Все замолчали, обдумывая серьёзность ситуации. Пат закурил от свечки. Я посмотрел на зашторенные окна, за которыми давно уже была ночь. А где-то там есть Волдеморт, жаждущий власти, мечтающий отомстить и убить меня. Нет, я привык с детства, что меня не любят. Не переносят мой вид, морщат нос, когда я захожу в комнату. Я знаю, каково быть лишним в доме. Я давно твёрдо уяснил истину, что обязательно будут люди, которым ты будешь просто не нравиться.
Но было так странно ощущать, что у тебя есть враг. Настоящий враг. Опасный и смертельный. Который не успокоится, пока не прикончит тебя. И которого надо убить до того, как он убьёт тебя. Или он, или я…
— И что за мразь подслушала пророчество! — зло воскликнул я, и все вздрогнули.
А Гермиона вдруг сказала:
— Хорошо, что вы решили стать анимагами.
Мы удивлённо воззрились на неё.
— Ты же всегда была против, — сказал Пат.
— Представляете, какие это возможности! — начала воодушевлённо объяснять она, — если начнётся война, вам это здорово поможет. Особенно Гарри. У вас и в человеческом облике должны проявляться некоторые особенности анимагической формы! У вас ещё их нет?
Она требовательно посмотрела на нас с Патом, будто прямо от её взгляда у меня вырастут копыта, а мой друг вскочит и полетит.
— Проявляются, — мрачно ответил я.
— Правда? — саркастически скривился Пат и по его виду я решил, что он сейчас скажет какую-нибудь пошлость. Что-нибудь про жеребцов…
— Через два дня полнолуние, — продолжил я, — и в присутствии Рема у меня волосы на затылке дыбом встают, и ощущение такое… не знаю… опасности, что ли…
— Лошади чуют волков, — в наступившей тишине произнесла Лу, — я в книжке какой-то читала. Они волноваться начинают, если по близости волки, потому что боятся их. Но не все, конечно. Бывает, сильные вожаки табуна сами волков топчут копытами.
— Гарри Поттер — вожак всех коней, — продекламировал Пат.
— Сейчас в лоб получишь. Копытом.
— А у меня зрение лучше стало, — проигнорировал меня Пат, — острее.
— Везёт, — позавидовал я ему и поправил съехавшие на нос очки.
— Всё это хорошо, — произнесла Гермиона, нервно глядя на часы, стрелка которых подходила к двенадцати, — значит вы уже на полпути…
— Гарри, а когда ты превратишься, — невинно попросила Лу, — ты меня покатаешь?
Пат расхохотался.
— Обязательно, подруга, если Волдеморт не пустит меня на конскую колбасу, — улыбнувшись, ответил я.
— Не говори так, — нервно произнесла Гермиона, — никогда не говори. Ты должен верить в победу.
— Она права, — уже серьёзно сказал мой друг, — ты ведь должен быть готов, Гарри. По-настоящему готов сразиться с Лордом.
* * *
Я сидел в кресле и мрачно смотрел на часы через каждые десять минут. Все остальные спали. Я вздрогнул, когда около камина скользнула тень, но это оказался только Живоглот. Он пару минут решал, к кому ему лучше забраться на колени — ко мне или к Гермионе, и в результате выбрал меня — наверное, хотел, чтобы его погладили.
— Что же ты, котик, не сожрал Петтигрю вовремя? — тихо поинтересовался я.
Кот поднял на меня свою рыжую морду и изучающе посмотрел мне в глаза.
— Что, принципы не позволяют съесть предателя, да? — хмыкнул я, — гадость всё-таки такая…
Когда мы были у Уизли, то я решил поинтересоваться у Рона о его бывшим питомце.
— Да ничего особенного в нём не было. Крыса как крыса.
— И что, он никогда не вёл себя странно? — усомнился Пат, — Не исчезал надолго? Не объявлялся внезапно в неподходящих местах?
Не знаю, что имел в виду мой друг, говоря о «неподходящих местах». Я живо представил, как крыса падает тебе на голову где-нибудь… в туалете, например… Рон посмотрел на Пата со смесью недоверия и интереса, как и смотрела на моего друга добрая половина Гриффиндора.
— Да нет, я же говорю. Спал и ел. Бесполезная была крыса. То есть, не крыса… Ну, вы сами понимаете.
Лично я не понимаю каково, когда твоё домашнее животное вдруг оказывается анимагом-убийцей в бегах. Хотя представить не сложно.
— А говорят, вы, перед тем, как уехать, устроили пьяный дебош, — весело сказала Джинни.
Гермиона фыркнула.
— Кто говорит? — спросил я.
— Все говорят. Ты что, не знаешь, как слухи разносятся по Хогвартсу?
— Нет, — хором ответили мы с Патом.
Джинни посмотрела на нас, как на слабоумных.
