дома советской постройки. Две комнаты и крохотная кухня, окна выходят на тополя во дворе. Старая, но добротная мебель и техника. Желтые в белый горох занавески. Гудящий холодильник. Скрипучие полы. И неизвестность, которая словно бездна, затягивала в себя наши жизни.
