- "С другой стороны если так подумать, то все эти многочисленные сказания, сказки, легенды не врут. Значит есть что то потустороннее вокруг, только мы это не видим. Значит имело силу Языческое колдовство. Значит и церковь силу имела, раз смогла на пятьсот лет это колдовство пригасить.
Какой же огромный мир скрыт от наших глаз! Мы слепы как черви, мы не видим дальше своего носа, а все необычное рядом, даже не скрывается. Что еще кроме этого существует не только в воображении людей?"
Сергей снова содрогнулся и теперь уже не от воды. Прав Лапников. Как вот теперь после такого жить. Как вернуться в Москву, погрузиться в серую обыденность? Даже если он и жив останется после такого. Чем будут казаться рядовые опастности того мира, по сравнению с тем, что он пережил в Черепихово?
Нет ответа. Придется осмыслять самому.
- Мы пришли! - прошипел Кузьмич и встал как вкопанный.
Сергей поднял голову. Черная туча над головой прошла и теперь дождик снизился до терпимого уровня.
Как только они вступили на территорию прилегающую к Черным прудам с нем упало три мелких снежинки.
Место было мрачным, как впрочем и все остальное теперь в Черепихово. Пруды были едва видны. Так, кромка темной маслянистой воды у берега, остальное скрывал дождь, медленно преходящий в снег. Липкая завеса стояла над всей поверхностью пруда, покрывала его собой и все же тут было не темно. Потому что из глубин пруда лился на поверхность зеленоватый гнилой свет. Свет этот постепенно поднимался из пруда и словно поток ядовитого пара струями разпостранялся в воздухе. Пахло сыростью и слабый запах разложения витал над этими водами.
А свет все лился и лился, он поднимался гнетущей воронкой над покатым берегом и уходил в небесные дали. Неживой был свет. Не могло живое существо создать такой свет. Это не яркий пляшущий свет огня. Так светятся гнилушки в трухлявом дереве посреди ночи или человеческие кости на старом кладбище.
- Это здесь- произнес тихо Лапников- мы в центре.
- В самой средине- откликнулся Сергей и уставился в темноту.
Прочем зеленоватое мертвое сияние вспыхнуло чуть ярче и у кромки воды обрисовался валун. Старый замшелый валун, поверхность которого теперь блестела как глянцевая, а на спекшейся стеклянистой поверхности стоял невзрачный ноздреватый камень, словно слепленный из песчаника. Стоял одинок, чуть скособочась на одну сторону, но на его с виду темной поверхности полыхал багрово знакомый знак. Да, этот знак проступал в проклятой деревне каждую ночь. Именно Этот багровый символ рубанул приезжий тогда, в синем домике с совами на крыше. И вот теперь видел он значок на камне. Камне, на котором еще были видны кусочки серого цементного раствора, видно что недавно был замурован.
И стоял этот камень одиноко и люди не видели вокруг не души, впрочем душ то не должно быть не у одной твари. Стояла мертвая тишина и даже вездесущий дождь притих.
- Камень... -произнес неуверенно Щербинский- иди ломай что ли.
Сергей оглянулся на селянина:
- А почему я?
- А почему я? Тебя же Сивер пропустил через кордон.
- Он и Лапникова пропустил.
- Может кинем монету? - предложил названный журналист- тгда и решим кто идет.
- Но почему кто то один? Давайте все сразу подскочим и расколотим об этот самый булыжник.
- Подскочить то подскочим- сказал зоотехник резко- да только хвататься будет один. Камень маленький, как следует не ухватишься.
Зеленоватое сияние вспыхнуло ярче и заиграло, переливаясь ленивыми струями, камень теперь был ясно виден. Далеко позади, в деревни раздался слабый вой.
- Так монету? - встрял снова Лапников, по его виду нельзя было сказать, что он очень испуган. Но его собака была похоже на грани истерики.
- У монеты две грани- заметил Сергей- а нас трое. По моему вы просто боитесь дотронуться до него.
- Не боимся- заверил селянин- охранять тебя кто то должен.
Лапников важно кивнул.
- Черт с вами! Я иду! - сорвался Сергей- трусите больше всех, как только до сюда добрались. Счас пойдем втроем, с ружьями. Вы прикрываете с боков, а я хватаю камень и бью его об валун. И делу конец. Пошли?
Лапников снова кивнул, а Щербинский поискал глазами и вдруг вскрикнул:
- А где Кузьмич?!
Кузьмич исчез. Только что он покорно стоял неподалеку, тоскливо глядя на мутную воду, а теперь его уже не было, словно провалился под землю.
- Он свалил- сказал Лапников- не удержали. Как волка не корми, он все равно в лес смотрит.
- Да нет- произнес Щербинский глухо- вот он.
- Где?
- А вот, в сапог вцепился.
Селянин стоял внимательно осматривая обувку, а на квадратном носке сапога висела крохотная зеленая змейка, намертво вцепившаяся в ногу. Челюсти она похоже уже разжать не смогла. Да, ее длинное склизкое тельце явно имело что то общее с Кузьмичом. Змея напрягалась но силы прокусить толстую кирзу не было.
- Кузьмич, Кузьмич - покачал головой селянин- обратился таки, и думал убегнуть. Так нет, змеей став так и хочется кого ни будь куснуть.
- Боюсь он не понимает уже- заметил приезжий- полностью обратился, выкинь его.
Селянин кивнул. Затем далеко занес ногу и взмахнул. Кузьмич судорожно вцепился в сапог, но его оторвало и зеленая змейка полетела по крутой дуге в сторону пруда. В полете пресмыкающее извивалось дергалось и наконец бухнулось в темные ничего не отражающие воды пруда.
- Говорят змеи умеют плавать- сказал Щербинский.
- Не все. - произнес горожанин - Пойдем?
Селянин кивнули и они двинулись к кромке пруда, держа ружья на изготовку.
Глаза осторожно шарили по темной, без малейшей ряби глади водоема. Они сделали шаг, еще один, и когда до склизкого валуна с камнем оставалось шагов пять из грязной темной воды хлынули змеи.
Десятки змей! Они выползали во множестве из воды и черные их шкуры блестели и капли воды скатывались по чешуйкам. Они извивались, сплетались в жгуты их которых торчали лишь дергающиеся бешено черные кончики хвостов и плоские головы с немигающими сверлящими глазами. А смотрели они только на людей. Пасти их открывались растягивались, тут и там на фоне черной шкуры блестели ослепительно белые острые жала с капельками мутного желтоватого яда на конце. Змеи ползли сплошным потоком, выходя из пруда широким фронтом., и казалось вся вода в нем состоит из змей. Такая же черная. Такая же ядовитая.
Вид множество черных тел, так неудержимо скользящих к цели пугал. Больше того вызывал дикий животный ужас, словно перед надвигающимся прибоем, стихией.
- Змеи!!! - заорал вдруг Лапников, отступая назад, но Щербинский схватил его за руку и притащил назад.
- Стреляй! - зарычал зоотехник- отобьемся!!!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
