скорее от ужаса, чем переполненные отвагой, ринулись на меня, чтобы затоптать, раздавить и разорвать на части. Уж больно их впечатлило моё выступление. И это отчаяние вовсе не безумство. Даже самому могучему одарённому требуется время, на откат плетений. И именно этим-то и стремились воспользоваться воины, в своём отчаянном броске.
Ставя точку в своём выступлении я пустил вкруговую двумя веерами «Стрел». Под аккомпанементы предсмертных стонов и хрипов павших, полные боли и проклятий, раненых, я открыл портал, ступив в который оказался рядом со своими товарищами.
— Ну как тут у вас? — спросил я, поведя взглядом по членам моего отряда.
— Да мы-то что. Это у тебя там веселье и гульбище, — принимая расслабленную позу, произнёс Суханов.
— Есть такое. Повеселился немного.
— Удачно хоть? — это уже Швецов.
— Удачно, Кремень, как же ещё-то. Двоих одиннадцатого ранга, по одному десятого и девятого.
— Как по мне, то если бы ты отработал по лагерю с дельтаплана, то получилось бы на порядок лучше. Засечь одарённых, вычленить тех, кто побогаче, выяснить их ранг, и ударить «Клинками».
Как я уже говорил, мои компаньоны и бойцы знают о моих возможностях куда больше, чем Мария. В принципе, я уже склоняюсь, передать ей почти всё из моего арсенала в качестве секретов княжеского рода, доступных только правителю и его наследнику. Но пока ей доступен не весь список.
— Во-первых, я хочу чтобы у всех сложилось впечатление, что использовать дельтапланы мы можем только при свете дня. Пусть и продержится этот секрет недолго, но лишний козырь, никогда лишним не будет. Во-вторых, они достаточно быстро вычислили бы меня, и тогда мне пришлось бы спешно уходить, потому что одиночку сбить в разы проще. Ну и наконец в-третьих, эдак куда выше шанс того, что станет известно о моей способности определять ранг одарённых.
— И что думаешь делать теперь? — поинтересовался Суханов.
— Да что делать, прогуляюсь в другой лагерь, и поищу добычу там.
— Может есть смысл всё же ударить всем отрядом? Тогда получится нанести куда больший урон.
— Я же уже говорил. Наша задача не столько нанести урон, сколько заставить Кырым Герая повернуть восвояси не доходя до Азова. И если выбить у него хотя бы часть высокоранговых одарённых, этого может оказаться достаточным. То, что продемонстрировал я, болезненный, но всё же укол.
— Да чтоб этой политике… — в сердцах махнул рукой Рудаков.
— Согласен. Мне тоже куда проще врезать так, чтобы юшка по всей морде, — хмыкнув поддержал его я.
Причём в первую очередь я имел ввиду вовсе не татар, а царя-батюшку, Шешковского, да дьяка Милославских Вешнякова. Вот этой троице я лично бошки пооткручивал бы.
— Ладно, нечего время понапрасну терять, — потёр я руки.
— Ты что, решил вернуться? — высказал за всех удивление Суханов.
— А почему бы и нет. Там ещё в двух лагерях народ непуганый. Глядишь, ещё кого подколю, — подмигнул я товарищам, открывая бесшумный портал.
Глава 22
— Доброе утро, соня, — проведя пальчиком по моему лицу, проворковала Мария.
— А оно доброе? — открыв глаза, с сомнением поинтересовался я.
— С чего бы ему не быть добрым? — вздёрнула она бровки. — Сам посуди, рядом с тобой такая красна девица лежит, за окном птички поют, а на голубой небосвод уже июньское солнышко взошло. Но главное, не нужно никуда бежать, и ни с кем сражаться.
— Хм. И впрямь доброе получается, — улыбнулся я в ответ.
— А я о чём, — щёлкнула она меня по носу.
— Это что же получается, Машенька, мы всех победили, что ли?
— Всех, — медленно моргнув, с выдохом произнесла она, а после с лукавой улыбкой добавила. — На сегодня…
Это факт. Причём победили с разгромным счётом. Потерь конечно же избежать не удалось. Но когда размен идёт едва ли не один на полторы сотни, оно того стоит. Без смертей войн в принципе не бывает, однако мы сделали всё, чтобы свести их к минимуму.
И речь даже не о «Панцирях», каковые имелись у каждого бойца, но не в последнюю очередь о налаженной медицинской службе. В результате этого нам удалось не только спасти многих раненых, но и свести количество инвалидов до минимума. Шутка сказать, но благодаря большим запасам Силы и высокому рангу целителей, получалось даже сращивать оторванные конечности. Увы, не всегда, но это всё одно за гранью.
Армии Кырым Герая и Батал-паши, неумолимым катком надвигались на Азов с двух направлений. Пришлось нам с соколами Столбовой изрядно постараться, чтобы остановить татар, обойдясь при этом малой кровью. Мы целенаправленно вычисляли высокоранговых одарённых, стараясь в первую очередь выбивать именно их.
Татарам удалось сбить наших летунов ещё трижды. И всякий раз я со своей группой приходил им на помощь. Для чего мне пришлось изготовить новые амулеты порталов и маяков, чтобы у каждого из экипажей была возможность вызвать нас. Причём теперь они не дожидались падения, а предварительно сбрасывали дротик с амулетом, и мы совершали переход зачищая площадку, и встречая соколов.
Но однажды нам всё же не повезло. Ребят расстреляли в воздухе, так что у нас получилось лишь вынести тела павших. Признаться, я тогда рассвирепел. Нет, ну правда, сколько можно уговаривать этого Герая. К слову, я так же порой летал, но в перерывах между авианалётами, и всякий раз обращался к татарам с помощью «Рупора». Каждый в радиусе шести с половиной вёрст слышал мои увещевания о мире и дружбе. Вот только всё как об стенку горох. Татары продолжали переть на Азов.
Но когда погиб экипаж, мне это окончательно надоело и я отдал приказ Столбовой бомбить всерьёз, без разбора, так чтобы пух и перья. Как гласит одна очень умная поговорка — сколько человеку не объясняй, дать в морду, оно как-то надёжней.
Не остался в долгу и мой отряд. В этот раз, я превратил спасательный бросок, в карательный рейд. Накромсали мы тогда изрядно. Я не считал, сколько именно, но одно то, что наша группа под прикрытием эскадрильи заставила отступить крымское войско, говорит само за себя.
Правда, по обыкновению степняков, это был всего лишь тактический манёвр. Потому что, перегруппировавшись татары снова двинулись вперёд, рассыпавшись по степи мелкими группами как горох. Это в значительной мере уменьшило их потери, но не избавило от них вовсе.
Наутро третьих суток крымское войско
