Однако писать на этих материалах большое литературное произведение было не так уж просто, поэтому появление в Греции, по-видимому, в VII в. до н. э. папируса, привезенного из Египта, принесло с собой важные перемены и для писателей, и для читателей. Папирус во многом способствовал развитию греческой литературы. Поначалу он был материалом дорогостоящим, труднодоступным и получил широкое распространение лишь в IV в. до н. э. О папирусе как растении подробно рассказал Феофраст в своей «Истории растений» (IV–III вв. до н. э.), но нам важнее и интереснее история папируса как книги, как материала для писания. Сведениями об этом мы обязаны Плинию Старшему. Ссылаясь на Варрона, он сообщает, что открытие папируса — «бумаги» эллинистической эпохи — было связано с победами Александра Македонского и основанием города Александрии в Египте. Сам Плиний, однако, сомневается, правдиво ли это известие. Сомнения римского ученого вполне оправданны: папирус был в ходу у египтян еще за 3000 лет до новой эры. Контакты, завязавшиеся между греческими городами и Египтом после походов Александра, могли только способствовать распространению нового писчего материала. Впрочем, дальнейшее повествование Плиния заслуживает полного доверия. Первоначально люди писали на пальмовых листьях, потом на лыке некоторых деревьев, рассказывает Плиний в «Естественной истории». Затем официальные, публичные документы стали составлять на свинцовых табличках, а вскоре для частных писем начали использовать куски полотна, а также навощенные таблички.
Сообщает римский ученый и о способе изготовления писчего материала из папируса. Острой иглой стебель делили на длинные, но как можно более широкие волокна. Лучшими из них считались те, что выходили из самой сердцевины стебля, а другие подразделялись по своему качеству в зависимости от того, как близко находились они к сердцевине. Папирус первого сорта предназначался для книг религиозных, «иератических». Другой сорт назывался «амфитеатральным», так как местом изготовления папирусов была в Александрии мастерская близ городского амфитеатра. Последним, наихудшим сортом папируса считался, согласно Плинию, «эмпоретический», т. е. рыночный: он шел лишь на упаковку товаров как своего рода оберточная бумага. Склеивали листы на доске, смоченной водой из Нила, которая содержала большое количество ила и потому служила соединительным материалом. На доску укладывали рядом одну за другой полоски папируса, затем на них крест-накрест клали полоски поперечные. Получившийся влажный лист отжимали при помощи пресса, сушили на солнце и скрепляли с другим (вероятно, специальным клеем), чтобы иметь готовый свиток.
Число листов в свитке никогда не превышало двадцати. Между собой их скрепляли, как сказано, клеем, который получали разводя в кипящей воде с добавлением уксуса муку или хлебный мякиш. Листы отбивали молотком, после чего папирус еще разглаживали слоновьим бивнем или большой раковиной (Плиний Старший. Естественная история, XIII, 74–81). Гладкая сторона папируса как раз и предназначалась для писания, однако поначалу, когда новый писчий материал стоил очень дорого, этому не придавали значения и писали на обеих сторонах — лицевой и обратной. При сворачивании свитка исписанная лицевая сторона папируса должна была находиться внутри, благодаря этому текст сохранялся лучше. Тому или иному сорту папируса соответствовала и определенная ширина листа: в самых лучших папирусах она доходила до 23,5 см, в других она составляла 20 см или еще меньше. Пытались делать листы более широкими — до 44 см, но такие папирусы оказались непрактичными, неудобными в употреблении.
В зависимости от текста папирусы требовались длиннее или короче. Иные достигали 8 м в длину; впрочем, длиннее 10 м папирусов не делали, ибо держать в руке такой огромный свиток читателю было трудно. В одной строке помещалось от 35 до 40 букв: столько вмещала в себя стихотворная строка, написанная гекзаметром. В III в. н. э. размер строки был ограничен 20–25 буквами; бывали также рукописи с 10–15 буквами в строке. Свитки становились все изысканнее, каллиграфы заботились о выравнивании строк и столбцов, об искусном оформлении книг.
Готовый папирус сворачивали, обматывая его вокруг палки с выступающими или загнутыми концами. И греки, и римляне называли это «пупом» свитка — дочитать книгу до «пупа» значило дочитать ее до конца. Читающий держал свиток в правой руке и по мере чтения сворачивал его левой рукой, как правило, наматывая его на специально приготовленную другую палку. После прочтения полагалось вновь перемотать всю книгу на первую палку, чтобы начало текста по-прежнему находилось наверху свитка.
