Отвязал флягу от пояса. Сумев сдержаться, - напился крохотными глотками, а остатками воды обмыл пораненное плечо.
Однако... Да. - трудно конечно разглядывать на себе. Но похоже панцирь спас мне жизнь. Только сняв его я увидел какие жуткие следы оставили на его просоленной коже, тигриные когти. Если бы там была моя кожа, - от мышц руки, наверное остались бы одни лохмотья. а так, - плечу досталось только на излете, но и этого "излета" вполне хватало, чтобы даже простое качание безвольно повисшей руки, вызывало приступы дикой боли.
А кое-где, похоже придется шить. Но это позже. Сейчас надо просто залепить рану, чтобы никакая зараза в нее не пролезла.
Ну да к счастью, со мной была моя лекарская сумка, с набором первой помощи. Так что я, весело пожевывая обезболивающий корешок, смог, предварительно помазав заживляющей мазью, замотать рану чистыми бинтами.
После всех этих усилий, пришлось не меньше минут тридцати, полежать в полном изнеможении, набираясь сил для других подвигов. А потом пополз собирать свое, разбросанное по полянке оружие.
Нет, не потому что и впрямь рвался на очередные подвиги, - просто приобретенные рефлексы, заставляли чувствовать себя голым, когда со мной не было чего-нибудь, способного колоть, рубить, кромсать, и наносить прочие серьезные повреждения враждебному мне организму.
Так. - Вон из травы торчит рукоять моего топора. ...А вон, возле трупа Хииовитаака, валяется выбитый из рук протазан. Заодно и скальп с трупа сдеру, как доказательство, что мертвяк упокоился окончательно.
Дополз. ...Да что же за день сегодня такой??? - И этот смотрит на меня еще вполне себе живым взглядом.
- Ты убил травяного демона. - Едва слышно прошептал Хииовитаак, когда я приблизился к нему почти вплотную.
- А у вас Там, чего, такие не водятся? - Внезапно пробудился во мне исследовательский интерес, потому как "травяной демон", как мне показалось, является какой-то недавно выдуманной конструкцией. Я конечно докторской степени по филологии аиотеекского языка не имею, но думаю что такая персона как тигр, заслуживает собственного названия, а коли его нет... - Опять же, когда в плече болит, в башке звенит, а мерзкий отвратительный комок тошноты, долбится со стороны желудка по горлу, - хочется использовать любую возможность чтобы отвлечься от этих ощущений. ...И вообще, - не шевелиться.
- Нет...- Опять едва прошептал Хииовитаак.
...Нет. Ну вот кто так делает? - Сказали то всего по фразе, обменявшись малозначительной на данный момент информацией, а уже будто ниточка между нами протянулась. И рвать эту ниточку сейчас, - как по живому резать.
- Дай воды... - Не то попросил, не то потребовал Хииовитаак, и мне сразу бросились в глаза его высохшие и потрескавшиеся губы.
- Нету. - С сожалением сказал я, перевертывая в подтверждении своих слов, фляжку вверх ногами.
- Кусты. Ручей. Вода. - Смотря на меня как на идиота, на что-то тонко намекнул раненный.
Ага. Понятно почему он лежит именно тут, - сообразил я. - В этих жарких степях, любой источник влаги способствовал буйной растительности вокруг себя. Так что, - если есть кусты, значит должна быть и вода. ...Только бы добраться до нее, потому как мне вода тоже, очень даже пригодится
Увы, обильного и прохладного ручья не нашлось. - когда я, преодолевая приступы боли в подранном плече, протиснулся в середину зарослей, там нашелся лишь крохотный ключ, пополняющий быстро высыхающей влагой грязную лужу. Однако привередничать не пришлось. - Аккуратно, набрал полные фляги, - свою и Хииовитаакову, которую догадался снять с его пояса, стараясь впускать лишь верхний, наиболее чистый слой воды.
Выполз. Дал напиться своему врагу. И горько вздохнув сказал. - "Ну, показывай свои раны".
Жаркая августовская ночь, почти не дающая прохлады. Оглушительно трещат цикады, где то вдалеке кричит какая-то ночная птица..., а может лягушка. - Не разбираюсь я в них. И на все это, с непостижимо высокого неба, с интересом, будто зрители в театре, поглядывают далекие звезды. И сейчас, когда атмосфера не мешает смотреть на них, кажется что между тобой и этими звездами ничего нет, и ты даже чувствуешь взгляд какого-то там альдебаранца который в этот момент так же сидит на своем альдебаране, и тоже пялится в небо.
Пялится в небо, и видит этот одинокий, потрескивающий сухими ветками кустов крохотный костерочек, зажженный не столько для тепла или приготовления еды, сколько для уюта, и чтобы не оставаться один на один с ночной Тьмой, под пристальными взглядами этих звезд.
