— Однако они могут спросить, почему мы согласились убить Перино, — ввернул Лен.
— Не уверена. А если тайное и станет явным, Перино предложит им убрать вас, а не моего мужа. В силу определенных... семейных отношений.
Лен вздохнул и покачал головой.
— Мы сильно потратились. Как насчет ста тысяч вместо ста пятидесяти?
— Я была и остаюсь сторонницей разумных компромиссов, — ответила Роберта. — Договорились. Но если вы дадите о себе знать мне или моему мужу, пеняйте на себя.
Глава 32
1991 год
1
Где Анджело? — спросила Аманда. Синди приехала в ее студию в Гринвиче. Аманда работала над портретом банкира с Уолл-стрит. Он позировал, когда Синди поднялась в студию, но вскоре ушел. Аманда продолжала работу, а Синди сидела на диване и потягивала коньяк.
— В Хьюстоне, общается с роскошной рыжеволосой девицей.
— Гм-м.
— Никаких гм-м. Она розовая. Аманда рассмеялась.
— И мы тоже, дорогая.
— Не совсем. Мы бисексуальны. Я в конце концов мать пятерых детей. И ты спишь с Дицем уже восемнадцать лет.
— Карпентер?..
— Нет. — Синди игриво улыбнулась. — Он, конечно, парень, что надо, но... Короче, сама увидишь.
— Твоя протекция весьма кстати. Денежки мне не помешают.
Аманда по-прежнему продавала свои картины, но они уже не пользовались таким успехом, как в конце семидесятых. Все чаще и чаще Аманда писала портреты по заказу, уходя от реалий, показывая то, что хотели бы видеть на холсте заказчики. Вот и у банкира глаза горели чуть ярче, а по подбородку читался уж очень волевой характер. Такие картины Аманда ненавидела. Она все еще рисовала обнаженных юношей и девушек, эти картины продавались, но спрос заметно спал. Во всяком случае, любители живописи уже не, выстраивались за ними в очередь.
Роберт Карпентер восторгался картинами Аманды, выставленными в галерее, и намекнул, что хотел бы встретиться с ней. Он должен был подъехать к семи, познакомиться с Амандой, посмотреть ее последние работы, а потом намеревался пригласить Аманду и Синди на обед.
Прибыл он на несколько минут раньше, в безупречно сшитом темно-синем костюме, белой рубашке и полосатом галстуке.
— Как только я увидел ваши работы, так сразу понял, что мне пора их коллекционировать. — Карпентер принял у Аманды бокал с коньяком и нахмурился, глядя на стоящий на мольберте портрет.
— Это картина в стиле Нормана Рокуэлла, — прокомментировала Аманда.
— Заказчик вам хорошо заплатит, — сухо отметил Карпентер.
— Да. К сожалению, мне придется подписать ее.
— Ваши ню просто великолепны.
— Здесь у меня только две такие картины.
— Они быстро продаются, — вставила Синди.
— А подростки здесь есть? Те, что висят в галерее, просто завораживают взгляд.
— Сейчас мне никто не позирует. Но одну картину показать могу. Футболиста из колледжа. Я нарисовала ее прошлым летом.
Картина изображала молодого мускулистого парня с могучей шеей и мощными бедрами. Он стоял, раздвинув ноги, уперевшись руками в бока, предлагая всем полюбоваться его натренированным телом. А гордо вскинутая голова и легкая улыбка показывали, что плевать он хотел на тех, кто не понимает красоты бугрящихся мышц.
— Блестяще.
— Или вот эта... Натурщица — официантка. В округе известно, что я хорошо плачу. А она запаздывала с очередным взносом за автомобиль.
Талант Аманды позволял запечатлеть в картинах факты биографии моделей. Тот, кто смотрел на обнаженную официантку, сразу понимал по ее позе, выражению лица, что в модели она пошла из крайней необходимости. Ее прямые серенькие волосы, невыщипанные брови, слишком уж яркая красная помада показывали полное отсутствие изысканности, утонченности. В ее глазах читался стыд и в то же время решимость довести дело до конца и получить деньги.
— Мой Бог! — вырвалось у Карпентера.
— По моему мнению, это одна из лучших картин Аманды, — заметила Синди.
— За обедом мы обсудим цену обеих картин.
2
— Дерьмо! — рявкнул Лорен. Карпентер взглянул на Роберту, затем вновь повернулся к Лорену.
— Вы так думаете? Хорошо, выхожу со встречным предложением. Аванс я уже потратил. Вы задолжали мне вознаграждение за три месяца, а еще через три месяца вы будете должны мне уже за шесть. Я готов взять картины Аманды Финч в оплату шести месяцев моих трудов. Договорились?
— Договорились. Я не потерплю эти чертовы картины в своем доме.
