– Довольно понятно, – кивнул Новиков. – Как на семинаре по марксистской философии…
– А вот человек выбился из этого ряда. У него нет природного антипода…
– Зато он раздвоен сам в себе, – возразил Андрей. – Его психика балансирует между шизофренией и циклотимией. Шизофрения, в свою очередь, означает расщепление сознания, а циклотимия двухполюсна – маниакальная фаза и депрессивная. Очень вписывается. Впрочем, это вам Шульгин лучше смог бы объяснить, он психиатр профессиональный…
– Не совсем удачный пример, – отмахнулась Дайяна. – Человечество все равно едино по определению и вдобавок обладает потенциалом, позволяющим ему претендовать на вхождение в сообщество Держателей на правах отдельного клана. Поэтому и пришлось Держателям обратить на вас особое внимание. На нас и на форзейлей была возложена миссия сохранения баланса на Земле. Путем противопоставления друг другу не тех или иных рас, а групп и блоков, представляющих взаимоисключающие интересы…
– Разумно, – кивнул Андрей с выражением экзаменатора, оценившего остроумное решение студентом логической задачи. – То есть сумевшее бы добиться единомыслия и солидарности человечество представляет смертельную опасность для Вселенной?
– На определенном этапе, – уточнила аггрианка. – Добившись единства, но не успев осознать своей истинной роли и ответственности…
– Толково… – снова повторил Новиков. – Отчего и недопустимыми были бы возникновение, скажем, подлинно всемирной религии или победа мировой революции по Марксу – Ленину…
– Совершенно верно.
– И в чем, по-вашему, должна заключаться моя роль? Как Христу, принять на себя ответственность за грехи нашего мира, условно говоря? Стать агентом «ваших» Держателей против «ихних», – он указал большим пальцем вверх и назад, как бы подразумевая форзейлей, – и не допустить объединения человечества ныне и присно?..
– Не стоит так резко формулировать, – улыбнулась Дайяна, которой показалось, что взаимопонимание начинает налаживаться. – Но вообще-то, если бы вы согласились достаточно определенно занять позиции, близкие к нашим, перспективы дальнейшего сохранения статус-кво стали бы более определенными…
Перед тем как дать какой-то ответ, Новиков решил, пользуясь случаем, узнать еще кое-какие интересующие его детали мироустройства в трактовке аггрианки.
– А вот что вы мне скажите: каким образом при таком объеме непрерывно поступающей информации ваши Держатели в состоянии контролировать мысли и поступки каждого отдельного индивида? Меня учили, что бесконечное количество информации требует бесконечного времени для ее обработки, даже при бесконечной скорости этого процесса…
– Остроумный вопрос. Но вряд ли я смогу дать на него исчерпывающий ответ. Как это ни обидно, я вынуждена признаться, что обладаю довольно ограниченными знаниями по столь серьезным проблемам… Видимо, правильным будет примерно такое толкование – Держатели (а я даже не знаю, имеют ли они какой-нибудь физический облик или существуют лишь в виде идеи), естественно, не могут или не желают снисходить до конкретностей, даже в масштабах звездных систем. Они выстраивают цепочки вертикальных сопряженных реальностей и связей внутри и между ними. Наша с вами Вселенная – разновидность реальности, в которой основные константы допускают существование разумной гуманоидной жизни. Она контролируется соответствующей структурой Гиперсети. И так далее, ступенями вниз вплоть до суперцивилизаций, обитаемых планет, рас и народов, их составляющих. Снизу вверх значимая информация фильтруется, поступает в нужные секторы Сети, которые и осуществляют корректировку в случае необходимости. Самый наглядный пример – человеческий организм. В нем много чего происходит и на биохимическом, и на клеточном уровнях. Однако до сознания доходит только то, что без его вмешательства сделано быть не может.
– Уловил. Могу предложить еще более наглядный пример – человеческое общество. Простые граждане могут делать все, что им заблагорассудится, но, когда они выходят за рамки, меры принимаются сначала участковым, потом райотделом милиции, а до главы государства информация доводится только в особо экстраординарных ситуациях… Или случайно…
– Да, совершенно верно. Вот мы как раз и играем роль того самого участкового, который узнал важный, на его взгляд, факт и доложил вверх по начальству…
– И начальник распорядился принять субъекта данного явления в разработку и завербовать его в негласные осведомители?.. Или сразу в штат зачислить?