— Портреты, — улыбаясь, произнесла она, — призраки. Ну, и Пивз, конечно.
— У меня с этим Хогвартсом паранойя разовьётся, — проворчал Пат.
— В придачу к клаустрофобии? — засмеялась Лу.
— Ничего смешного. Вы думаете, почему из Слизерина вышло больше всех тёмных магов? А посадите нормального человека в подземелья, посмотрел бы я, кто из него вырастет!
* * *
— Гарри, ты почему не спишь? — подняла голову с подушки сонная Гермиона.
— Не могу, — признался я, — когда в голове мысли вертятся, никогда не могу уснуть.
Я снял очки и потёр переносицу. Когда же они явятся, чёрт бы их побрал! Люди же волнуются, ждут…
— Их всё ещё нет, — пытаясь скрыть беспокойство, произнесла Гермиона. Она посмотрела на часы, села в кресле и, глядя в камин, обхватила себя руками.
— Знаешь, у меня магия проявилась первый раз, когда мне было шесть. Родители подарили мне куклу, но она мне так не понравилась, что исчезла прямо из моих рук. Я так испугалась. А мне никто не поверил.
Я хмыкнул.
— А я покрасил парик учительницы. Мне влетело, хотя никто не смог доказать, что это сделал я.
— У тебя было ужасное детство!
— Да, это был не праздник каждый день, — устало пробормотал я, — но когда мы переехали в Лондон, стало намного лучше. Лондон — не Литл Уингинг, можно шляться где хочешь, и не казаться странным. Странных там слишком много. Дадли пропадал в своей идиотской школе. Я — в своей. У меня появились друзья. И, вдобавок, после случая с аппендицитом, школьная медсестра так наорала на Дурслей, что из-за них я чуть не умер и всё такое. Пасуя перед страхом разборок со Службой Защиты Прав Детей, они меня стали доставать намного меньше… Поэтому я до сих пор жив! — внезапно для самого себя рассмеялся я, ловя на себе взгляд Гермионы полный сочувствия и чего-то ещё.
— Гарри, неужели правда начнётся новая война? — неожиданно произнесла она печальным голосом.
— Я не знаю, — честно ответил я, — но как-то всё… странно.
Мы вместе уставились в каминное пламя. Так, здесь где-то стояло недопитое вино… Да, видимо, Пат прав. Из-за волшебства мы скоро все сопьёмся.
Гермиона взяла в руки бокал, забралась с ногами в кресло, но к вину не притронулась. Значит, спиваться буду я один.
— Я вот тут — герой из героев, — я развёл руками, — но посмотри на меня! Разве я похож на человека, способного победить Волдеморта? На избранного?
Гермиона старательно окинула меня оценивающим взглядом. Я не дал ей произнести вердикт, каким бы он не был.
— Всё это похоже на какой-то фарс. Если я должен его убить, то должен быть, по меньшей мере, очень крутым волшебником. Но я спокойно живу среди магглов, и знать не знаю, что мне ещё мир спасать надо. А меня не то что в Хогвартс, а тогда уж с детства надо было готовить к такой важной миссии. А я сижу у Дурслей. Класс!
— Гарри, но ты сам говорил, что в доме у своей тёти ты в…
— … безопасности. От этого слова у меня скоро глаз дёргаться начнёт. Я, конечно, не Дамблдор, и не разбираюсь в особенностях магии кровных уз, но, знаешь, я не сидел пятнадцать лет подряд безвылазно в своей комнате. Поэтому теоретически меня могли похитить, покалечить или убить в любое время, когда я находился вне стен дома моей тётки. А я, понимаешь ли, старался проводить там как можно меньше времени.
Мы снова замолчали. Я посмотрел на диван — Пат спал на сложенных руках на подлокотнике, Лу в наглую устроилась на подушке, прислонённой к его спине. Видимо, разлука на семестр ускоряет ход развития их отношений… Ладно, ладно — да, завидно… Я одинокий и никому не нужный спаситель человечества. Спасу я его, или меня придётся спасать — это дело второе.
Так, хватит впадать в меланхолию. Я отодвинул от себя подальше бокал с вином. Пора начинать здоровый образ жизни.
— Я так и не поняла — они встречаются? — тихо спросила Гермиона. Видимо, не я один тут умиляюсь моим друзьям.
— Официально — нет, но тут всё и без Трелони ясно.
— Поверить не могу, что это она сделала пророчество, — поражённо произнесла Гермиона.
— Вся фишка в том, что Волдеморт в это поверил. Кстати, как там насчёт Тома Риддла?
— Извини, Гарри, — вздохнула Гермиона, — но почти ничего. Слизерин. Староста. Примерное поведение. Лучший ученик. Награждён «За особые заслуги перед школой».
— Это, за какие то? — саркастически протянул я.
