я сосредоточился на куда более опасном противнике. Вольмар тем временем «развлекался» с последним, ещё живым, наёмником. Сдёрнув со стола скатерть, воспользовался ею в качестве удавки. Вот у кого с фантазией был полный порядок…
– Нужна помощь? – крикнул мне Родингер.
– Справлюсь! – отразил я очередную попытку искажённого меня продырявить.
В ход пошли помимо ножа столовые приборы и даже горлышко разбитой бутылки, но я так легко сдаваться не собирался и, если бы не пришлось отвлекаться на девчонку, уже давно бы с ним разобрался.
– Не добивай его, – на миг обернувшись, велел своему неожиданному союзнику. – Пока не выясню, на кого работает…
– Об этом и я тебе могу рассказать, – заявил Вольмар и всё-таки додушил преступника, после чего с удовлетворённым видом отбросил от себя. – На Флемингов и королеву. А если быть совсем точным, то на нашу очаровательную блондинку. Это ей нужна была Эдвина.
– Шанетт?!
– Я был удивлён не меньше твоего и, если бы идиот Лейф не проболтался, и дальше считал бы леди Флеминг милой кокеткой. Шанетт удивила…
– Не сказал бы, что приятно, – мрачно отозвался я. Мрачно и раздосадованно.
Эта дрянь всё время была рядом! Я бы мог её арестовать, тысячу раз! Но вместо этого зациклился на Родингерах. Сначала на Вольмаре, ослеплённый ревностью. Потом на его папаше. А надо было копать в сторону Флемингов. Ведь чувствовал же, что с Лейфом что-то не так! А на Шанетт просто не обращал внимания. Вот именно что милая кокетка…
На деле оказавшаяся жадной до власти стервой.
– Захотелось стать настоящей драконницей, – с ненавистью выцедил я. Удерживая одной рукой пытающегося вцепиться в меня искажённого, наконец вонзился когтями в сердце его подружки. Сжал в кулаке, без жалости уничтожая. Чёрная гнилая кровь обожгла руку, заставив зашипеть от боли. Искажённая дёрнулась, раз, другой, зашевелила губами в попытке издать хотя бы звук, но быстро обмякла, превратившись в ещё одно бездыханное тело, отшвырнув которое, я схватился с оставшимся в живых чудовищем.
– На пару с королевой, – тем временем проговорил Родингер, опускаясь обратно за столик. Он уже успел подобрать портсигар и доставал новую сигарету, с таким скучающим видом, словно оказался на трёхчасовой опере. – Ты скоро? Нам ещё за Лейфом ехать. Он должен знать, где Шанетт собралась провести обряд.
– А если не знает? – Я увернулся от очередного выпада и, схватив чудовище за шкирку, впечатал его лицом в тарелки, тут же добавив по голове вазой. Обычный человек и даже дракон после такого удара потерял бы сознание, но этот только ещё больше разозлился. Сбросив меня, стал яростно оглядываться, ища оружие для новой атаки. – Я ведь потому просил не убивать…
– Каюсь, не сдержался, – развёл руками Вольмар, после чего с явным удовольствием затянулся и великодушно предложил: – Могу подержать, – имея в виду никак не желающую угомониться тварь.
– Сам справлюсь.
– Ну, как знаешь…
Искажённый метнул взгляд на пол, на пистолет, выглядывавший из-за края скатерти. И секунды не прошло, как оказался рядом, а в следующее мгновение в меня уже стреляли. Точнее, хотели выстрелить, но патронов в оружие на моё счастье не осталось.
Издав утробный, животный рык, убийца швырнул пистолет в окно. Ледяной горный воздух ворвался в поезд вместе со стекольной и снежной крошкой. Не дав чудовищу время для очередной атаки, я навалился на него всем телом, толкая к разбитому окну и, несмотря на отчаянное сопротивление, на силу, которой насыщала его магия, и попытки вонзиться в меня зубами, вытолкнул из летящего над горной пропастью экспресса. Выдохнул, с облегчением наблюдая, как искажённый исчезает в растянувшемся под нами туманном океане.
– Вот и замечательно, – закинув ногу на ногу, лениво подытожил Вольмар.
Я опустился в первое попавшеемя кресло. Потянул за узел галстука, пытаясь его ослабить, обвёл взглядом зал ресторана, а вернее, то, что от него осталось. Осталось немного: обломки мебели, осколки разбитой посуды. Трупы… Холодный воздух приятно остужал лицо, помогая быстро собраться с мыслями.
Обыскать тела, найти Лейфа.
– Нужно вернуться в отель, – сказал я, склоняясь над искажённой. – Моли Великого дракона, чтобы Флеминг был там.
– А где же ему ещё быть? Бегать вокруг жены с опахалом, пока она режет твою племянницу?
Поймав мой взгляд, Родингер мгновенно посерьёзнел.
– Он вчера нажрался до харгов, потому и разоткровенничался. Уверен, сейчас торчит в своём номере, мучается от похмелья. Там мы его и возьмём. Тёпленьким.
– Зачем ты мне помогаешь? – спросил я, поднимаясь с колен.
Вольмар усмехнулся:
– Не все Родингеры преступники и мерзавцы. Я намерен очистить своё имя. Перед королём. Перед всем миром.
– Почему тогда не рассказал сразу? Об откровениях пьяного Флеминга.
Я бы тогда ещё вчера арестовал мерзавку.
Поднявшись, он перекинул пальто через руку, прежде стряхнув с него осколки.
– Не в моих привычках действовать сгоряча. Нужно было всё обдумать.
– Пока ты думал, моя жена и племянница оказались в руках ненормальной.
– Не паникуй. Шанетт нужно дождаться ночи. У нас есть время.
Время… Я только на это и надеялся. Что найду их прежде, чем Флеминг воплотит в жизнь свою безумную идею.
Глава 17
Раннвей Делагарди
В этот раз я делаю всё возможное, чтобы не просыпаться. Интуиция подсказывает, что нет, не надо! Лучше остаться здесь, где тихо, темно. Безопасно. Я почти привыкла к этой тьме и тишине, они мне даже начали нравиться. Но меня будто хватают за шкирку и выбрасывают на поверхность реальности.
– А вот и ты, – произносит Шанетт с улыбкой, которой я раньше у неё не замечала. Жёсткой и циничной. Эта гримаса ей совершенно не к лицу, и я бы даже посоветовала больше так не улыбаться, но уже в следующее мгновение мне становится не до улыбок Шанетт. Ощущение саднящей боли в запястьях и холода, источаемого твёрдым камнем, к которому без сил прижимаюсь, заставляют переключиться на себя. На то, где я и почему… связана?
– Шанетт, развяжи меня! – кричу и осекаюсь, замечая насмешку в глазах своей когда-то лучшей и единственной подруги. – Шанетт?
Флеминг опускается передо мной на корточки:
– Я уже всё рассказала твоему второму «я». Повторяться не стану. Скажу лишь, дорогая, что ты у меня в должниках. Ты умерла, кое-что у меня отняв. И сегодня мы это будем возвращать.
– О чём ты? – окончательно теряюсь я.
И впадаю в ещё большее удивление, когда рядом начинает ёрзать Эдвина. Она смотрит на меня такими глазами, словно видит впервые в жизни. Смотрит и не понимает. И я тоже, харг всё побери, не понимаю! Где я и почему мы с Эдвиной связаны. Что это за