Свитки вкладывали в подобавшие им футляры, хранили в особых керамических ларцах, иногда искусно выполненных и украшенных, обычно круглых, цилиндрической формы. На выступающей головке палки, на которую наматывали свиток, как и на футляре, помечали название книги, дабы ее легче было отыскать в собственной или государственной библиотеке.
Со временем серьезным конкурентом папируса оказалась «пергамская бумага» — пергамен. Эта специально обработанная телячья кожа первоначально изготовлялась и использовалась как писчий материал в Пергаме в Малой Азии. Стоил пергамен поначалу очень дорого, и до тех пор, пока им пользовались, как и папирусом (в виде свитка), его преимущества оставались недооцененными. Лишь тогда, когда его стали резать на отдельные листы и сшивать их в удобный по форме том — кодекс, судьба папируса была решена. В науке долго держалась версия, переданная Плинием Старшим, согласно которой пергамен был изобретен в результате острого соперничества в собирании книг между царем Египта Птолемеем Епифаном (205–182 гг. до н. э.) и царем Пергама Эвменом (197–159 гг. до н. э.). Желая помешать своему сопернику приобретать книги для библиотеки, Птолемей запретил вывоз папируса из Египта. Правителю Пергама пришлось срочно искать другой материал для писания, способный заменить собой привычный папирус. Так и был «открыт» пергамен (Там же, XIII, 70).
Увы, эта увлекательная версия не имеет под собой никаких оснований. Изобретение пергамена явилось, по всей видимости, следствием длительных поисков наилучшей формы для книги. Эвмен, несомненно гордившийся появлением в его царстве нового материала для писания, и не подозревал, какое распространение получит пергамен уже в ближайшие века. Не мог он предвидеть и того, что именно египетской царице Клеопатре, правившей на родине папирусов, подарит щедрой рукой римлянин Марк Антоний 200 000 пергаменных свитков из своей библиотеки. Так «пергамская бумага» окончательно победила древний папирус. Поначалу пергамен сворачивали, в рулоны, как папирус, но спустя некоторое время начали складывать листы вчетверо, образуя удобные, компактные «тетрады». Несколько таких «тетрад» связывали между собой и получали отдельный том, или кодекс. По образцу пергамена стали складывать в «тетрады» и листы папируса, так что наряду с пергаменными кодексами выступали и кодексы папирусные. Вместе с тем и свиток не сразу сдал свои позиции, поэтому древние книги могли выходить или в той, или в другой форме — как кодекс или как свиток.
И на папирусе, и на пергамене принято было писать тростниковым пером, но если на папирусе писали красками, особой тушью, изготовляемой на основе сажи и представлявшей собой порошок, который каждый раз приходилось разводить водой, то для писания на пергамене использовали черную жидкость, получаемую из чернильных орешков. Эти примитивные средства для письма были в то же время очень надежными: о стойкости туши говорит больше всего то, что написанные ею тексты на папирусе можно прочесть и сегодня, спустя тысячи лет.
Как распространялось по свету книгописание? На первых порах каждый человек сам делал для себя копию понравившегося ему текста. Со временем переписывание книг было организовано уже для целей торговых. Письменные источники подтверждают существование книжной торговли в Афинах только начиная с V в. до н. э. О покупке книг упоминает в V в. до н. э. комедиограф Эвполид; тогда же появляется и термин «библиопол» — книгопродавец. О людях, спешащих на книжный рынок, говорит и современник Эвполида Аристофан в своей комедии «Птицы». Судя по сообщениям других авторов, купить книги можно было на агоре, и люди искали там философские сочинения, трактаты Ксенофонта, платили за них большие деньги. Уже в тот период было в Греции немало переписчиков, усердно размножавших популярные книги. В эпоху эллинизма книжная торговля достигла огромного размаха, хотя ни одного имени издателя или книгопродавца мы не знаем. Зато известны, так сказать, издатели-любители, которые, полужив в руки какие-либо ценные тексты, сами переписывали их, рассчитывая получить от этого немалый доход. Так, ученик Платона Гермодор широко распродавал сочинения своего учителя; отсюда даже возникла поговорка «Гермодор книгами торгует» — по отношению к любому человеку, распространявшему книги нечестным путем.