У костерка сидят двое....
- Вишь ты. - Многозначительно шепчет чей-то голос. - Видал чего, - у шамана то нашего, раны на том же плече, что и у тигра!
-...и не буду я на тигра этого лишний раз глядеть. Ну его на ***. - Шепчут в ответ, добавив в конце, новомодную, разработанную лично мной, формулу отворота.
- А чего?
- А того, олух. - Пошел наш шаман на мертвяка охотиться, а убил тигра. Да видать не простого, раз тот смог его поранить...
- Так ыть аиотеек-та....
- Во-во. - Ты и подумай. - Аиотеек живой, - его шаман не убил, а даже перевязал зачем-то. А рядом тигр мертвый лежит. Вот и соображай сам, стоит ли лишний раз на того тигра глядеть!
- Ну его на ***. Ну его на ***. Ну его на ***. - Долгая пауза, озвученная воем местного аналога шакала, да постреливанием хвороста в костре...- Так ты думаешь что это... - Не выдерживает первый голос. Но второй, его грубо прервывает.
- Ох и дурень же ты Тов"хай. - Вроде ведь солидный воин, и муж смышленый, - на Совете тебя как седого старца слушают. А будто дите малое, - простейших вещей не понимаешь, и нос свой, куда не след, суешь. Будто не знаешь что про такие вещи ни говорить, ни даже думать не надо. А то притянешь к себе всякого...
Опять долгая пауза...
- А вот что ты насчет мертвяка думаешь? - Опять не выдерживает Тов"хай. Парень он, несмотря на немалый жизненный опыт, еще молодой, - мистикой вдоволь не переболел, и сдерживать любопытства не научился. - Некоторые говорят, что он оттого появился, что сразу скальп с него не сняли. - Пролежал всю ночь на песке, встал и пошел. Потому как скальп надо сразу снимать, а иначе вон оно чего получается!
- А чего тогда он один встал? - Задает резонный вопрос неизменный напарник Тов"хая, Нит"као. Чувствуется, сколько не боролся он сам, с собственным желанием почесать язык на запретные темы, но уж больно заразным оказался этот вопрос, и "чесотка" перекинулась и на него. - Не так, понимаю я, все тут просто. Видать думаю не простой это аиотеек был, раз наш шаман с ним, посреди боя его дразнить начал, да на бой вызывать.
- Так ведь это я его с Вик"ту, копьями-то того....
- Вот-вот! - Полезли куда не след, и "того"! Кабы шаман его сам убил, как хотел, уж небось бы не ожил. А вы, дурачье молодое, сунулись, ан убить-то насовсем и не смогли.
- Так я думал что он шамана-то того.... Вот и....
- Торопыга ты еще Тов"хай. Трое детей у тебя, а сам еще чисто дите малое. Будто ты нашего Дебила не знаешь? Он же вечно всегда слабеньким да бестолковым прикидывается, а сам... Ни ты. Ни даже я, в стольких битвах не участвовали, сколько он прошел. И с воинами, и с демонами, и с чудовищами разными дрался, и всех побеждал. Просто рассказывать об этом не любит.
- Ну дык а чего же это он ТАК???? Коли ты про себя говорить не будешь, подвигами хвастаясь, как люди о том узнают? За что уважать будут?
- Не знаю. - Вздыхает Нит"као. - Видать большая в этом есть мудрость и сила. Нам не понять. Однако сам подумай. И имя у него..., будто насмешка какая. И сам, на вид будто прибрежник недокормленный. Иной раз такую нелепость сделает или скажет, что и дите малое постыдилось бы. А про большие свои дела, помалкивает будто что неприличное сделал.
А видать потому все это, что знает, что про некоторые вещи лучше промолчать. А то притянешь к себе всякого....
- Чего всякого?
- А того. Он же за Кромку, почитай как ты по нужде, ходит. У него небось Там, у костров предков, уже давно собственный чум поставлен, недаром бабы говорят, что он туда специально свою первую жену отправил. А знаешь как туда дорога непроста?
- Ну..., помню в моем старом племени шаман тоже ходил... Я правда тогда совсем мальчишкой был, мало что помню.
- Вот то-то и оно. Я-то постарше тебя буду. Знаю как это непросто. Наш-то шаман тоже ходил, а потом два-три дня будто лист трясся, и внятного слова сказать не мог. А Дебил, по нескольку раз в день, бывает шастает.
- Так прям и по нескольку?
- А ты как думал? Откуда бы ему иначе стока всего знать, чего никто не знает? Я вот скока раз видел, зададут ему задачу, к которой не знаешь как и подступиться. А он сядет на холмик, рожу состроит будто дубиной вдаренный, едва что слюна с губ не каплет, посидит так чуток, а потом осмысленное решение дает. Да такое, что только диву даешься. Скажешь это он сам придумывает?