Дайяна предпочла на этот провокационный вопрос не отвечать. Тогда Новиков задал следующий:
– Мне кажется, говорили мы много и утомительно даже. Кое-что новое для себя я услышал. Однако остается неясным – чем, по вашему замыслу, должна закончиться наша встреча? Какой-то конкретный результат вы для себя наметили достигнуть, когда приглашали сюда, за полсотни парсеков, или?.. Потому что примерно все то же самое, только чуть-чуть другими словами уже излагала мне ваш агент Ирина Седова несколько лет назад. Тогда мы с ней не достигли соглашения…
– Ну, если вы уже готовы к принятию решения, я скажу. Желательно, чтобы вы, осознав истинное положение дел и свои возможности, согласились присоединиться к Мировому разуму…
– В каком качестве? – настойчиво прикидываясь непонимающим, повторил Новиков. Он видел, что его манера раздражает Дайяну, а ему это и требовалось. – Или вы хотите, чтобы я согласился вообще, без предварительных условий? Так не бывает, дьявол и тот сначала предлагает всевозможные блага, а уж потом протягивает свиток и перо…
– Мне кажется, что вы слишком несерьезно относитесь к вопросу, который жизненно важен…
– Считайте, что это у меня такой стиль поведения. Имею я на это право, будучи Очень Важной Персоной? А вы, как я догадываюсь, не более чем курьер, вся функция которого сводится к передаче мне некоей информации… Так что заканчивайте.
Очевидно, Дайяна вела какую-то свою сольную партию и Новиков портил ей игру. Однако не ответить на его прямой вопрос она не могла. Тут, очевидно, сказывалось то, что она находилась в плену, а не диктовала условия в более выигрышной для себя позиции, и наличие форзейлианского прибора…
– В случае вашего согласия вам, очевидно, будет предложена роль посредника-координатора в нашем секторе реальности. Вы получите возможность непосредственной и устойчивой связи с Держателями и станете…
– Вроде как бы наместником нашего варианта Вселенной? Заманчиво. При должной степени самомнения могу себя вообразить как бы даже богом… Ведь правильно? Для вас, например, не лично для вас, мадам, а для вашей цивилизации в целом, мои волевые решения станут обязательными? А если захочу, так возьму и отменю закон всемирного тяготения в вашей области Галактики? Это предполагается?
Он вдруг снова ощутил в себе прилив неких душевных сил, вроде как в Москве, когда сумел вызвать из будущего или из параллельной реальности аггрианскую межвременную квартиру-базу. Но сейчас он знал или догадывался, что способен подавить волю Дайяны, заставить ее сказать правду. Вроде бы как загипнотизировать ее.
– А теперь отвечайте честно: для чего вам это? Вы действительно лишь передатчик или у вас есть свой план? Говорите!
Дайяна примерно с таким же выражением лица, какое было утром у Сильвии, послушно ответила:
– Мы рассчитываем, что, если вы примете это предложение и согласитесь занять предлагаемую вам должность, мы, наша раса, получим свободу. Нам не нужно будет больше играть навязанную нам роль. Мы, не все, конечно, но принадлежащие к высшим сословиям, давным-давно все знаем и тяготимся этим. Примерно как это было в вашей истории – изощренная древняя цивилизация Китая под властью маньчжурских варваров… Или в личном плане – философ и мудрец Эзоп, одновременно раб малограмотного патриция…
– Хорошо подготовилась, молодец, – похвалил Дайяну Новиков.
Она словно не услышала.
– У нас даже хуже – мощная цивилизация, с древней историей, с невероятными по вашим меркам научными и техническими достижениями, могущая играть в Галактике самостоятельную и достойную роль, вынуждена на протяжении тысячелетий служить в качестве надсмотрщиков, пастухов для примитивной, почти первобытной расы, все достоинство которой заключается лишь в том, что когда-то кто-то из ее представителей сможет сравниться силой разума с Держателями…
Новиков подумал, что такое знание вполне может быть причиной страшнейшего комплекса неполноценности, а то и вообще национальной шизофрении.
Но одновременно показалось, что у него появляется интересная перспектива.
Он повернулся к Сильвии, которая по-прежнему молча сидела на своем диванчике в углу и с отсутствующим видом смотрела в темное стекло, за которым непроницаемой стеной стояла ночь. Хотя кто ее знает, может быть, ее зрение позволяло ей там что-нибудь видеть?