— Ты только что допустил ошибку, — холодно бросила Роберта.
— Плевать. Что я получаю за эти... картины?
— Небезынтересную информацию, — ответил Карпентер. — Общаясь с миссис Перино в Гринвиче, я выяснил, что Анджело Перино работает в тесном контакте с некоей Александрой Маккуллоу из Хьюстона, большим специалистом по компьютерам. В перечне моих расходов вы найдете поездку в Хьюстон. Вышеупомянутая Алекс Маккуллоу — известная лесбиянка. Но она и Перино очень сдружились.
— Зря съездили, — хмыкнул Лорен. — Что еще?
— Я также побывал в Лондоне. Миссис Перино сообщила мне о сроках поездки туда ее мужа. В Лондоне он трижды навещал виконтессу Невилл.
— Он виделся с ее ребенком, своим сыном.
— Возможно. Но и виконтесса приходила к нему в отель. Провела с ним утро в «Дьюксе». А вечером он в отель не вернулся. Провел ночь в «Савое», в «люксе» княгини Энн Алехиной.
— Сукин сын!
Роберта вздохнула, покачала головой.
— Это все сплетни, мистер Карпентер. Любопытные сплетни, но едва ли они стоят скульптуры Декомба и двух картин Аманды Финч, плюс расходы.
— Хорошо. Вы видели в последнее время мистера Перино?
— Позавчера, — ответил Лорен.
— С повязкой на левой руке? Он объяснил, в чем дело?
Лорен кивнул.
— Сказал, что жарил яйца и раскаленное масло попало на руку.
Карпентер покачал головой.
— Он сказал виконтессе Невилл в присутствии няни, что обжег руку, когда загорелись литиевые гранулы. Гидроксид лития используется для повышения емкости сухих батарей. Металл этот легко окисляется и воспламеняется при контакте с воздухом. Его использование сопряжено с повышенными мерами безопасности.
3
Карпентер уже спал два часа, когда его разбудил стук в дверь. Полусонный, он выбрался из кровати, обернул полотенце вокруг талии и поплелся к двери номера.
— Кто там?
— Миссис Хардеман. Откройте дверь.
— Я не одет.
— А я стою в коридоре мотеля. Открывайте эту чертову дверь!
Карпентер снял цепочку, отодвинул засов и открыл дверь. Роберта протиснулась мимо него в комнату. На ней был дождевик поверх синих джинсов.
— Я, должно быть, выглядела, как шлюха. — Она усмехнулась. — Шотландское у вас есть?
— К сожалению, нет.
— Всегда держите при себе виски. Когда работаете на нас, всегда держите при себе виски.
Судя по всему, Роберта уже успела приложиться к шотландскому. Она расстегнула пуговицы дождевика, сняла его и швырнула на кровать. Под дождевиком оказалась футболка с надписью «Мичиганский университет».
— Я оденусь. — Карпентер попятился к ванной.
— Незачем, — отмахнулась Роберта. — Я ненадолго. Сядьте. Он сел.
— Вы должны сменить приоритеты вашего расследования.
— Да?
— Нам без разницы, с кем спит Перино. Понимаете? Тут копать не надо. Сможете забраться под юбку его жены — прекрасно. Но лишь для того, чтобы побольше выяснить о его делах.
— Я думал, то обстоятельство, что он спит...
— Мы об этом уже знали. — Роберта достала пачку «честерфилда».
Карпентер вскинул голову.
— А если я застану его с той, о ком вы не знаете? Или увижу с женщиной, о которой мне знать не следует?
— Вот такие вопросы вам лучше не задавать, — холодно ответила она. — И позвольте дать вам дельный совет. Частному детективу, который следил за Анджело Перино и виконтессой Невилл, разбили голову. А его напарнице сломали нос и скулу. Нам нужна информация, а не скандальные подробности.
Карпентер кивнул.
— Дело в том, что действительно ценную информацию я получил от няньки детей виконтессы Невилл. Если вы приказываете мне держаться подальше от его женщин, едва ли я для вас что-нибудь найду. В промышленном шпионаже я не силен. Могу разве что подобрать вам хорошую коллекцию произведений искусства.
— Значит, вам придется забраться под юбку Синди Перино. Но помните о том, что главное — информация. Синди расскажет вам многое из того, что нас интересует. Кроме того, мой муж хочет уничтожить Анджело Перино. Когда тот узнает, что его верная жена, мать его детей...
— Он меня убьет, — подвел черту Карпентер.
— Нет, если вы будете достаточно осторожны.
— Она не из тех, что готовы лечь в постель с первым встречным.
Роберта покачала головой.
— Разумеется, нет. Но сможет ли она устоять перед коллекционером, прекрасно разбирающимся в искусстве, не ограниченном в средствах да еще таким симпатичным?
